Благословенная тьма - Дмитрий Черкасов

Повисла тишина. Ликтор встал, подошел к окну, отдернул ситцевую занавеску в цветочек, выглянул на улицу.

- Луна прибавляется, - пробормотал он вне всякой связи со сказанным раньше.

Челобитных не ответил. Он сидел за столом с опущенной головой и мерно постукивал чайной ложкой.

- Кончишь меня прямо сейчас? - спросил Ликтор, не оборачиваясь.

Ликвидатор не ответил.

- Давай, стреляй, - подначивал его тот. - Я умереть не боюсь, иначе бы давно отсюда смылся.

- Пусть решает Инквизиция, - медленно проговорил Пантелеймон. - Мне не велено кончать тебя, мне поручено разобраться. И я не разобрался, о чем и представлю подробный доклад. Пусть специалисты решат, еретик ты или просто заблуждаешься.

Или, может, праведник. Если понадобится, я навещу тебя вторично…

Ликтор хмыкнул.

- Не велено, говоришь? Зачем же тогда тебя, ликвидатора, сюда направили? Послали бы следователей-дознавателей, есть же специальное Отделение.

- Во-первых, я думаю, что меня выбрали потому, что допускали кровопролитие… Я владею навыками, которых у дознавателей нет. А во-вторых, следователей уже, насколько я понимаю, сюда посылали - и где они?

- Это тебе в Инквизиции доложили?

- Нет, после… В основном, косвенными намеками и домыслами. Но логика подсказывает, что без следователей не обошлось. Вряд ли бы сразу позвали меня.

Даже Инквизиция предпочитает не рубить сплеча.

- Резонно. Что ж - расскажу тебе про следователей, чтобы ты не думал, будто я от тебя что-то скрываю. За все время, пока я здесь, в деревне перебывало одиннадцать человек. Пятеро - точно наши, за остальных не поручусь, не у меня квартировали… Но ко мне присматривались. Очень подозрительные, непростые субъекты. И все «ученые», разумеется.

- И что же, все - того? - недоверчиво спросил Челобитных.

Ликтор кивнул.

- Не считая настоящих «исследователей» и просто придурков, искателей приключений.

Знаешь, как гнус да комарье - если дать им волю - накинутся на свежего человека, особенно на городского? Костей не останется. Местные не так привлекательны, они закаленные, у них шкура давно задубела. Так и с нечистью, видно…

- А трупы?

- Ни одного. Какое-то время этим недоумкам - я про горе-ученых говорю, не про наших - давали пожить да пошастать по округе, а после - раз! И нет человека. Их предупреждали поначалу, уговаривали… а потом перестали.

- Почему - перестали?

- Вот это вопрос, - согласился Ликтор. - Почему?.. Я так считаю, что дьяволы овладевают людьми не сразу, а постепенно, исподволь. То, что я узнал о зуевцах от Полинки, еще не было окончательным. Она не то сама тогда еще не разбиралась, ибо, когда я сюда прибыл, сама была еще сущее дитя, не то предпочла умолчать.

Как бы там ни было, в них еще сохранялась толика сострадания. А после не стало и ее. Им сделалось все равно, а то и в радость…

- Значит, у меня все впереди?

Ликтор пожал плечами:

- На все воля Божья. Как поведешь себя. Те перли на рожон, напросились. А ты не при. Ты ведь пока не собираешься в тайгу? Нет у тебя такого поручения, правда?

- Не знаю пока… Может быть, и придется. Тогда ответь мне вот на какой вопрос, - медленно проговорил Пантелеймон. - Куча людей пропала без следа - почему же ты остался цел и невредим?

Ликтор вернулся за стол, сел, утвердил на столешнице локти, запустил пальцы в дремучую шевелюру.

- Вот, мил человек, это и вправду вопрос из вопросов. Как там в кино? «Ты ж меня наповал бьешь этим вопросом». Не знаю. Хочешь верь, хочешь не верь. Может быть, я заговоренный. Может быть, меня приберегают на сладкое. Может быть, мне просто везло. - Он помолчал, потом сообщил вне связи со сказанным: - Последние двое, которые были из наших, уже хоронились - как и ты, поначалу. Не признавались, кто они да откуда, как будто у меня глаза ослепли. Как будто я первый год замужем.

Тогда я полностью убедился, что меня взяли на карандаш, подозревают. Обоих быстренько расколол, вывел на чистую воду - как тебя. Не обижайся. Дискуссий за веру, правда, не было. Упертые люди были, целеустремленные. Моих речей и слушать не желали. Я не стал ждать расспросов и сам рассказал им все, про Полинку-ведьму, зуевцев да бесовские хороводы. Последний, помню, аж перетаптывался от нетерпения, а на закорках у него приторочен был - смешно даже - баллон со святой водой, вроде акваланга. И распылитель. К каске крепился, как шахтерский фонарь. Мне было не до веселья, но не сдержался, прыснул. Он даже внимания не обратил - шасть в лес, и дослушивать не стал. Пропал вместе с аквалангом… Но кажется мне, что тебе это не грозит. Авось, убережешься…

- Почему так считаешь?

- Потому что мы вместе пойдем. Ты ведь, я чую, всяко отправишься в лес, как и они, и ни Бог, ни черт тебя не удержат - верно? Ну так и я с тобой. Может, моя удача и тебя сбережет.

Челобитных уставился на мозолистую ладонь: Ликтор протягивал ему руку.

- Договорились? Мир?

Протодьякон колебался.

- Соображай скорее, пока не передумал. Мы с тобой в одной упряжке?

Надо было что-то решать.

Тяжело вздохнув, Пантелеймон быстро перекрестился и крепко стиснул ладонь Ликтора.

- В одной.

- Плечом к плечу? Сам погибай, а товарища выручай?

- Ты сказал.

- Добро.

Рукопожатие завершилось. Союз можно было считать заключенным.

Глава 12

Поединок Запершись в «спальне» и еще раз проверив ее на предмет потайных ходов, Пантелеймон Челобитных заснул богатырским сном. У него не оставалось ни сил, ни желания обдумать случившееся - да он и не видел в этом ничего особенного при том условии, что Ликтору можно было доверять.

Два сотрудника Секретной Православной Службы против нечисти, плечом к плечу - что здесь необычного? Да, один из двоих законспирирован настолько глубоко, что его не признали даже свои. Да, он позволяет себе странные высказывания, граничащие с ересью. На самом деле, даже не граничащие, а просто еретические, но так ли это важно, если он продолжает служить общему делу?

Ликтор же, услышав лязг запираемой щеколды, усмехнулся в бороду и крепко задумался.

В отличие от протодьякона, он пребывал в некоторой растерянности. Он не был уверен в правильности и нужности союза. До сих пор проблема инспекции решалась просто, однако на сей раз он почему-то разоткровенничался и оставил безмозглого сыскаря, этого упертого догматика и заурядного громилу, в живых.

Да, он остро нуждался в союзнике и помощнике…

Этот идиот пришил Макарыча - так пусть теперь займет его место! От мертвого толку не так уж много, пускай остается в живых, тогда диапазон услуг непременно расширится. Но как его убедить?