Первая чаша - Zarylene

– Что ты сам желаешь быть старостой, – Орей возгордился своей прямолинейностью.

– Что? Тебе Арслан разболтал?

– Нет, я и сам догадался, что дело нечисто, когда ты начал так яростно убеждать меня, что это не звери! – Орей повысил голос. – Но это я теперь и сам знаю!

– Тише! – Оттар примирительно поднял руки. – Не злись, святой человек… и не кричи! Ты всех напугаешь!

Орей замолк.

«Нельзя кричать», – вспомнил он слова матери Рифуды. И верно, крик тут не поможет, только хуже сделает, если привлечет убийцу.

– Я знаю, что это не хоссы, – тихо сказал монах. – Кто-то нанес эти раны… металлом, пытаясь выдать себя за зверя… Жаль, что я не могу ещё раз увидеть это.

– И громче всех доказывает, что это были звери, именно Иршаб, – лицо Оттара потемнело, чёрные брови надвинулись на глаза.

– Надо идти к кузнецу и выяснить, не покупал ли кто много ножей или, может быть… вилы? – Орей, пока говорил, потерял уверенность в собственных словах. Глава семьи выглядел обеспокоенным.

– Они вряд ли что-то нам расскажут. У каждого мужчины в Гортазии есть ножи.

Орей открыл рот, чтобы что-то возразить, но сразу его и закрыл, не зная, что ещё сказать. Круг поиска убийцы совсем не сузился.

– Мне нужно время, чтобы устроить встречу с семьёй кузнеца. Скажу, что святой человек хочет посетить их с благословениями, – задумчиво проговорил Оттар. – Заодно восстановим твоё доброе имя после… того случая, – он немного поморщился.

– Согласен! – кивнул монах и вдруг ощутил, как у него заурчало в животе. Вышло очень громко. Оттар заулыбался и дружески приобнял монаха.

– Какой же я хозяин, если не пригласил своего гостя к столу?! – добродушно улыбнулся он. – Проходи, сейчас Фахида накроет на стол!

– Только… пожалуйста, никакой курятины, если можно, – попросил Орей, проходя в комнату.

12. Поступай мудро

«И говорили они, думая, что их никто не слышит, и сыпали оскорблениями на старого настоятеля. Ругали его, говорили, что он глуп и слаб. Они не ведали, что тот стоит за стеной и все слышит. Великой мудростью его было не выйти к спорящим и промолчать.

Ты видел, что произошло. Как думаешь, почему он промолчал и не выгнал тех нерадивых послушников? Дело не в страхе и не в слабости. Просто всякое зло пожирает себя само, а знание открывает тебе новые пути, сын мой».

Брат Савел, беседы в саду.

Всякое дело следовало начинать утром, на рассвете. Так гласил устав Полуденных Врат. Орей теперь добавил к незыблемому правилу кое-что от себя. Прежде чем выйти из комнаты и браться за дело, следует выпить три чаши.

Вчерашний день показал ему, что вино ненадолго растворяет страх перед другими людьми, но главное, не переборщить, чтобы разум оставался ясным.

И этим утром он вышел на завтрак с Арсланом в приподнятом настроении. На столе монаха ждали сырные лепешки хаши, вареные яйца и козье молоко. Селянин внял словам своего гостя, что не стоит рубить молодых кур, и Орей очень гордился тем, что наставляет этого человека на истинный путь.

– Сегодня я намереваюсь отправиться к пойме, чтобы поискать следы убийцы, – сообщил монах Арслану, которого несколько удивили речи монаха. В основном то, что он заговорил с ним смело, не бледнея, не дрожа и не заикаясь.

– Пойдешь со мной? – спросил Орей, взяв с блюда в центре стола лепешку.

– Святой человек, намерения твои, конечно, благие, но мне нужно делать свою работу – охотиться. Сейчас от меня многое зависит для нашей семьи. О, был бы у меня сын, он мог бы уже учиться ставить ловушки и силки вместе со мной, – Арслан снова сделался раздраженным, заговорив об этом.

– Так, получается, Оттар-лаа управляет семьей, а вы с Хасаном должны были её обеспечивать? – задумался Орей.

– Мы собирали урожай и шкуры на барык и для продажи в городах. Оттар-лаа ездил заключать сделки время от времени, – неохотно пояснил селянин. – Со смертью Хасана мне нужно добывать больше дичи, а охота не всегда бывает удачной.

Арслан быстро допил молоко и поднялся из-за стола.

– Мне пора, монах. Надеюсь, ты найдешь что-нибудь.

Казалось, ему теперь хочется убежать от разговора. Но также стало понятно, отчего он хотел получить еду, вино и скот.

Охотнику не всегда улыбалась удача.

Орей поел и встал из-за стола. Вышел на кухню, но очаг не горел, и в пристройке никого не было.

Он решил, что Зариме должно быть ушла в огород, но выйдя во двор, не обнаружил там жены Арслана. Звать или искать её казалось неразумным – может, она и вовсе отдыхает в спальне, поэтому Орей не стал задерживаться во дворе и вышел на дорогу, покосившись на сторожевой пост. Там, наверху стоял человек и пристально наблюдал за пустой дорогой.

Монах с тревогой взглянул на горную обитель – какая бы тьма там ни поселилась, всё равно придется попасть в библиотеку, пусть даже придется прорываться с боем.

Ярко вообразив себе битву с восставшими мертвецами, Орей встряхнулся и направился в сторону реки, туда, где нашли тело Хасана. Он примерно помнил направление и знал, что там растет ива – единственная в той стороне.

В Шадибе было тихо, только на центральной улице возле ратуши, Орей заметил стражника, разговаривающего с другим мужчиной. Из-за высоких заборов время от времени раздавался негромкий звонкий смех играющих детей и тут же взволнованные голоса матерей.

– Тише, тише… смех может привлечь зло!

Монах шел под палящим солнцем по растрескавшейся широкой дороге без единой травинки, осматривался и прислушивался. Мимо быстро прошел высокий мужчина и с подозрением оглядел Орея.

– Да… благословят вас Высшие, – промямлил монах ему вслед, растерявшись от неожиданной встречи.

Мужчина остановился, обернулся,