Огнестрельное оружие XIX-XX веков. От митральезы до «Большой Берты» - Джек Коггинс

Помимо исключительной храбрости, которую можно было ожидать от британских солдат, война высветила еще одну удивительную их особенность – склонность к импровизации, изобретательности и нетрадиционному подходу в решении тех или иных задач. Создание подразделений коммандос и усовершенствование тактики совместных операций являются одним из примеров этому, так же как и дерзкие действия в тылу противника при Вингейт-Чиндите и работа отборных «рейдеров пустыни».

Война принесла с собой неизбежную долю военных поражений, как тактических, так и стратегических. Самой крупной из них стала неумелая кампания в Малайе, закончившаяся падением Сингапура. Действовавшие в ней войска сражались с неизменной отвагой, но на их долю выпало пожинать последствия целой серии ошибок, одна серьезнее другой, которые, наложившись одна на другую, привели кампанию к поражению. Первой и самой крупной из них стала малочисленность авиации. Она напрямую проистекала из общей неподготовленности предвоенных лет, но и была связана с концепцией (которая в 1941 году смотрелась скорее надеждой, чем данностью), согласно которой оборона империи покоилась на мощи ее военно-морского флота. Сам же Сингапур, кишащий толпами многоязычного народа мегаполис, был совершенно не способен выдержать осаду или даже сколько-нибудь серьезную бомбардировку с воздуха. Крупные кораблестроительные верфи имели мощную оборону против нападения с моря, будучи защищены чудовищными орудиями калибра 18 дюймов, но к тому моменту, когда разразилась война, стало совершенно ясно, что нападения с моря не будет.

Военно-морской флот, столь много сделавший для появления и развития авиации, в предвоенные годы, как представляется, недооценил значения авиации для проведения морских операций. Такую же ошибку допустило и командование сухопутной армии; при этом координация действий между ней и Королевским военно-воздушным флотом – который ввиду своей малочисленности не мог обеспечить местное превосходство в воздухе нигде, кроме как над самой Британией, – пребывала в зачаточном состоянии.

Поэтому, не имея достаточного прикрытия с воздуха, военно-морской флот, большая часть которого находилась в Атлантике или в Средиземном море, не смог воспрепятствовать высадке японского десанта; сухопутных же сил было недостаточно, чтобы отразить вторжение, которое теоретически не должно было иметь место. Отступая под постоянными вражескими ударами с воздуха, армия к тому же теряла и аэродромы, с которых немногочисленные авиаэскадрильи могли бы сдерживать наступление японцев.

По мере развития военной кампании становилось все яснее, что главная ошибка заключалась в абсолютной недооценке японцев и нежелании рассматривать джунгли в качестве возможного театра военных действий. Державы, которым предстояло сражаться против японцев, полагали, что никакие войска не могут действовать в малайских джунглях, – и так оно и было. Поэтому проникновение японцев через территорию, которая считалась непроходимой, стало совершенной неожиданностью.

Сочетание неортодоксальной тактики (японцы уделяли много времени и сил продуманным до мелочей подготовке и оснащению войск к подобного рода действиям) с господством в воздухе сделали все остальное. К сожалению, пресса в течение ряда лет превозносила Сингапур как «неприступную крепость», «бастион империи» и т. п. (Даже Черчилль был крайне удивлен и обеспокоен, когда узнал, что там не имелось никаких береговых укреплений со стороны материка.) Поэтому, когда Сингапур пал – а это было неизбежно, – шок был чрезвычайным. Помимо потери пленными 64 000 солдат и офицеров, половина из которых были американскими или австралийскими военнослужащими, удар по престижу державы был неимоверный, и на армию обрушился огонь критики.

На самом же деле сражавшиеся части (многие из попавших в плен относились к обслуживающим подразделениям или техническим службам – а они всегда численно превосходят части на передовой) делали все, что было в человеческих силах. Кампания в тропиках, подобно норвежской или греческой кампаниям, была проиграна еще до того, как она началась.

Характер англосаксов, однако, всегда славился своей приспособляемостью, и войска, которые в конце концов отвоевали Бирму и Малайю, действовали в джунглях столь же свободно, как и японцы, – и на этот раз превосходство в воздухе было им обеспечено.

