Бабуин мадам Блаватской - Питер Вашингтон

Американская подруга леди Де Ла Варр — весьма богатая мисс Додж, с которой они жили вместе на Сент-Джеймс-Плейс и в Уимблдоне, была менее строга. Она отличалась щедростью, которую вполне могла себе позволить[136]. Ходили слухи, что ее годовой доход достигает миллиона долларов в год — наследство, доставшееся от отца, железнодорожного магната. В те времена даже десятая часть подобной суммы считалась целым состоянием. Мисс Додж поддерживала теософские издания, предоставляла средства на осуществление проектов Общества и лично Кришнамурти, включая годовое содержание, делавшее его независимым от Общества. К другим пожертвованиям мисс Додж относилась менее внимательно, хотя ей случалось даже покупать шелковое белье для служащих-мужчин в одной из дочерних организаций Общества.

Она была самой щедрой из покровительниц, хотя и другие не намного отставали от нее. В 1927 г. Анни Безант лично внесла 25 тысяч долларов. Ее приятельницы и знакомые светские дамы тоже оказывали всяческую помощь — Эстер Брайт, у которой мальчики останавливались в Лондоне; тетка Джорджа Арундейла Франческа, домоправительница Кришнамурти во время Первой мировой войны; д-р Мария Роке, врач.

Не все эти женщины обладали проницательным умом, зато у всех была сильная воля, побуждавшая их принимать близко к сердцу образование Кришнамурти и его быт. Большинство из них были не замужем, разведены или вдовы. Они искали себе цель в жизни и готовы были даже заплатить за нее. Но некоторые надеялись на личные и духовные достижения в обмен на щедрость. Каждая из них ревностно относилась к общему любимцу и пыталась отстоять свое право на него. Сейчас довольно забавно читать описания их ссор и конфликтов, но для молодого человека, приехавшего из другой части света, чтобы возглавить местное духовное движение, их борьба должна была выглядеть довольно странно, если не неприятно. Неудивительно, что он часто жаловался: "Почему во всем свете они выбрали именно меня?" — если попадался кто-нибудь, способный выслушать его.

Властные покровительницы решили, что их подопечный должен получить академическое образование, приличествующее европейскому джентльмену. Никакое почтение перед восточной религиозной мыслью не могло искоренить в них предубеждения в превосходстве западной цивилизации. Что касается внешнего образа жизни, то перенять его не составляло особого труда. Гарольд Бейли-Уивер, пожилой адвокат, объяснял мальчикам, как следует вести себя, и покупал им одежду на Севиль-роу и Джермин-стрит. Обувь они приобретали у Лобба, костюмы у "Мейера и Мортимера" (впоследствии Кришнамурти стал клиентом Хантсмана), рубашки у "Бейла и Инмана", а галстуки в "Либерти". Само собой разумеется, что стриглись они в "Трамперс". Кришнамурти всю свою последующую жизнь относился к одежде с особым вниманием; особенно его заботили туфли, доставлявшие беспокойство его изящным, узким стопам. Леди Эмили, естественно, сразу оценила контраст между его аристократической манерой одеваться и пристрастием к твиду и сандалиям, свойственным большинству теософов.

В общем, юные индийцы вели образ жизни, типичный для представителей высшего слоя среднего класса того времени. Бейли-Уивер водил Кришнамурти с братом в театр — и это им нравилось, особенно музыкальные пьесы и легкие комедии. В парке они сначала ездили верхом, а затем на мотоциклах; играли в гольф, крокет и теннис; мило беседовали с девицами, которые влюблялись в них точно так же, как и более зрелые матроны. Кришнамурти, как и его брат, отвечал определенной любезностью на обожание, но, поскольку не могло быть и речи о женитьбе Кришнамурти — в свете его инициации — эти отношения не выходили за рамки обычного легкого флирта, тем более что вокруг него всегда было много зрелых женщин, и их любовь была более безопасной.

С образованием же возникли некоторые трудности. Братья продолжали посещать уроки арифметики, алгебры, санскрита и английского языка. Нитья обладал хорошими способностями и потому легко сдавал экзамены, но Кришнамурти, сколь он ни старался, не мог их сдать, поэтому вопрос об университетском образовании отпал сам собой. Возможно, это и к лучшему. Как заметила Мэри Летьенс, дочь леди Эмили, в 1920-х годах Оксфорд мог бы и отказать в приеме человеку с темной кожей, которого к тому же называли Мессией, а собственный отец подозревал в содомии.

