Невеста Горного Князя (СИ) - Кейль Мария

— Хорошо. Я зайду к Ионе, а ты пока найди Маги комнату, а потом отведи к Мастеру Матею, думаю, они поладят.

Девушка ждала меня в спальне. Она была в брюках и одной из моих рубашек, перехваченной на талии поясом. Это выглядело так по-домашнему уютно, что у меня перехватило горло.

Увидев меня, она спрыгнула с кровати, кинулась ко мне, но в полушаге остановилась. Замерла, отвела взгляд. Потом уже медленнее шагнула и все-таки обняла.

— Почему не сказала?

— Потому что ты бы боялся, Алеш.

Я прижал ее к себе, уткнулся носом в волосы.

— Я и так боюсь, глупая. Что там было, в третьем видении, из-за чего промолчала?

Хотелось, конечно, встряхнуть ее хорошенько, но я держал себя в руках. Но интонация выдавала холод. Девушка вздохнула, разорвала объятия и снова уселась на кровать.

— В том видении мы стояли живые, я и Амалия. Она показывала мне что-то важное, а я после говорила тебе «что это ее ты должен».

Наверное, я зацепилась за видение  потому, что там мы с тобой живы, и я не возвращаюсь домой. А еще… Штефан сказал мне, что ни ты, ни Матей правды мне не сказали, ну про Амалию.

Попытался вспомнить почему я до сих пор не превратил вредного портного в камень. А, точно, из-за Матея.

— Что еще он тебе сказал?

Иона поежилась от моего тона. Наверное, стоило говорить мягче, разумом я это понимал, но все равно был на взводе.

— Что был влюблен в Амалию…А еще что ты превратил его рубашку в камень.

— Надо было превратить в камень его змеиный язык, — процедил я.

Иона смотрела на меня с ужасом.

— Ты говоришь о живом человеке! Пусть паршивом, но ты говоришь о том, что нельзя обратить, почти о смерти!

Оправдываться? Бесполезно. Разговор свернул не туда, и я это понимал. Подумать только, совсем недавно она говорила о том, что хочет остаться, а сейчас уже боится меня.

Чертов Штефан!

— Пойдем к Матею, — бесцветным голосом произнесла она. — Там вместе со всеми обсудим.

— Хорошо, — так же блекло ответил я и взял девушку под руку.

Мы спустились вниз, в мастерскую. На расчищенном от камней и их обрезков столе лежало пару пергаментов. На разномастных стульях сидела Тейтана, Мастер Матей и Маги. Я начал рассказывать про видения Ионы. На втором эпизоде девушка встала:

— Извините, надо носик припудрить.

Наверное, дело было в том, что я сам увлекся рассказом, и не заметил, что Иона не возвращается. Только Матей спустя минут десять произнес:

— Как-то княжна долго. Как бы она не заблудилась…

— Иона! — крикнул я, выскочил в коридор и чутьем понял, куда мне бежать и рванул вниз, к своей старой мастерской и каменной первой любви.***Опасный прием. Отбор для ректора, Александра Афанасьева

Умереть в своем мире и попасть в магический? Легко! Начать обучение в академии магов? Проще простого! Так, стоп! Зачем мне участвовать в отборе невест для дракона, он же ректор той самой академии!В книге вас ждут:- ректор-дракон- отчаянная попаданка- отбор невест- академия магииhttps:// /books/view/25468

22. Живой поток (2)

Иона

Наверное, дело было в том, что в какой-то момент я поняла, что хочу принять решение сама. Алеш не мог превратить Амалию в камень по своей воле, однако ж его беспощадный тон меня напугал.

Не знаю, права ли была я или нет. Но знала точно — я не умру. Потому тихоньо выскользнула за дверь под благовидным предлогом. Дальше на пролете ждал Штефан, выглядел он чертовски довольным.

— Тебе, княжна, вон туда спускаться надо. — показал мне портной.

— Я знаю, — коротко бросила я, устремившись вниз по ступеням, не обращая внимания на летевшие сзади:

— Может, поцелуйчик на прощание?

