Невидимые силы - Евгения Грановская

— Да, об этом передали в новостях. Жаль, что погибли невинные люди, но, видно, таково было предначертание Божье.

Лежащая в постели Рута перекрестилась. Затем снова устремила на Бобра свои спокойные серые глаза и спросила:

— Он успел понять, с кем имеет дело?

Бобер кивнул:

— Да. Я сказал ему.

— Это уже второй демон за последний месяц.

— Да, они активизировались.

Рута едва заметно усмехнулась. И Бобер знал, почему. Ее всегда смешило, когда он, бывший уголовник-рецидивист с неполным средним образованием, произносил такие длинные слова. Впрочем, он давно уже не чурался интеллигентских словечек. С тех пор, как стал читать богословские книги, мало что в них понимая, но испытывая удовольствие от самого процесса чтения.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросил Бобер.

— Намного лучше, чем утром, — ответила она. — Температура спала.

Бобер протянул руку и пощупал лоб Руты. Лоб был теплый, но не горячий. Бобер достал из кармана кулон с багровым камушком и показал ей.

— Это я нашел у демона в кармане.

Некоторое время Рута с мрачным интересом разглядывала кулон, потом перевела взгляд на Бобра:

— Это плохая вещь. От нее исходит злая аура. Я вижу ее. Надо от нее избавиться.

— Но…

— Бобер, мы уже об этом говорили, помнишь? Твои помыслы еще не до конца чисты.

Бобер насупился, но вдруг вспомнил про путану, которую задушил перед сегодняшним «экзом» и которая все еще лежала у него в квартире, в шкафу.

— Да, — признал он, — ты права.

«Неудивительно, что она не доверяет мне, — подумал Бобер. — Ведь я и сам себе не доверяю».

Он протянул кулон Руте. Посмотрел, как она положила его в карман халата, и сказал:

— Я выследил еще двух демонов. Один из них имеет собачью голову, которую прячет под личиной. Второй похож на нас, но беспрестанно пророчествует беды, и пророчества его сбываются. Притворяется нищим, копается в помойках и просит милостыню.

— Нужно повременить с экзорцизмом[5], — сказала Рута.

Бобер растерянно моргнул. Они давно уже не называли свою работу экзорцизмом, заменив это слово на менее напыщенное «экз». И настояла на этом именно Рута.

Он хотел спросить, почему она так говорит, но девушка его опередила.

— Ты должен уехать из Москвы, — произнесла она.

На загорелом лбу Бобра обозначились резкие морщины.

— Я о чем-то не знаю? — спросил он.

— Демон, которого ты сегодня убил, был очень влиятельным. Кроме того, пожар в ресторане наделал слишком много шума. Тебя будут искать.

Он проговорил с презрением:

— Я никого не боюсь.

— Я знаю. — Рута протянула руку, будто хотела погладить Бобра по плечу, но рука замерла в нескольких сантиметрах от его плеча и вернулась обратно. Они никогда не позволяли себе в отношении друг друга таких вольностей.

— Если не хочешь подумать о себе, подумай обо мне, — сказала Рута. — Через тебя они могут добраться и до меня. И тогда убьют нас обоих. Если это произойдет, на земле не останется ни одного бесоборца. Мы с тобой последние, Бобер. Помни об этом.

Он помнил. И как ни постыдно было бежать из Москвы, ради Руты он готов был сделать даже это.

— Ты права, — нехотя признал Бобер. — Но куда мне поехать?

— Как можно дальше от Москвы. Ты говорил, что у тебя есть друг в Новосибирске?

— Бывший одноклассник, — кивнул Бобер. — Мы много лет не виделись.

— Значит, вам будет о чем поговорить. Сними с нашего банковского счета деньги — столько, сколько тебе будет нужно, — и отправляйся к нему.

— Когда?

— Сегодня. Поезжай в аэропорт, купи билет на ближайший рейс и улетай.

Бобер помедлил, обдумывая план Руты, потом посмотрел в ее спокойные глаза и спросил:

— А ты?

— Я тоже залягу на дно, — ответила девушка. — Нужно выждать.

— Хорошо. Тогда… до встречи?

— До встречи.

Он чуть поколебался, затем нагнулся и поцеловал ее в теплый лоб. Дождавшись, пока за ним закроется дверь, Рута опустила голову на подушку и облегченно вздохнула. Пока все шло так, как она запланировала.

Жгут пожал полицейскому руку, сунул фальшивое удостоверение в карман пиджака, повернулся и зашагал к машине. Забравшись на водительское сиденье и захлопнув дверцу, он обернулся и сказал Мигелю и Насте:

— Тело Птичника почти полностью сгорело.

— А кулон? — нетерпеливо спросила Настя. — Кулон при нем был?

