Родное сердце (СИ) - Багрянцева Светлана

— Дашка, я пить хочу, немедленно стакан воды с лимоном в мою спальню!

И эта самая Дашка подскакивала с постели, натягивала халат и неслась из домика прислуги сверкая пятками, чтобы налить хозяйке воды. Ещё бы она не бежала, ведь в доме Балабиных существовала система штрафов.

Подумав об этом Люба усмехнулась. Система существовала для проформы, а на самом деле никто никого не штрафовал. Отец платил зарплату исправно и всё время ворчал, что дочь занимает самодурством, гоняя прислугу по ночам. Мать могла бы спокойно взять салфетку и промокнуть пролитый на стол чай. Собирала сама чемодан мужа в поездку, поливала свои фиалки. Она говорила, что жизнь скучна, если совсем ничем не заниматься.

Люба не спорила, стараясь не обидеть, но сама никогда палец о палец не стукнула. Пролила чай? Дашка обязана немедленно вытереть и никак иначе. Люба даже хохотнула, вспоминая, как служанка однажды заявила, что ей некогда и Любовь могла бы сама взять тряпку и вытереть со стола. Балабина взяла ту за волосы и макнула рожей в горячую лужу на столе, ибо нечего. А то, что она пролила этот чай специально, так и что, зато нерадивой клуше будет урок.

Вчера Люба добивалась того, чтобы Володя поручил ей платить слугам. Этим всё же должна заниматься хозяйка дома. Вот тогда можно будет и тут ввести систему штрафов и оторваться по полной программе. Пусть эти две уродки не думают, что им тут мёдом намазано.

Всё же сумев ещё немного поспать, Любовь нехотя выползла из кровати и тут же почувствовала, как её тошнит. Она подорвалась с места и еле добежала до унитаза. Потом долго стояла под душем, хлопая ладонью по животу и громко матерясь. Если сейчас у неё разовьётся токсикоз, то о нормальном отдыхе можно забыть. От таких мыслей хотелось крушить всё, что попадётся под руку. Поэтому, выйдя из ванной, она решила на ком-то отыграться за своё состояние.

— Машка, блядь, живо накрой мне на стол! — крикнула залетая на кухню.

— Здравствуйте, Любовь Игоревна, — строго сказала Арсения, уже кормившая Максима. — Вы не могли бы не материться при ребёнке?

— Тебя забыла спросить. Уши не отвалятся, не переживай. И вообще, нечего делать на кухне. Пока не приедет Владимир Сергеевич, сиди в детской и не отсвечивай, — взъярилась Любовь, глядя на няньку.

Мария тем временем наложила тарелку итальянской пасты и поставила на стол. Люба возмутилась. Что эта идиотка себе позволяет? Она думает, что я сяду за один стол с нянькой?! Рука потянулась к тарелке, чтобы опрокинуть на пол, но она вовремя спохватилась. Вчера по всему дому рассовали камеры, и её выходка могла дорого обернуться. Вовка же такой совестливый, до сопливого идиотизма правильный. Он снова сделает ей выговор, а служанок пожалеет. Нет, нужно идти другим путём, добиться, чтобы зарплату платила она, и штрафовать этих баб за малейшую провинность.

Чинно усевшись за стол, Любовь демонстративно начала поглощать пищу, делая вид, что прошлая вспышка угасла, как и не было. Она подумала, что если Володя предъявит претензии, то всегда можно сослаться на беременность и перепады настроения. А пока стоило подумать совсем о другом. Где достать снотворное.

Глава 35

Люба приехала с работы нервная. Пришлось решать множество дел, подписывать кучу бумаг. Следовало подготовиться к поездке заранее. Она ещё и полгода в фонде не отработала, чтобы в отпуск проситься. Только кто же откажет владелице фонда? Она хозяйка, что хочет, то и делает. Это Вовка строг к себе до неприличия и отдыхает строго по отведённому графику, делит отпуск на два раза. Две недели отдыхает летом и две зимой.

Выйдя из машины, Люба увидела во дворе няньку и быстрыми шагами подошла к ней.

— Я же просила не отсвечивать? Опять ты мне на глаза попалась, — нахмурилась Любовь, заглядывая девушке в глаза.

— Ребёнку нужен свежий воздух, мы гуляем. Я не заставляю вас торчать на улице. Идите куда шли, — отбрила наглая девка.