Пошел он! Надо было все-таки еще раз ему леща влепить! Только не хотелось шуметь и привлекать внимания князя. Но портной жутко бесил, теперь еще и будет думать, что я из-за него спускаюсь к Амалии.

Нет… слишком много сошлось в одной точке: и его слова, и видение, и Амалия являвшаяся во снах, и мое собственное, стойкое чувство, что вся эта история с заменами — она неправильная… Настоящая Амалия вряд ли хотела бы такой участи любимому. Такое действительно сродни проклятью… Я бы просто отпустила бы.

Амалия стояла за стеклом, взирая на мир грустной улыбкой, но стоило мне коснуться его рукой, как оно исчезло. Я взяла каменную девушку за руку и уже в этот момент поняла, что именно и почему говорила князю в видении. Наверное, Дочери Гор даже показывать ничего мне не надо было, но она показала.

Сила текла от меня к ней, а от нее ко мне — видения прошлого.

Статная черноволосая красавица не щадя своего богатого платья садится в забое около одинокого парня.

— Что ты ищешь в земле?

Он вздрагивает, вытирает лицо от пыли, но рукав рубашки грязный, и толку от этого мало, только серые разводы на лице.

— Ты кто такая? Шла бы ты, красавица, тут потолки слабые, Мартич на подпорки дерева хорошего жалеет. Давай выведу тебя из штольни… Кто ж тебя запустил только…

Она смеется.

— Никто меня не запускал, это я вас иногда пускаю! Я владею этими горами!

Женщина исчезает в каменных стенах, парень оглядывается, вертит головой. Но рядом пусто.

— Привиделось, вестимо, — бормочет он, и продолжает работать, — наверное, воздуха мало, надо в следующий раз пичугу взять.

Красавица эта — не Амалия, но весьма на нее похожа. Снова стоит за спиной у молодого мужчины.

— Так что ищешь ты в штольне, зачем идешь в гору?

— Ишь ты! — вздрагивает он и косится на канарейку в клетке. Птичка чирикает не переставая.

— Мне интересно, мастер.

— Шла бы ты, вчера тут обвал случился, в соседней штольне.  — ворчит он и продолжает работу.

— И в этой случится, если не ответишь, — она касается стены рукой и та начинает вибрировать. Мужчина вздыхает, откладывает кирку и говорит:

— По оброку хоть змеевик надобно, что красивое поделочное найдет, уже хорошо. Ценится внизу, в равнинах. Ну а я хочу розовый турмалин найти, да выкупить свою невесту из неволи. Редкий в этих горах камень, за него вольную дадут.

— Хочешь, дам тебе вольную? Как тебя зовут?

— Матей Олдрич. А ты,девица, кто Дух аль призрак?

Она вздыхает, а после смеется, да так, что ей вторят стены. Она манит горняка за собой, и уводит сквозь стены в каменный мир. Там мята из нефрита и трава из малахиты, рубиновые розы и турмалиновый миндаль. Он трогает самоцветные чудеса и вздыхает:

— Эх, Эмме бы показать, да кто ж ее отпустит…

— Останешься со мной на ночь — бери что хочешь, любые каменья. Все, что угодно.

Он молчит.

— Нет. Я понял, ты — Хозяйка этих Гор. Но грош мне цена, если так я поступлю. Лучше руки сорву, но добуду камень сам. А так — обман. Не по мне это.

— Ты ведь гнева моего не боишься, — женщина не спорит, она знает.

— Что мне гнев твой, Владычица, после плетей у князя Мартича? Ты стихия, а он безумный и жадный человечек с властью в руках. Это куда страшнее. Зачем тебе я, обычный горняк? Тебе, всесильной?

— Силу сложно держать без цели. Иногда я владею горами, а иногда горы мной. Долгие годы хочу я дочь, но для этого нужен человек.

Матей молчит, потом оглядывается, обводит руками самоцветный мир.

— Ты же можешь все, что стоит тебе создать ее как цветок? Свою Дочь гор, только имя ей дай. Я вот хотел бы дочку Амалией назвать… Правда Эмма говорит, что девочку назовет Виола. Прости, Владычица. Я помог бы тебе, если б смог полюбить… А так — не дело оно.