Сфера разума - Семен Слепынин

Туча улетела на восток. Поля задымились и засверкали под солнцем. Ребята вышли из-под тополя, но пастух даже не заметил их. Он ползал по луговине и внимательно вглядывался в травы, которыми питались лошади. Электрические разряды и озон наверняка и в травах что-то изменили. Пастух сорвал для анализа несколько пучков клевера и улетел на внеземную станцию. Знакомство с ним пришлось отложить.

Каждое утро Василь и Андрей уходили в поля, где просыпались пчелы и цветы раскрывались навстречу солнечным лучам. За холмами иногда слышался голос певуньи-феи, а на озере друзей неизменно ждал насмешливый, ершистый и все же бесконечно милый Кувшин. Частенько во время купания сердце у Василя вдруг замирало: как он там, белоснежный четвероногий друг? И, невзирая на иронические реплики Кувшина, мальчик убегал в поле, где его радостным ржаньем встречал подрастающий Орленок.

Незаметно из дальних стран золотой птицей прилетела осень и тихо села на поля и рощи, раскинув свои многоцветные крылья. И Василю пришлось надолго распроститься с лошадьми и вольной жизнью — наступил его первый учебный год. Вместе с тремя десятками мальчиков и девочек он иногда целыми днями жил в школьном классе — многоликом и почти живом творении. Большая светлая комната с партами по желанию превращалась в любую лабораторию. Меняя форму, она погружалась в воду и даже в недра земли. Но чаще всего парила в облаках. Поэтому ребята и называли свой класс воздушной лодкой.

Лодка летела над материками и океанами, незримая для живущих внизу. Но сами школьники видели нежную зелень альпийских лугов и блеск южных морей, слышали шелест американских прерий и океанский гул сибирской тайги. Под ними проплывала вся биосфера — основа их жизни, хранительница материальной и духовной культуры человечества.

Многое, очень многое ребята узнали о мире еще в раннем детстве, когда дружили с феями, дриадами и другими природными существами. Будто сама природа делилась своими знаниями, будто ребята впитывали их вместе с ароматами лугов и пением птиц. Поэтому первоклассники сразу же приступили к таким наукам, какие их одногодкам прошлых времен и не снились.

А как интересно проходили часы после занятий! Однажды в ноябре, когда их родные луга и рощи припорошились снегом, летающая лодка вплыла в сумерки жарких джунглей и раскинулась туристским лагерем. Все здесь необычно: лианы, спускающиеся сверху толстыми канатами, мохнатые стволы, оплетенные вьющимися растениями с большими и яркими цветами. В полумраке древовидных папоротников ребята впервые увидели фавна — недоверчивого и пугливого лесного обитателя.

Когда воздушная лодка приземлилась на новозеландском берегу Тихого океана, вмиг все преобразилось. Вместо душных джунглей открылись бескрайние синие дали, откуда дули свежие ветры. Набегающие волны с шуршанием гладили песок и оставляли у самых ног шипящие ожерелья пены. Ребята шумно переговаривались, но Василь молчал, с опаской поглядывая на стоящую рядом Вику. Однако девочка была так непривычно серьезна и задумчива, что Василь успокоился: язвительный язычок у Вики сегодня отдыхал.

— Тише, ребята, — сказала она. — Не видите разве?

В отдалении на прибрежной скале сидела девушка и тихо напевала. Потом подняла руки, шевельнула пальцами и словно коснулась ими невидимых струн: океан зазвучал.

— Морской композитор, — восторженно прошептала Вика.

Все знали, что Вика мечтала о славе степного композитора, хотела преображать шелест трав, пение птиц, свист ливней и грохот грозы в гармонию, в никем не слыханные созвучия и мелодии.

Василю, однако, морская музыкантша и певунья казалась подозрительной. Ее пышная прическа, похожая на пену прибоя, и платье цвета розового коралла наводили на мысль: уж не вышла ли она из океана? Вспомнился почему-то один древний философ (после встречи с Шопенгауэром Василь увлекся философией). Древние греки не случайно называли своего философа Темным: в его книгах Василь пока мало что понял.

— Может, это морская нимфа? — неуверенно возразил Василь. — В нимф верил даже Гераклит Темный.

— Сам ты темный.

Вика с жалостью посмотрела на Василя, но придумать что-нибудь более обидное и язвительное не успела.

Девушка с ловкостью горной козы спустилась со скалы и подбежала к ребятам.

— Северяне! — рассмеялась она. — Догадываюсь, что вы школьники из краев, где поют сейчас вьюги. Здравствуйте, северяне! Давайте знакомиться. Меня зовут Аолла.

Девушка-южанка была общительной, веселой и уж до того земной, что Василь приуныл. Вика торжествовала.

— Сколько у вас осталось до занятий? Еще целый час? Подождите, я вернусь со своими подругами, и мы устроим праздник.

Аолла вошла в воду, нырнула и стремительно уплыла в зеленую глубину.

— Океанида! — в изумлении воскликнула Вика.

Валы набегали и с плеском ложились у ног. Из самой высокой и шумной волны, из ее пены выступили Аолла и десятка два ее подруг. И всеми красками запестрел желто-лимонный пляж. Каких только платьев тут не было: красных и розовых, как кораллы, зеленых, как водоросли, кружевных и белых, как облака. И сами океаниды тоже разные. В большинстве своем шумные и веселые, как Аолла. Но встречались и тихие, с задумчивой грустинкой на красивых лицах. Одинаковыми были только глаза — синие, как океанские дали.

В груди у ребят что-то дрогнуло: перед ними в живом виде предстал сам красавец океан. Приветствуя Аоллу и ее подруг, они восклицали:

— Океан! Океан! Здравствуй, океан!

И праздник получился океанский — широкий и певучий, с хороводами на пляже и с играми на воркующих волнах. А когда одна из задумчивых океанид, свидетельница многих событий прошлого, садилась на берегу, ребята, затаив дыхание, слушали ее страшные рассказы о кораблекрушениях и бурях, о морских битвах и сражениях с пиратами. Потом снова песни, музыка и танцы.

О празднике мальчики и девочки хотели рассказать своим учителям, но те уже все знали и строили занятия так, что они казались продолжением морского карнавала. Как, например, не вспомнить певучих и грациозных океанид на уроках музыки и хореографии. Об океанологии и говорить нечего. Первое знакомство с этой наукой состоялось именно здесь, когда воздушная лодка превратилась в подводную, вплыла в глубины океана и легла на дно.

Летающая лодка побывала затем в эвкалиптовых лесах Австралии, на вершине Эвереста и во многих других местах. В конце учебного года, в мае, она растворилась в родной среднерусской лесостепи. Незримая и неощутимая, она готова в любой момент прийти на помощь и развернуться во что угодно.