Страстное убеждение (ЛП) - Джоанна Линдсей

Покраснев, она потребовала ответа:

- Почему Вы постоянно меня куда-то усаживаете?

- На самом деле, я Вас приподнимаю. Все потому, что Вы ростом не вышли.

Но он наклонился поближе, чтобы добавить:

- И, может быть, потому, что я люблю до Вас дотрагиваться.

Она покраснела и спрыгнула, чтобы сохранить дистанцию между ними, но опять почувствовала его руки на своей талии. Все те приятные ощущения снова появлялись, и она не могла обращать внимания ни на что, кроме этого. Она не могла дышать, не могла думать, была в ожидании…

- Так Вам нравится, когда я до Вас дотрагиваюсь, не так ли?

- Нет, я…

- Тогда, может быть, Вы останетесь на месте в этот раз?

Она закрыла рот. Черт возьми, как бесцеремонно с его стороны! И теперь он ее отпустил, но слишком поздно. Она подумывала о том, чтобы уйти, но не сомневалась, что он именно этого и добивался, распуская руки. Он надеялся, что ее вопросы закончились, если она не искала его последние два дня? Хотел убедиться, что это так? Какая жалость. Она была слишком упряма, чтобы позволить ему манипулировать ею таким образом, или заставить ее перестать добиваться правды.

Теперь она разозлилась. Не потому, что он не поцеловал ее сейчас, когда она этого ожидала, но потому, что он, похоже, собирался нарушить их уговор.

Так как она не встречалась с ним последние два дня, у нее было много времени подумать и понять, что ни одни из вопросов, которые она ему задавала, не имели отношения к контрабанде. Она задавала ему такие вопросы, которые удовлетворят её любопытство о его личной жизни. Так что пока она ничего не достигла, кроме того, что почти попалась, прячась в трюме. И ни кому-то, а своему отцу.

- Я скучал.

Она моргнула. Злость слишком быстро оставила ее, заставив ее понять, что он снова это делает. Говорит что-то, специально для того, чтобы ее отвлечь. Натан продолжил:

- Я думаю, что пару раз чувствовал Ваш запах, - потом он рассмеялся над собой. - Постоянно оглядывался, ожидая увидеть Вас. Я даже открывал двери, так я был уверен, что Вы рядом. Полагаю, я принимал желаемое за действительное.

Она подозрительно нахмурилась.

- Вы же знаете, что я не верю ни единому слову.

Он усмехнулся.

- Я знаю.

Он отодвинулся подальше, чтобы сесть на койку. Она была удивлена, что он не сел рядом с ней, но сообразила, что скамья не выдержит их совместного веса. Однако она увидела, как он поморщился, когда садился, это заставило ее подумать, что ему все еще может быть больно после той драки с ее отцом.

- Все, что я ни скажу, будет под подозрением, - продолжил он. - Потому что Вы знаете меня недостаточно близко, чтобы понять, когда я говорю правду. Если Вы подойдете сюда и сядете ко мне на колени, мы, возможно, сможем это изменить.

Она фыркнула про себя. Это прозвучало, как будто ему не было больно. Или он просто знал, что она ничего подобного не сделает. На это даже не стоило отвечать, такое это было возмутительное предложение. Вместо этого, она спросила:

- Что с Вашими синяками?

- Почернели.

- Все еще черные?

- Я думаю, он задел какие-то органы. Не могу ничего есть.

Ее глаза вспыхнули, но она быстро поняла, что он всего лишь дразнит ее.

- Чушь. Вы были бы уже мертвы, если бы это было так, - потом она усмехнулась. - Может быть, у Вас морская болезнь. Вот это было бы уморительно, правда?

Он фыркнул.

- Нет, просто нелепо.

- Но Вы же никогда не была так долго в море, не правда ли?

- Я просто преувеличил, это мой способ показать Вам, что я думаю о Вашем отце.

- Ох.

Комплимент способностям Энтони на ринге или оскорбление? Было странно наблюдать, как кто-то конфликтует с ее оцтом. Первым порывом было встать на его защиту, но она придержала язык, вспомнив, какой тяжелой была драка. Она полагала, что Натану положено немного поворчать, по крайней мере, пока он полностью не восстановился. Хотя, судя по всему, именно он и был родоначальником этой враждебности. Конечно, она не знала, что там произошло. Пока еще.

- Теперь мне приходится выгибать шею в противоположном направлении, - пожаловался Натан. - По крайней мере, подойдите и садитесь вот здесь.

Он похлопал по койке рядом с ним.

- На кровати? С Вами? Это больше, чем просто неприлично, и этого не случится.

- Сначала закройте дверь. Кто узнает-то?

Она прищурила глаза.

- Прекратите пытаться меня соблазнить.

Он вскочил с кровати и навис над ней.

- Но ведь работает, правда? Если собираетесь признаться в чем-либо, дорогая, то признайтесь, что хотите меня так же сильно, как и я хочу Вас.

О, Боже мой, неужели это правда? Такое объяснение можно дать ее чувствам? Неудивительно, что он заставлял ее испытывать смущение и возбуждение попеременно. Она никогда раньше не испытывала желание.

Он разместился между ее ног, хотя ее юбки были не достаточно широкими, чтобы он мог встать слишком близко. Она не знала, как он это сделал, пока не почувствовала его руку на внешней стороне бедра, скользящую по ее коже. Он продвигался вверх, одновременно поднимая юбку.

Инстинктивно, она положила свою руку поверх его руки, чтобы прекратить движение. И это сработало, только он не убрал свою руку, и позже она вспомнила, что и она не убрала ее. Она слишком сильно предвкушала то, что должно последовать за этим. Однако были так же и страх, что их обнаружат, так как дверь была распахнута настежь, и кто угодно мог зайти и увидеть их. Но ей пока не пришло в голову просто оттолкнуть его.

Он дотронулся своей щекой до ее щеки, перед тем как наклонить свою голову и глубоко вдохнуть около ее шеи.

- Вот это снова.

Его губы дотронулись до ее кожи, когда он это говорил, заставив ее тело покрыться мурашками, и оставляя ее трепетать там, где он дотронулся до ее плеч и спины.

- Запах амброзии.

- Жасмин, - прерывисто поправила она. - И ваниль… Со щепоткой кардамона…

- Тогда эта амброзия – Ваш собственный аромат.

Он выпрямился, внезапно пристально посмотрев ей в глаза. Он смотрел так довольно долго. С такой настойчивостью! Как будто он старался заглянуть ей в душу. А потом он так страстно поцеловал ее, что у Джудит перехватило дыхание.

- Я буду ненавидеть себя за этот благородный порыв, - его слова прозвучали рядом с ее губами. - Но если Вы не уйдете сию же секунду, я отнесу Вас прямиком на ту кровать. Это обещание, дорогая, не просто предупреждение.

Рассудок резко вернулся, а с ним и сильное смущение. Но он не отодвинулся, чтобы она могла слезть со скамьи, не касаясь его. Она услышала его стон, когда зашевелилась, перед тем как убежала оттуда.