Разбитое сердце богини - Валерия Вербинина

– А эту карту нельзя достать у архитектора? – поинтересовалась я. – Или в каких-то государственных органах?

– Я уже думал об этом, – ответил капитан. – Но эта карта нарисована явно не архитектором, ее набросал человек, не имеющий понятия о масштабе и прочем. Кроме того, по сравнению с первоначальным планом кое-что на даче было переделано, и эти переделки на плане тоже есть. Нет, это именно человек, который вхож к вам в дом, Ипполит Сергеевич. Не знаю, кто это, но ясно, что у киллера или у Белозерова – что в данном случае одно и то же, поскольку они действуют сообща, – в вашем окружении есть осведомитель.

Ипполит Сергеевич тяжело провел рукой по лбу.

– Осведомитель, – ровным голосом продолжал Калиновский, – он же фактически сообщник Ангела Смерти, по каким-то причинам переметнувшийся к нему. И для нас жизненно важно найти его, не мешкая.

– Это мог быть любой из охранников моей дачи, – проскрипел Ипполит Сергеевич, ни на кого не глядя.

– Допустим, – ухватился за эту возможность неутомимый капитан. – Вот здесь на плане отмечена комната, в которой поселили Татьяну. То есть охранник узнал об этом и отлучился, чтобы передать план кому надо. Между тем, насколько мне известно, в день приезда Татьяны и позже, когда было совершено нападение, никто с дачи не отлучался, все находились в полной боевой готовности.

– А он не мог надиктовать план по телефону? – спросила я.

Все с удивлением оглянулись на меня.

– По телефону? – поразился Владислав.

– Ну да. Просто позвонил и описал, как устроен дом. Тогда это объясняет, почему план был так скверно нарисован, без понятия о масштабе и прочего. В принципе нападавшим была нужна только схема, чтобы разобраться, где что находится.

– После чего осведомитель, он же охранник, остался на месте и даже не попытался сбежать, – подхватил Калиновский иронически. – Всех охранников дачи, кстати сказать, положили в первые же минуты нападения. Неужели осведомитель был таким идиотом и не понял, куда ветер дует?

– И что же вы думаете? – проницательно осведомился незнакомец в золотых очках.

– Я полагаю, – проговорил Калиновский невозмутимо, хотя по его лицу я видела, что он наслаждается каждым словом, – что стукачом вполне мог быть кто-то из вас.

– Ну, знаете ли!.. – Никита Боголюбов едва не задохся от возмущения.

– Или тот, кто крутится возле вас и знает все, что происходит. Уверен, этот человек оставался в стороне и ничем не рисковал. Он хорошо знаком с дачей Ипполита Сергеевича, не раз бывал там, поэтому смог сделать такой подробный план. И у него есть какой-то мотив, чрезвычайно весомый, чтобы помогать Ангелу. Надо понять этот мотив, и тогда все станет на свои места.

Наступило молчание, такое же громкое, как сходка золотых рыбок в аквариуме.

– Никита, – внезапно промолвил пират, и от его голоса у меня мурашки поползли по коже, – это ведь не ты, а?

Никита вытаращил глаза.

– Да вы что, дядя Ипполит? Как я мог…

– Не знаю, не знаю, – задумчиво уронил Владислав, – ради денег человек готов на многое, особенно если уверен, что останется безнаказанным.

Никита заерзал на месте.

– Вы спятили? Забыли, что там моего брата убили, как белку? Моего родного брата! Делать мне нечего, вас подставлять? И себя! Я тоже в списке Белозерова значусь, между прочим! Зачем мне помогать Ангелу? Чтобы он после этого быстрее меня прикончил?

– Ладно, ладно, – примирительно бросил Ипполит Сергеевич, – мы тебе верим. – Неожиданно его взгляд упал на меня. – Вот дела-то у нас творятся, Татьяна, а? Прямо как в каком-нибудь романе! Кто-то ведь сдал, и кто-то из своих, да только кто? Как вы думаете, Танечка?

Я заерзала на месте. Обращение «Танечка» не сулило в устах пирата ничего доброго.

– Я, Ипполит Сергеевич? – изобразила я удивление.

– Вот представьте, – оживился пират, – если бы все мы были персонажами какого-нибудь детективного романа…

– Я не люблю детективов, я вам уже говорила.

– Ах да, это Марина их обожает. Но вы ведь все-таки их читаете? Вам по ходу действия приходится отгадывать убийцу, верно?

– Не люблю ломать себе голову над такой чепухой, – заявила я, наливая себе воды в стакан. – Куда проще сразу заглянуть в конец, чтобы узнать, кто убил и почему.

– Отличный способ, – неожиданно поддержал меня Калиновский и улыбнулся. – Жаль, что жизнь – это не роман.

– А теперь допустим, что это все-таки роман. Вот ваши персонажи: Никита, задира, выпивоха и бабник, опять же, от денег никогда не откажется…

– Дядя Ипполит! – воззвал начальник охраны плаксивым голосом.

– Петр Петрович, представитель банкира Гнедича, – продолжал пират безжалостно, кивая в сторону притихшего незнакомца в золотых очках. – Хороший человек, да только банкиры – народ ненадежный. Очень уж они о своей выгоде пекутся.

– Протестую, – подал голос Петр Петрович, – я не был никогда на вашей даче.

– Очень хорошо, – легко согласился Ипполит Сергеевич, – стало быть, одним подозреваемым меньше. Теперь Охотник, почему-то уцелевший в той перестрелке, когда мои лучшие люди в ней погибли. Подозрительное обстоятельство, не правда ли?

– Не забудьте и меня, – вмешался Владислав. – Подозревать – так всех, и на даче нашей я бывал часто. Только одно непонятно – зачем мне помогать Белозерову и его киллеру, когда ясно, что, если они повалят нас, мне и моим близким первым несдобровать?

– И наконец, я, – заявил Ипполит Сергеевич. – Однако, я полагаю, меня можно исключить по тем же причинам, которые уже привел мой сын.

Дернув щекой, он открыл бутылку и налил себе в бокал мартини.

– Итак, Танечка, что вы обо всем этом думаете?

– Все проще простого, – заявила я. – Пособник убийцы – капитан Калиновский.

Никита разинул рот. Рука Ипполита застыла в воздухе.

– Это интересно, – промолвил он, опомнившись. – Позвольте полюбопытствовать, на основании чего вы пришли к подобному выводу?

– В романе убийца всегда должен находиться вне подозрений, – ответила я. – Именно поэтому я выбираю, – и тут я лучезарно улыбнулась, – капитана.

Владислав первый разразился хохотом, по достоинству оценив мою шутку. За ним засмеялся Никита. Представитель баснословно богатого банкира Гнедича закудахтал. Даже Охотник, и тот улыбнулся.

– Значит, я подозрителен потому, что нахожусь вне подозрений? – медленно проговорил Калиновский. Впервые я увидела, каким серьезным может быть его лицо. – Но, Танюша, я никогда не имел чести быть приглашенным на дачу Ипполита Сергеевича, и я не знаю, что и где там расположено.

– Все эти несообразности, – со вздохом отозвалась я, – непременно разъяснятся в последней главе. Скажем, вы служили в армии с одним из охранников Ипполита Сергеевича, и он по простоте душевной вам все разболтал. Или ваша жена соблазнила Никиту, как уже упоминалось, бабника, и между поцелуями выведала у него всю важную информацию.