Второй катастрофической ошибкой стало решение – в большей степени политическое, чем военное, – послать войска на помощь грекам. Наступление в Западной пустыне было остановлено у Тобрука (Ливия). Вспомогательные части были оставлены для закрепления успеха, а основная часть победоносных войск отправлена на транспортах через Эгейское море. Нет никаких сомнений в том, что основную вину за это вторжение на Балканы следует возложить на Уинстона Черчилля. Его безграничная энергия и энтузиазм завели его в сферу стратегии (в которой он определенно не являлся специалистом), но победы в Африке были ему оправданием. Владения Италии в Восточной Африке были захвачены, к союзникам попало 200 000 пленных, а итальянское вторжение в Египет завершилось беспорядочным бегством. Английские части изгнали итальянцев из Киренаики, взяв 130 000 пленных, 400 танков и 1300 орудий. Потери англичан составили менее 2000 человек!

Греческая авантюра дорого обошлась британцам, поскольку их вооружение, бронетанковые войска, артиллерию и снаряжение, отправленные в Грецию, Роммель и германские механизированные войска перехватили и выгрузили в Триполи. В течение короткого времени Роммель смял слабые части, оставленные для охраны Киренаики, осадил Тобрук и двинулся к египетской границе. Представляется весьма вероятным, что если бы Греция была оставлена в покое, а британские дивизии в Африке усилены и получили приказ наступать, то все итальянские территории в Северной Африке попали бы в руки британцев. В этом случае два года яростных сражений в Западной пустыне, кульминацией которых стал Эль-Аламейн и наступление на Тунис (возможно, даже высадка союзников во французской Северной Африке), не были бы необходимыми. И вполне возможно, что не проявлявших особого рвения к сражениям итальянцев, ставших объектом воздушных атак с территории их бывших колоний, удалось бы принудить к подписанию мира.

Из числа 57 000 британских солдат, высадившихся в Греции, около 30 000 человек в конце концов добрались до Египта. Они лишились всех своих танков, орудий и грузовиков, а военно-морской флот понес значительные потери в судах и личном составе. Дорого давшаяся англичанам экспедиция ничем не помогла грекам, но значительно подорвала престиж империи.

В октябре 1943 года Роммель уже стучался в двери Египта – а на других театрах военных действий русские отчаянно обороняли Сталинград, и столь же яростно дравшиеся в джунглях Гуадалканала американские морские пехотинцы отражали бесконечные атаки фанатичных японцев. Год этот был для союзников особенно тяжелым. Возможное поражение англичан, чреватое потерей Египта, Суэцкого канала да и всего Ближнего Востока, стало бы сокрушительным ударом для антигитлеровской коалиции.

Сражение и победа при Эль-Аламейне подоспели как нельзя вовремя. Мощнейшая артподготовка предвосхитила наступление англичан – орудия, растянувшиеся почти на 10 километров менее чем в 21 метре друг от друга, в одно мгновение превратили ночь в день; волынщики указывали атакующим пехотинцам проходы в минных полях; танки и бронетранспортеры, несущиеся на врага, – все это, казалось, воплощало в жизнь представления о том, какой и должна быть современная битва.

Но более всего наступавших воодушевляло убеждение, что наконец-то все должно пойти хорошо. Войска имели в достатке все необходимое вооружение: противотанковые шестифунтовки, которые могли остановить германские танки, американские танки «Шерман» с 75-мм орудиями в башнях с круговым обстрелом, достаточное количество самолетов, в избытке горючее, в достатке оружие. Солдаты 8-й армии слишком часто страдали от недостатка всего этого, а также и от недостатка теснейшей координации действий танков, авиации, артиллерии и пехоты. Теперь у них были все необходимые инструменты войны, а в лице генерала сэра Бернара Монтгомери – хладнокровный и опытнейший военачальник. Армия познала вкус заслуженной победы, на ее пути оказывались населенные пункты, названия которых британские солдаты узнали за два года войны в пустыне, – Бардия, Соллум, Тобрук, Бенгази, а затем и сам Триполи. Это означало, что они проделали около 2000 километров и конечная цель наступления близка. И вскоре они уже обнимали своих соотечественников, наступавших с запада, они, солдаты и офицеры победоносной 8-й армии под командованием одного из самых блестящих британских генералов. Они оказались достойными своих героических предшественников, которые под командованием Веллингтона в годы войны на Пиренейском полуострове шли через Пиренеи во Францию.