ТОНКИЙ ЛЕД - Дикси БРАУНИНГ

Что ж, значит, они не поняли друг друга. И сейчас поздно об этом сожалеть.

Скажи мне наконец, что любишь меня! Скажи, что мы сможем быть вместе?

Сэм промолчал, но взгляд, который он метнул в ее сторону, мог бы расколоть стекло. Он повернулся и пошел прочь. Одно лишь слово, и она бы позабыла все. Одна лишь улыбка… Но он не обернулся. И она не сделала ни шагу вслед.

Глава 10

Пора, в третий раз за много часов сказала себе Мэгги, пора поставить крест на том, что случилось, и доживать оставшуюся жизнь.

Именно этого ей и не хотелось делать. Нетронутый ужин остыл; она вынесла его для Неуловимого Джо, приняла душ, надела ночную рубашку и халат, но настроение от этого не поднялось.

Досада, мучительное, изнуряющее бремя, не оставляла ее, за что бы она ни бралась. Зачем, спустя четыре года, она поломала привычную рутину? Зачем очертя голову бросилась в эту авантюру, не подумав, что с нею станется потом?

Нет, не правда. Она думала, только не дождалась ответа на свой вопрос. Умница, Мэри Маргарет. Так замечательно все спланировала. Неудивительно, что тебя назначили вице-президентом, в то время как остальные, не в пример тебе опытные люди, получили от ворот поворот. Права была мать: одиночество опасно для душевного состояния женщины. А ее собственное оставляло желать лучшего еще до-появления в ее жизни Сэма.

– Черт побери, как я могла зайти так далеко, – сердито ворчала она, откидывая край одеяла и съеживаясь между ледяными простынями. Справедливости ради следовало признать, что любая женщина на ее месте могла потерять голову. Во-первых, Сэм умен. Важное достоинство, если не замечать прогрессирующего ослиного упрямства. Он красив, это несомненно, – если кого привлекают жесткие, как проволока, седые кудри и сардоническая усмешка. Он любит животных, вынужденно присовокупила Мэгги, у него есть чувство юмора, и он неплохо разбирается в джазе.

Кроме того, лишняя капля здравого смысла и ему бы не помешала. Трудно было найти другую пару столь непохожих людей, как они. И дня не проходило, чтобы не вышло какого-нибудь спора. Впрочем, с Карлайлом она никогда не ссорилась, разве что под конец, но ничего хорошего из их брака все равно не вышло.

Мэгги перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку, вдыхая аромат жимолости. Она полжизни пользовалась мылом с этим запахом, а сейчас он неожиданно напомнил ей о Сэме Кенеди. Пощади, беззвучно простонала она, силясь припомнить, кто из них с большей страстью отдавался любви. Кто! Она обвивалась вокруг него, как пойманная змея, он же, казалось, и не рвался в бой.

Национальный праздник, День Блохи. Допраздновалась. Дурочка, решила поиграть на отмели и забыла, что может утонуть. Горбатого могила исправит. Сэм уехал и, возможно, никогда не вернется, а она сиди и думай, как пережить грядущие дни. Или недели. Или годы.

Одно она знала точно: на голодный желудок она и до завтра не уснет. С тех пор как они с Сэмом потчевали друг друга деревенской ветчиной и виноградом, у нее во рту не было и маковой росинки.

Запахнув поплотнее тяжелый махровый халат, она прошлепала босыми ногами на кухню и ухватила пучок сельдерея. Вытягивая зубами стебель за стеблем, она хищно вгрызалась в них, словно это была шея ее изверга. По крайней мере мог бы прямо сказать, мол, потому и уезжаю, что испугался. Наверняка понял ее чувства, потому и бежал без оглядки, с мазохистским удовольствием размышляла она.

«А ну, быстро уложи вещи. Сделай то, сделай это, – ворчала она с набитым ртом. – И не задавай вопросов, женщина, поворачивайся. Чего встала? Налево кругом, ать, два».

Нет, он, конечно, предложил ей поехать с ним. Она взяла последний стебель и принялась задумчиво жевать листья.

Предложил? Он приказал, прекрасно зная, как она любит подчиняться. И волки сыты, и овцы целы. И предложение налицо, и желаемый отказ получен.

Наконец Мэгги решила, что хватит после драки кулаками махать. Затолкав остатки сельдерея в суповую кастрюлю, она предприняла второй заход и на этот раз извлекла из глубин холодильника банку маринованного жгучего перца, ожидавшую своего часа по меньшей мере год. Однако ржавая крышка так и не поддалась, не помогли даже резиновые перчатки. Мэгги почувствовала ком в горле и поняла, что сейчас разрыдается.

– К черту всех экологов по имени Сэм Кенеди, к черту их кудри, все к черту, – проскрежетала она и, бросив упрямую банку, налила в ковшик молока и поставила на огонь. Потом вскочила, плеснула туда виски, бросила щепоть гвоздики и кусок сахару. Так или иначе, она будет ночью спать!

Ожидая, когда снотворное закипит, Мэгги прикидывала план на завтрашний день. Во-первых, проведать собак. Во-вторых, забыть Сэма Кенеди. В-третьих, заняться уже изрядно надоевшей чайкой и попробовать переделать ее в скопу.

Когда Сэм доехал до Вильямстона, его нервы были на пределе. Свернув на первую попавшуюся станцию обслуживания, он бросился искать телефон-автомат и в конце концов увидел рядом с компрессором знакомый стеклянный пузырь. Сонный оператор с трудом разыскал в списке номер М. М. Дункан и дважды ошибся, прежде чем набрал нужные цифры. Но Сэма уже одолевали сомнения. Да, сначала он извинится, но что скажет потом? Он знал, что хотел ей сказать, что уже сто раз должен был сказать. Вот только.., он никогда еще не говорил женщине этих слов. Матери – да, но тогда ему было лет шесть. И это было по-другому. К тому же он не был уверен, что сможет произнести их в трубку автомата на ночной автостанции под взглядом рабочего, притворявшегося, что сворачивает шланг.

Сквозь редкое плетение свитера ветер леденил его тело. Он рвал с фонарей рождественские гирлянды, и Сэм чувствовал себя таким же покинутым и ненужным, как они.

Мэгги, Мэгги, ответь, подними трубку! Он не имел права оставлять ее одну, когда вокруг рыщет какой-то негодяй, прокалывает ей шины и угрожает по телефону. Все, что с нею произошло, потрясло его до глубины души, он даже не знал, что предпринять и как помочь ей, а тут, как на грех, позвонила племянница его секретарши – и понеслось. Он вспылил, Мэгги вспылила, он, как последний осел, развернулся и уехал, оставив ее одну и без всякой защиты. Черт возьми, его расстрелять мало.

– Алло? Кто это?

– Мэгги? Мэгги, выслушай меня…

– Кто это?

– А кого ты, черт побери, ждешь? Ох, нет, прости, я не то хотел сказать. Мэгги, не бросай трубку, ладно? Все, что хочешь, только не бросай трубку.

– Сэм, что-то случилось?

Теперь она точно проснулась. Он ясно представлял ее широко раскрытые глаза и гордо запрокинутую голову – сейчас она готова сразиться с целым светом. Как ему хотелось обнять ее, привлечь к себе! Если бы только он мог коснуться ее, ощутить ее тепло – он бы знал, что сказать.