Тем временем Ледбитер и Анни Безант продолжали организовывать поддержку Кришнамурти, необходимую для выполнения его миссии. Эзотерический филиал уже до этого укрепил свои позиции, и его члены должны были отчитываться непосредственно перед президентом и таким образом готовиться к приходу Учителя Мира. Раньше цели Филиала конкретно не разъяснялись, но теперь, когда стало известно, кто является этим Учителем, Филиал должен был посвятить свою работу именно ему; для чего были разработаны соответствующие стадии посвящения со своими знаками отличия лентами и медалями. Орден Звезды Востока стал более многочисленным, а в целом количество членов Общества увеличилось с тринадцати тысяч в 1907 г. до шестнадцати тысяч в 1911-м когда в него каждую неделю принимали новых кандидатов. Вскоре выяснилось, что фигура Учителя Мира поразительным образом сказалась на популярности теософии. В 1920 г. слава Кришнамурти помогла увеличить число членов Теософского Общества до тридцати шести тысяч, а в 1928 г. их стало сорок пять тысяч.

Несмотря на впечатляющий рост, многие из старых теософов с тревогой наблюдали за тем, как Анни Безант, побуждаемая Ледбитером, превращает Общество в своего рода театр с пышными декорациями, сложными ритуалами, яркими костюмами и блестящими украшениями. Поэтому, как кажется, они вздохнули с облегчением, когда в 1914 г. Ледбитер, в ответ на нападки индуистской прессы и не желая подчиниться Анни Безант, уехал из Адьяра и обосновался в Австралии. Но вскоре выяснилось, что его тлетворное влияние распространилось почти на полмира.

В Сиднее Ледбитер познакомился с Джеймсом Уэджвудом. Ранее они были врагами, возможно, потому, что Уэджвуд казался пародией на самого Ледбитера, обладая тем же пристрастием к магии, церемониям и юношам, а также необъяснимым воздействием на женщин средних лет. Он родился в 1883 г., получил хорошее образование и стал неугомонным путешественником. Его обошли стороной агностицизм и увлечение спортом, увлекшие большинство его соотечественников под влиянием Гексли, Дарвина и Арнольдса. Обратившись на некоторое время к официальной церкви, в дальнейшем он вступил в Теософское Общество и в 1911 г. стал секретарем его английского отделения.

Как и Ледбитер, Уэджвуд восхищался англиканскими церемониями и находил теософию недостаточно красочной. В 1912 г. он постарался исправить дело, учредив Храм Розы и Креста, основанный на розенкрейцеровских традициях, с ритуалами, вдохновленными образом магистра графа Сен-Жермена. В число его приверженцев входили леди Эмили Летьенс и старая подруга Олькотта, миссис Руссак, переехавшая в Лондон. Они посещали церемонии, облачившись в длинные атласные платья, сделав "тамплиерские" прически и препоясавшись мечами, зажигая свечи в честь различных богов, — достаточно безобидное занятие, хотя оно и дало повод Джорджу Арундейлу иронически переосмыслить девиз тамплиеров "Lux Veritatis" как "Looks Very Silly" ["Выглядит очень глупо" (англ.). — Прим. пер.].

Поразительно, насколько руководителей Общества волновали различные мелочи. Когда Анни Безант не беседовала с Учителем Мира, она могла посвятить размышлениям о голубом оттенке ленты для членов Ордена Звезды Востока все свое время. Прошло восемнадцать месяцев, прежде чем она нашла три тысячи ярдов нужной материи в Париже, сообщив об этом событии в письме к леди Эмили, как нельзя более точно передающем энтузиазм, деловитость и наивность президента: "Пожалуйста, выделите достаточное количество людей, чтобы порезать материю на куски длиной в четверть ярда. Затем попросите Кришнамурти намагнитизировать их все целиком. Пусть каждый секретарь получит столько ярдов, сколько ему нужно, исходя из расчета по 1 ярду на 4 человека. И пусть они оплатят 25 % стоимости ленты, которую я сообщу позже; членам же она обойдется по доллару за ярд. Эту ленту следует носить только со значками трех ступеней".

Муж Эмили, Эдвин, немало огорченный тем, что его жена занимается такими пустяками, заявил, что ему не нравятся "намагниченные ленты голубые или какого-либо еще цвета"[137]. Его больше не привлекала идея Храма Креста и Розы. Старейшие представители Теософского Общества тоже были недовольны. Сам Ледбитер был настроен против Храма — очевидно, потому что его основали без его ведома, хотя и с благословения Анни. В 1914 г. последовала неизбежная развязка; Учитель Кут Хуми приказал закрыть Храм устами Ледбитера конечно же.

К этому времени Уэджвуд переехал в Австралию и стал членом Масонского Ордена, в котором достиг высокого положения. Этот Орден, основанный во Франции в 1893 году, тоже был дочерней организацией Теософского Общества. Он позаимствовал оккультные представления и ритуалы у исторического масонства, принимая в свои ряды также и женщин. Анни Безант вступила в него одной из первых, быстро достигнув звания Очень Просвещенного и Наиболее Могущественного Великого Начальника Британской Юрисдикции. Тем временем Ледбитер, продвигаясь в чинах среди "антиподов", стал Генеральным Администратором Австралии. Согласно Ледбитеру, масонство тесным образом связано с фигурой Учителя Графа.