Пикантное пари - Роксана Морган

– Быстрее, быстрее! Умоляю! – скулил он.

Его торчащий пенис тыкался ей в лицо, его шишкообразная лиловая головка перепачкалась шоколадом, по мошонке стекал крем, а джем перемешался с волосами на лобке.

Шеннон решительно сжала фаллос твердой рукой.

Ричард охнул.

Медленно наклонив голову, Шеннон раскрыла рот и облизала член от основания до головки.

Ричард ахнул.

Шеннон еще раз лизнула пенис и стала облизывать мошонку, причмокивая от удовольствия. По ее рту растеклась божественная сладость. Захватывая губами маленькие кусочки пудинга, Шеннон с наслаждением их глотала, доводя Ричарда до исступления. И только когда он жалобно заскулил, она начала сосать головку, как эскимо на палочке.

Ричард замычал и задергался, выкрикивая:

– Вот так, вот так, да, да, да! Боже, как мне хорошо…

– Я съем тебя всего, без остатка… – Шеннон прижалась щекой к курчавым волосам на лобке, лизнула основание члена и поцеловала горячее бедро. Медленно и осторожно она сжала губами левое яйцо, пахнущее шоколадом и ванилью, и начала его облизывать. Пенис задрожал.

Ричард вцепился ей в плечи и громко засопел. Мошонка его поджалась. Шеннон сжала его напрягшиеся ягодицы и принялась тереться грудями о его ноги.

Ричард расставил их пошире, чтобы не упасть.

– Вкусно! – сказала Шеннон и, взглянув на него, облизнулась. От промежности Ричарда пахло пудингом, потом и выделениями предстательной железы. Нижняя часть живота была покрыта кремом и джемом, а мошонка – шоколадом. Она лизнула основание пениса. – Вкусно… Просто объедение!

Ричард зарычал.

Шеннон принялась облизывать ему живот. Головка пениса тыкалась ей в подбородок, мокрая и скользкая.

– Соси! – зарычал Ричард. – Соси, говорю!

Шеннон обхватила руками мошонку и стала дразнить головку легкими прикосновениями языка. Член начал увеличиваться в размерах. Шеннон поудобнее устроилась на коленях и стала сосать его, как леденец.

Ричард так вцепился ей в плечи, что Шеннон стало больно.

– Отпусти, будут синяки! – не вынимая член изо рта, промычала она.

– Соси! – прохрипел Ричард и засадил ей член в рот до самого горла.

Она впилась ногтями в его ягодицы и с силой царапнула их, так что выступила кровь.

Ричард застонал, судорожно задышал и задергался.

– Давай! Кончай же! – грудным голосом приказала Шеннон и начала сосать член, как помпа, втягивая щеки и кивая головой.

Пенис все глубже и глубже проникал ей в рот. Ее язык вертелся и крутился и так, и сяк, вылизывая его толстое основание. Пенис начал раздуваться, норовя заполнить собой всю оральную полость и растянуть губы. Шеннон плотнее сжала их и стала быстро двигать головой, сжимая в кулаке мошонку. Ричард заработал торсом в одном ритме с ней. Все быстрее и быстрее скользил его член у нее во рту, вены на головке набухли, она задрожала, еще миг – и…

Ричард исторг тугую струю горячей густой жидкости Шеннон на гланды, и она стала с жадностью глотать сперму, рыча, как тигрица, и не отрываясь от животворного источника, пока не осушила его до капли. Ягодицы Ричарда расслабились, он отпустил ее плечи, уронил руки вдоль туловища и покачнулся.

– Спасибо, все было очень вкусно! – сказал Шеннон, обтирая рот тыльной стороной ладони.

Она подняла голову и посмотрела на Ричарда. Он стоял перед ней с закрытыми глазами, покачиваясь на неверных ногах, со сползшими до колен брюками и опавшим пенисом. Шеннон пощекотала кончиками пальцев мошонку. Ричард открыл глаза и пробормотал:

– Я думал, что умру. Это было здорово…

Шеннон медленно встала с колен и выпрямилась. Ее тоже покачивало. Одна туфля соскочила с ноги. Шеннон подмигнула Ричарду и улыбнулась: от прежнего заносчивого конкурента в нем не осталось и следа, перед ней стоял восторженный любовник.

– По-моему, ты высосала все до капли, – сказал он. Она скорчила огорченную мину, и Ричард поспешил поднять ей настроение: – Не унывай, что-нибудь придумаем. У меня богатая фантазия.

– Тогда удиви меня! – сказала Шеннон.

– Попытаюсь.

Дождь сильнее забарабанил в окна. Свет в музее отключили, как только прозвучал сигнал тревоги. В пустом кафе царил полумрак. Шеннон поежилась и облизнула губы.

Под жадным взглядом Ричарда ее груди набухли, по телу пробежал электрический ток. Шеннон стало жарко, голубые глаза Ричарда испепеляли ее.

– Ты испытаешь такой оргазм, какой никогда не испытывала, – пообещал ей он.

Ричард развернул Шеннон лицом к стойке, уставленной разнообразными сладкими блюдами: пирожными, тортами, пудингами, кексами, эклерами, – и, прижав ее к прилавку, толкнул ладонью в спину между лопаток. Шеннон, с вывернутыми за спину руками, согнулась пополам и шлепнулась в десерт лицом. Живот ее прижался к слоеному пирогу с кремовой начинкой, груди оказались в эклерах, разложенных на серебряном подносе, – сладкая густая белая масса облепила ей шею и предплечья, лицо перепачкалось начинкой пирога с сыром и куманикой.

Испуганно ахнув, Шеннон попыталась выпрямиться, но не смогла даже пошевелиться: рука Ричарда давила ей на спину. Выпятив зад, она переступала с босой ноги на обутую, стараясь найти точку опоры. Но в результате этих тщетных усилий она еще больше измазалась кремом. Сырный пирог расплющился, начинка набилась Шеннон в рот, прилипла к лицу и застряла в волосах. Голые груди и живот покрылись липкой холодной массой.

Ричард шлепнул ее ладонью по заднице – Шеннон замерла, едва не кончив в трусики. Другой рукой он обтер ей лицо, она открыла глаза и взглянула в зеркало на стене буфета. Лицо Ричарда, отражающееся в нем, было красным от возбуждения.

Он задрал ей подол юбки и, полюбовавшись открывшимся ему видом попки и стройных ножек в трусиках, поясе и тонких чулочках, просунул в промежность палец.

Шеннон задергалась.

Ричард сильнее нажал пальцем на влажные трусики.

Шеннон завиляла задом, заелозила по прилавку, норовя плотнее прижаться к его руке.

Взглянув в зеркало, она увидела, что он медленно стягивает с нее белые трусики. Его ногти царапали ее чувствительную кожу, и с каждым мгновением Шеннон все сильнее возбуждалась.

Прохладный воздух ласкал ее разгоряченное тело.

Тугие груди, прижатые к холодному подносу, набухли. Шеннон заегозила, пытаясь извернуться и освободиться, но в результате только еще больше перепачкалась сладкой массой.

Ричард неожиданно оставил ее в покое, повернулся и куда-то пошел. Шеннон встревожилась и окликнула его.

– Наберись терпения! – бросил ей на ходу он, не оборачиваясь. – Я же сказал, что у меня богатое воображение!

Он остановился напротив прилавка с холодными закусками, овощными блюдами и фруктами и взял с полочки раздаточной стойки гладкий зеленый огурец, длиной в добрых девять дюймов и очень толстый, как отметила Шеннон, внимательно наблюдавшая за Ричардом в зеркало.