Письма - Гай Плиний Младший

10

Плиний Светонию Транквиллу1 привет.

(1) Избавь мои гендекасиллабы от упреков в нечестности: они ведь обещали нашим общим друзьям твои писания!2 К ним ежедневно взывают, требуют, грозят судом. (2) Я и сам не тороплюсь с изданием своих работ, но ты превзошел всю мою медлительность. Так вот! Хватит пережидать, а то как бы эти твои книги, которые мои гендекасиллабы не могут у тебя выманить лаской, не вырвали бранью хромые ямбы3. Произведению, вполне законченному, дальнейшая отделка ничего не прибавит, а только что-то отнимет. Дай мне, наконец, увидеть заглавие твоей книги, услышать, что ее переписывают, что свитки моего Транквилла продаются! Наша взаимная любовь по справедливости требует, чтобы я так же радовался за тебя, как ты за меня. Будь здоров.

11

Плиний Кальпурнию Фабату1 привет.

(1) Я получил твои письма, из которых узнал, что ты посвятил прекраснейший портик от имени сына и своего собственного. На следующий день ты пообещал деньги на украшение дверей: завершил новой щедротой первую2.

(2) Я радуюсь, во-первых, и твоей славе, отблеск которой падает и на меня – мы ведь в свойстве, и тому, что память о моем тесте продлят прекрасные сооружения; радуюсь на благоденствие нашего родного города. Мне приятна чья бы то ни было забота о нем, но твоя особенно отрадна.

(3) Молю богов, да посылают они тебе такие желания, да продлят ради них твою жизнь на долгое-долгое время. Я вижу, что будет дальше: по завершении недавнего твоего обета ты дашь новый; первая щедрота ведет за собой следующие; чем больше оказываешь их, тем больше понимаешь, как прекрасна щедрость. Будь здоров.

12

Плиний Теренцию Скавру1 привет.

(1) Собираясь прочесть речь, которую думаю опубликовать, я пригласил нескольких человек, чтобы было кого бояться: небольшое число людей, от которых услышу правду. У меня два основания для рецитации2: во-первых, из страха перед слушателями я особенно постараюсь; во-вторых, меня поправят, если где-то пристрастие к своему творению меня подведет.

(2) Я получил то, чего искал; нашел тех, кто поделился со мной богатством своего разумения, а кроме того, и сам я отметил, что подлежит исправлению. Книгу, тебе посланную, я исправил. (3) Тему ее ты узнаешь по заглавию; остальное из самой книги; тебе уже сейчас надлежит так с ней освоиться, чтобы понимать без предисловия. (4) Напиши мне, пожалуйста, что ты думаешь о ней в целом и об отдельных ее частях. В зависимости от твоего суждения я ее или осторожно придержу, или уверенно решусь издать. Будь здоров.

131

Плиний Валериану привет.

(1) И ты просишь, и я обещал тебе написать, чем кончился вызов Непотом в суд Тусцилия Номината.

Номинат явился и защищал себя сам, хотя никто его и не обвинял. Послы вицетинцев на него вовсе не нажимали, а скорее даже помогли. (2) Вот сущность его защиты: он как адвокат честен, ему не хватило мужества; он пришел с намерением вести дело, и его даже видели в курии, но затем, насмерть перепуганный словами друзей, он отступился: его уговаривали не сопротивляться так упорно, особенно в сенате, желанию сенатора, отстаивавшего уже не рынок, а как бы свое влияние, доброе имя, достоинство; в противном случае ему очень скоро придется плохо. (3) Его приветствовали и одобрили – немногие, правда. К речи своей он добавлял мольбы и потоки слез; опытный оратор, он постарался всей своей речью создать такое впечатление, будто он не защищается, а просит милости2: это располагает к говорящему, и это вернее.

(4) Его оправдали по предложению консула будущего года Афрания Декстра3. Вот сущность его речи: было бы, конечно, лучше, если бы Номинат довел дело вицетинцев до конца с той же смелостью, с какой начал, но так как поступок его совершен не с целью обмана и он не допустил ничего, требующего наказания, то его следует оправдать, оговорив, что он вернет вицетинцам полученное от них. (5) Все согласились, кроме Флавия Апра4. Он предложил запретить Номинату в течение пяти лет заниматься адвокатурой и хотя никого не привлек к себе своим авторитетом, но твердо стоял на своем и даже, приведя закон о сенате, заставил Декстра, первым подавшего другое предложение, поклясться, что предложение это не во вред государству5. (6) Этим, хотя и законным, его требованием некоторые возмущались: Апр как будто укорил Декстра в лести.

Прежде, однако, чем стали подавать мнения, Нигрин6, народный трибун, произнес красноречивую и содержательную речь: он жаловался, что адвокаты превратили свои выступления в доходную статью, что они за деньги сговариваются с противной стороной, объединяются для ведения тяжб и считают славным делом, раздевая сограждан, крепко и верно наживаться7. (7) Он прочел главы законов, напомнил сенатские постановления и в конце сказал: так как законами и сенатскими постановлениями пренебрегают, то надо просить принцепса положить конец таким злоупотреблениям8. (8) Через несколько дней – указ принцепса, в меру строгий; ты его прочтешь, он есть в официальных сообщениях9.

Как я радуюсь, что, ведя дела, я не только ни о чем не условливался, но всегда отказывался от всяких подарков, даже самых маленьких. (9) Следует избегать всего, что не честно, и не потому, что оно не дозволено, а потому, что этого стыдно. И приятно видеть официально запрещенным то, чего сам себе никогда не разрешал. (10) Это мое правило, пожалуй; да нет, несомненно, его не будут хвалить и славить, так как все будут вынуждены делать то, что я делал добровольно, но пока что я наслаждаюсь, когда одни величают меня провидцем, а другие в шутку твердят, что пришел конец моим грабежам и моей жадности. Будь здоров.

14

Плиний Понтию Аллифану1 привет.

(1) Я отдыхал в родном городе, когда получил известие о том, что Корнут Тертулл2 назначен куратором Эмилиевой дороги3. (2) Не могу выразить, как я рад за него и за себя. За него потому, что пусть он лишен всякого честолюбия, но ему, конечно, приятен почет, тем более что он его и не искал; за себя потому, что моя должность4 мне особенно приятна с тех пор, как Корнут получил равную ей. (3) Приятнее не превзойти званием хороших людей, а сравняться с ними.

А кто лучше, кто чище Корнута? Кто по всем своим добрым качествам так похож на римлянина старого закала? мне это известно не по слухам (хотя он заслуженно пользуется самой доброй славой), но по большому длительному опыту.