Кодекс Оборотня 2 - Эрик Гарднер

— Ничего я тебе не должен! — я больно щелкнул ее по носу.

Ее пальцы впились мне в ухо. Но я вырвался.

— Пойдем лучше на улицу. Или к О’Лири. Сами.

— Даже не думай!

Я пошел умываться. Выйдя из ванной, огляделся, ища одежду. Но вместо нее обнаружил новый костюм, рубашку и ботинки.

— Это что?

— Твоя новая одежда. Старую отец выбросил.

Рианнон покрутилась передо мной в новом платье. Недовольно бурча, я оделся.

— Еще причешешься, и будет не узнать, — заметила Рианнон.

Я скривился. И тут же, нырнув под разведенными в стороны руками Рианнон, вылетел из номера.

— Руари, вернись!

Но я уже слетел по лестнице со второго этажа, выбежал из отеля и помчался по переулку. След я путать умел, и Рианнон очень скоро меня потеряла, заплутав среди узких переулков городишки.

Я же вернулся туда, где ощущался легкий родительский запах, и пошел по дороге, идущей через лесистые холмы, пока не начался спуск в небольшую уютную долину. В центре среди бурно разросшейся зелени садов пряталось фермерское хозяйство. Дальше уже можно было не идти по дороге, а срезать.

Я пошел через лес и вдруг вышел на поляну, на которой расселась полукругом дюжина детей. Пять мальчиков и семь девочек. Я застыл от неожиданности, а они все обернулись ко мне. И мы изумленно пялились друг на друга с минуту.

— Ты кто такой? — спросил старший из них.

— Мои родители сейчас у вас…

— Ты из Конмэлов? Городской пижон? — сказал второй подросток.

Они засмеялись.

— Еще чего! — возмутился я.

— А чего так вырядился?

Я густо покраснел.

— И как тебя зовут?

— Руари!

— Конмэл из Клонмела, Руари из Типперэри! — пропела одна из старших девочек, и они снова засмеялись. — Удобно представляться!

Я нахмурился.

— Ладно, не сердись, иди уже к нам! — сказал старший. — Это…

— Я знаю, как вас зовут.

Под их удивленными взглядами я перемахнул через ручей и оказался среди них. Незнакомые запахи тревожили. Они поднялись, невольно подались ко мне, ощущая примерно то же, что и я. Мы почти касались щеками, сталкивались носами. А я называл имена. Внутри же нарастало какое-то новое, непривычное чувство. И такое испытывал не только я.

— Эханн, Леган, Адэйр, Кэлху, Баган, Сайв, Ашлин, Дарра, Рошин, Шени, Нэса, Скаа…

Когда я назвал всех, они вдруг счастливо засмеялись.

— Откуда ты всех знаешь? — спросил Адэйр, самый старший из них.

— Читал историю. Выучил фамилии и имена всех семейств.

— Зачем? — Скаа, которая придумала песенку с моим именем, улыбалась.

— Не знаю, — я пожал плечами.

— Ты хоть оборачиваться умеешь?

— Конечно! Только…

— Папа с мамой не разрешают? — беззлобно смеялся Адэйр.

— Если бы их слушал, меня бы здесь не было, — буркнул я.

— Хочешь, мы тебе наш лес покажем?

И они принялись скидывать одежду. Я сложил свою аккуратно стопкой, понимая, что, если попорчу ее, мне за это точно влетит от отца. Один за другим все произносили слова оборотничества. И вскоре пестрая черно-рыже-серая стая нырнула в подлесок. Мы бежали по холмам, среди живописных скал, покрытых толстым ковром мха, под вековыми дубами и играли в догонялки. Выбежав на очередную поляну, мы напились из ручья и свалились все в кучу среди густых луговых трав, тесно к друг другу прижавшись, ласкаясь и превратившись в единое существо.

— Есть хочется… — заметил кто-то из младших, и тут же у кого-то громко забурчало в животе. — Когда можно вернуться домой?

— Могу только предложить лягушек, — ответила Скаа.

Ответом был хор разочарованных голосов.

— Руари же никогда не играл. Надо составить ему компанию! — засмеялся Адэйр. — Умеешь?

— Нет. Это что?

— Ловишь в ручье лягушку и глотаешь целиком живую. Кто проглотит больше — тот победитель.

— Так они же… — удивился я.

— Да, они еще квакают! — захихикали девочки. — И в животе щекотно.

Адэйр ударил лапой по воде, перехватил пастью взлетевшее в воздух зеленое тельце и проглотил. Я следом нырнул мордой в воду, стараясь не пронзить зубами пойманную нежную плоть, проглотил.

— Руари, да ты охотник! — одобрительно заметил Адэйр.

— Вообще-то, рядом с нами тоже полно лесов, — заметил я. — Мы же не Дублине живем.

К нам присоединилось остальные мальчики, бывшие младше меня. Мы проглотили по пять лягушек, а из утроб уже доносилось отчаянное кваканье.

— Ну все, в меня больше не лезет. Какие-то они сегодня здоровые. Ничья! — Адэйр плюхнулся у ручья, и за ним устало свалились все остальные.

Лягушки вдруг стали петь удивительно слаженно, и под их хор девочки закатывались смехом. А мы шестеро начали жутко икать. Рядом со мной улеглась Скаа.

— Попробуй задержать дыхание.

Накрыла мой нос лапой. Через несколько мгновений икота прошла.

— Спасибо.

Мы встретились взглядами и одновременно потянулись друг к другу. Нежно терлись мордами, покусывали друг у друга уши, а внутри меня расползалось какое-то непонятное чувство, тревожное и одновременно приятное. И вдруг с другого боку ко мне теснее прижался Адэйр, уткнувшись носом в загривок и принюхиваясь. Шерсть у меня встала дыбом, и я резко развернулся, зарычав и клацнув у него перед носом зубами. От рыка, вышедшего неожиданно грозным, все разом смолкли и удивленно посмотрели на нас.

— Прости, — смутился Адэйр. — Просто от тебя пахнет… У тебя есть сестра, Руари?

— Есть.

— Сколько ей лет?

— Будет пятнадцать.

Он улыбнулся, показав острые зубы.

— Как ее зовут?

— Рианнон.

— Можно попросить передать ей кое-что от меня?

— Можно…

Он уткнулся мордой мне в затылок и потерся ей о мою шерсть. Потом отпрянул и убежал в лес.

— Он влюбился, — шепнула мне Скаа.

— Он же никогда ее не видел, — удивился я.

— Он влюбился в ее запах. Разве ты не умеешь видеть по запаху? — она зарылась носом в мой мех. — Она красивая… Я научу тебя, закрой глаза.

Ее язык скользнул по моему носу. Она что-то рассказывала. Перед внутренним взором соткалась картинка, но мне казалось, что я засыпаю, разомлев от сытости — лягушки в животе давно уже смолкли — и нежностей девочки.

И вдруг грянул выстрел.

Мы вскочили на ноги. Настроение покоя и дружелюбия пропало. Теперь