— Поговори у меня ещё, клуша деревенская. И делай, что говорят, не то пожалеешь, — процедила сквозь зубы Любовь и прошла мимо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зайдя в дом, она не обнаружила там присутствие служанки. Всё правильно, повариха сварила ужин и смылась. Сегодня Люба неприлично задержалась на работе, аж на целый час. Пришлось переодеваться и накладывать еду самой. Не ходить же голодной?

После ужина Люба решила зайти в кабинет мужа и немного посидеть там. В этом месте всё пропахло запахом Володи, и было так приятно ощутить это. Плюхнувшись в кресло с высокой спинкой, она огляделась подмечая, что из мебели тут только большой стол, два кресла и книжный шкаф. На столе обнаружился МФУ, а ноутбук Владимир видимо забрал с собой. Если быть честной, то Люба с удовольствием бы покопалась в его ноутбуке, но подозревала, что тот запаролен.

Люба тронула несколько листов, лежащих на столе, и решила прочесть. Оказалось, это бумаги на доставку и установку мебели. Володя оплатил всё через интернет, а привезли товар в отсутствие хозяйки. Глаза расширились от изумления, когда Любовь прочла документы. Володя купил полутора-спальную кровать за двадцать тысяч и ортопедический матрас за тридцать пять.

Ревность и гнев тут же захлестнули удушливой волной. Как он посмел?! Ей пожалел денег на свадебные платья и всё покупали родители, а служанке дорогую мебель в детской поставил. Люба на днях просматривала каталоги мебельных магазинов, мечтая хотя бы убогую обстановку дома сменить. Там были дорогие вещи, но нашлись и весьма бюджетные. Кровать с матрасом можно было купить всего за десять тысяч. Да, пусть односпальная, но этой клуше и этого достаточно. Ничего, она уже предприняла кое-что, скоро эта девка сама будет проситься домой.

Люба открыла ящик стола, чтобы убрать документы, и улыбнулась. Володя снял копию паспорта девки и не убрал в сейф. Она достала мобильный телефон и быстро щёлкнула на камеру эти копии. «Ну, держись, сучка, скоро я буду знать о тебе всё, вплоть до того, какого цвета трусы носят твои любовники», — подумала она, решительным жестом закрывая ящик.

Без Володи было скучно, Люба изнывала без него как цветок без воды. Он уехал и даже не предложил отправиться вместе. Что он там будет делать один? А если бабу в отель притащит? С него станется.

Выйдя в вестибюль, Любовь готова была ликовать. Уловка удалась. Маленький хвостатый гадёныш таскал её обувь по всему холлу, а тут как раз нянька с Максом зашла. Люба вырвала сапожок из натуральной кожи, который она купила в Милане в прошлом году, и подлетела к Арсении как разъярённая фурия.

* * *

Арсения вернулась в дом. Сейчас было не то время года, когда можно гулять часами. Стоит поиграть с Максимкой в тепле в какую-то игру. Но не успела Сеня закрыть входную дверь, как к ней подлетела люба, держащая в руке ботильон, и буквально ткнула им в лицо.

— Ты себе представляешь сколь это стоит?! Тебе на хлебе и воде нужно три месяца жить, чтобы компенсировать мне убытки! — рявкнула молодая женщина брызжа слюной. — Я говорила нечего этой животине в доме делать! Живо выкинь за ворота! И отдавать за обувь будешь!

Ребёнок, услышав грубые злые крики, разревелся. Арсения знала, что тяжёлого лишний раз поднимать нельзя, поэтому присела на корточки и обняла малыша, успокаивая.

— Не нужно кричать. Я понимаю, вы беременна, нервы шалят, но ребёнок пугается, — с достоинством ответила любовь. — Тише, маленький, не плачь, тётя Сеня не даст тебя в обиду.

Арсения начала раздевать ребёнка, противная мадам не унималась и кричала, чтобы от кота избавились.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Арсения сняла с мальчика одежду и повесила в шкаф, потом обернулась и глянула со строгостью классной дамы во взгляде.

— Во-первых, не орите, я могу это повторить и не один раз. В доме маленький ребёнок. Во-вторых — в доме есть прихожая, куда следует убирать обувь и одежду. Вы сами виноваты, что оставили обувь на виду. В-третьих — если Владимир Сергеевич скажет мне, чтобы я убрала из дома кота, я увезу его к друзьям, — чопорным тоном ответила Арсения, гордо подняв голову.