У аборигенов Океании - Януш Вольневич

он в незапамятные времена, когда весь мир был покрыт илом и водой, развел на маленьком клочке земли все существующие ныне над рекой саговые пальмы, травы и свиней. Благодаря ему же из ила произошли два брата (один из них был женат), и этим было положено начало человечеству…

НЕБЕСНЫЙ ОСТРОВ

Самолет летел над ультрамариново-синим Новогвинейским морем. Четверть часа назад, стартовав из Вевака, мы покинули «Большую землю». В административном отношении ничего, правда, не изменилось, поскольку острова Адмиралтейства, как и вся остальная часть архипелага Бисмарка, входят в состав Папуа Новой Гвинеи. Но под нами расстилался теперь совершенно иной островной мир. Тут и там виднелись утопавшие в голубых бороздах волн рогалики безлюдных рифов, островки с одной или несколькими пальмами, рогатые паруса лодок, атоллы и лагуны. Голубизна под нами и над нами. Райский, казалось бы, уголок света. Природа старалась из всех сил, но все испортили люди…

«Благодеяния» цивилизации

Архипелаг Бисмарка, как и не очень отдаленные от него Новые Гебриды и Соломоновы острова, издавна снискал себе плохую славу. Когда же в эти края проникла цивилизация, то стало… еще хуже.

Так, прежде всего белый человек заинтересовался сандаловым деревом. Пионером в этой области на Коралловом море стал авантюрист Джемс Эйкен. На своей шхуне он перевез тридцать тонн этого пользующегося большим спросом дерева из Фиджи в Сидней и, продав его, нажил состояние. Этот ставший историческим рейс развязал подлинную «сандаловую горячку». Различные подонки общества — ссыльные преступники, беглецы с кораблей и т. д. — разбрелись по всем островам в поисках ценного дерева. Строительство небольших шхун переживало в Сиднее небывалый расцвет. На островах Луайоте, Соломоновых и Новых Гебридах сандалового дерева было вдоволь, а островитяне не отдавали себе отчета в его ценности. Они охотно собирали бревна и обменивали их на железный лом и другие бросовые предметы. Никаких правил, регламентирующих эту «торговлю», разумеется, не существовало, и банды белых жуликов, пробиравшиеся на коралловые острова (сандаловые деревья росли повсюду), попросту расхищали драгоценные бревна, убивая не только аборигенов, но и своих конкурентов.

Типичным примером взаимоотношений, создавшихся в «эпоху сандалового дерева», может служить Эроманга, один из островов в архипелаге Новые Гебриды, откуда белые торговцы вывезли в начале XIX века сандалового дерева на общую сумму в семьдесят тысяч фунтов стерлингов. Около 1830 г. на Эромангу отправилась целая армада кораблей, команды которых насчитывали в общей сложности пятьсот человек. Аборигенов прогнали в глубь острова, на берегу соорудили укрепления, и срубили все сандаловые деревья. Каждого попадавшегося на пути местного жителя белые бандиты убивали. Многие из грабителей, правда, сами погибли от отравленных стрел оборонявшихся аборигенов, но их товарищей это мало трогало: гибель каждого увеличивала долю остальных в огромных барышах.

«Операция Эроманга» оставила на острове неизгладимые следы. Его жители объявили белым беспощадную войну. Они нападали на каждую приближавшуюся к острову лодку и убивали всех, кто попадался им в руки. За грехи жестоких спекулянтов платили головой в течение многих лет люди, терпевшие кораблекрушения в этих местах, и миссионеры. Наученные горьким опытом, жители Эроманги люто расправлялись с пришельцами.

С течением времени по мере сокращения ресурсов сандалового дерева на островах торговцы прибегали ко все более коварным способам его добычи. Они не останавливались даже перед тем, чтобы продавать аборигенов с одного острова на другой, где жили их враги.

Неизбежным результатом безрассудной, грабительской эксплуатации сандаловых лесов на островах Кораллового моря было полное их истребление, что положило конец «торговле». Эпоха эта, не столь от нас отдаленная, породила жгучую ненависть к белому человеку у обитателей всех пострадавших островов.

Торговля древесиной не была, однако, самым постыдным занятием, с которым белые выступили перед нецивилизованными отровитянами. После «эпохи сандалового дерева» вскоре наступила «эпоха охотников за рабами».

Сомнительные лавры пионера в этой области принадлежат австралийцу Бену Бойду, который во второй половине прошлого столетия вознамерился основать в Австралии собственное государство. С этой целью он разослал по всем морям вербовщиков, которые начали привозить в Австралию меланезийцев. Его примеру спустя десять с лишним лет последовал капитан Роберт Таунс из Квинсленда, в честь которого благодарные соотечественники назвали один из городов Таунсвиллом. В тропических условиях Квинсленда физически выносливые жители прибрежных районов Новой Гвинеи, Соломоновых и других близлежащих островов оказались хорошими работниками на плантациях хлопка, табака, сахарного тростника и кофе. Вербовка аборигенов, завуалированная видимостью юридических договоров, сводилась, по существу, к похищению островитян всеми мыслимыми способами. Кровавые ухищрения и уловки, к которым прибегали похитители, вызывали, в свою очередь, немало ответных действий.

Работорговцы не брезговали никакими средствами. Они торжественно шагали по палубам своих шхун, задрапированные в простыни, имитирующие стихари, раздавая листки, вырванные из старых книг. Один работорговец, стремясь как можно естественнее подражать миссионерам, обзавелся даже фисгармонией. Когда он прибывал на уединенный остров и местные жители толпой собирались на палубе, его люди бросались на них и, угрожая палками, загоняли в трюм. Затем закрывали люки, и шхуна уплывала, чтобы повторить ту же операцию в другом месте, или же придумывали какой-либо другой подвох. Жестокие работорговцы без зазрения совести выбрасывали за борт детей и стариков, «не представлявших рыночной ценности». Если не удавалось заманить аборигенов на палубу, охотники за рабами нападали на их лодки в море и вылавливали людей из воды.

Торговцы рабами на Коралловом море шли на любую подлость, чтобы добиться своей гнусной цели. Одним из таких способов была «помощь», оказываемая аборигенам в охоте за черепами. Среди многих племен на Новой Гвинее и Соломоновых островах существовал обычай, согласно которому молодой мужчина, чтобы стать полноправным воином и получить право жениться, должен был доставить сперва в свою деревню голову другого воина. Учитывая это, работорговцы перевозили молодых мужчин на уединенные острова, жители которых, не знакомые с подобными обычаями, становились легкой добычей пришельцев. Затем «новопосвященных» возвращали на их собственные острова, где те в уплату за оказанные «услуги» добывали определенное количество сильных рабов. Зачастую белые привозили на острова собственноручно добытые ими головы для обменной торговли. Высушенные головы островитян в прошлом были в Сиднее побочным предметом торговли.

Небольшое количество патрульных военных кораблей пыталось воспрепятствовать преступным действиям охотников за рабами. Однако они были не в состоянии радикально пресечь это зло; к тому же австралийские суды в те времена не торопились выносить обвинительные приговоры. Пойманные с поличным негодяи с улыбкой покидали залы судебных заседаний в Сиднее, осужденные за преступления, за которые в других местах их вздернули бы на виселицу. Сегодня трудно определить масштабы, каких достигла торговля рабами, похищенными с островов Южных морей.