Владимир Иванович покачал головой:

— Нет. Ни при нем, ни в ресторане.

— Значит, он уже у Келлера, — хмуро произнесла Настя.

— Скорее всего, да. Хотя могут быть и другие варианты. Нужно тщательно все обдумать и выработать план дальнейших действий. Но прежде всего — поесть. Не знаю, как у вас, ребята, а у меня в животе кишка кишке бьет по башке.

— Можно купить в ларьке бутерброды, — предложил Мигель, который при упоминании о еде тоже почувствовал зверский голод.

— Вот еще! — фыркнул Жгут. — Я знаю одно место, где нас обслужат быстро и недорого и где готовят самые вкусные стейки во всей Москве. — С этими словами Владимир Иванович положил руки на руль и предупредил: — Держитесь крепче, ребята. Ехать буду быстро.

…Пятнадцать минут спустя Мигель дожевывал бутерброд с ветчиной, а Жгут, глядя на его отражение в зеркале заднего вида, выговаривал:

— На черта тебе сдался этот бутерброд? Мы едем в шикарное место, где подают отличные стейки, а ты жуешь какую-то дрянь.

— Захотелось, — ответил с набитым ртом Мигель.

— Захотелось, — передразнил его Владимир Иванович. — Я купил эти бутерброды не для того, чтобы ты их слопал.

— А для чего?

— Узнаешь позже. Настя, забери у него второй бутерброд и спрячь. Живо!

— Прости, Мигель, — виновато улыбнулась Настя, взяла с колен испанца завернутый в салфетку бутерброд и запихала в карман куртки.

Мигель проглотил последний кусок, вытер рот салфеткой и спросил, глядя на проплывающие за окном машины яркие неоновые вывески:

— Куда мы все-таки едем, контролер?

— Я же сказал: в отличное место, где мы сможем не только поесть, но и спокойно все обсудить. Правда, там полно полуэксов, но большинство из них — наши добровольные или не вполне добровольные помощники.

— Осведомители? — уточнила Настя.

— Можно сказать и так, — отозвался Жгут.

— И где это место?

— Совсем рядом.

Жгут не обманул. Свернув за угол, «Лада Приора» проехала еще метров сто и остановилась возле невзрачной серой пятиэтажки.

— Приехали, — объявил Владимир Иванович. — Вытряхивайтесь, ребятня!

Мигель и Настя выбрались из машины и встали на тротуаре, разглядывая неоновую вывеску с надписью «Клуб «Лиловый кролик» и стоявшего под ней короткостриженого громилу в пиджаке и с наушником, ввинченным в ухо.

Жгут захлопнул дверцу, обошел машину и, поравнявшись с ними, небрежно обронил:

— Здесь фейс-контроль. Сделайте физиономии поприличнее, а то не пустят.

Настя и Мигель недоверчиво посмотрели на громилу охранника, а Владимир Иванович вынул из кармана какое-то удостоверение и сунул ему под нос. Охранник наморщил лоб и принялся читать, усердно шевеля губами. Прочел и спросил, кивнув на Настю и Мигеля:

— Эти двое с вами?

— Вроде того, — сказал Жгут. — Приблудились на улице, пришлось подобрать. Думаю, проблем с ними не будет.

Охранник усмехнулся:

— Ясно. Оружие есть?

— Кое-какое имеется, но все в рамках закона.

— А у них? — громила снова кивнул на Мигеля и Настю.

— У них — нет.

Охранник взглянул на выпирающий карман Насти и уточнил:

— А в кармане что?

— Бутерброд с ветчиной, — ответила Настя. — Страшное оружие. Сплошной холестерин и куча калорий. Убивает наповал.

Охранник как-то странно выпятил нижнюю челюсть, облизнул губы широким языком и проговорил, продолжая смотреть на карман:

— Со своей едой в клуб нельзя.

— Само собой, — согласился Жгут. — Анастасия, отдай ему бутерброд.

Настя достала из кармана бутерброд и протянула охраннику:

— Угощайтесь.

Тот взял бутерброд, секунду подержал в руке, а затем, не в силах бороться с искушением, быстро сунул его в рот и усердно заработал челюстями.

— Проходите! — сказал он с набитым ртом.

— Хороший песик, — похвалил Владимир Иванович и подмигнул Насте.

Когда они вошли в клуб, Жгут пояснил своим спутникам:

— Охранник — полуэкс-звереныш. Собачий нюх, собачья ловкость и преданность. И собачий аппетит. Никогда не откажется от лакомого куска. Между прочим, в прошлом чемпион России по многоборью.

В «Лиловом кролике» было тесно от гостей. Ритмично стучала музыка. Пробираясь в полумраке за Владимиром Ивановичем, Мигель налетел на огромного подвыпившего мужика.