Зеленая кровь - Юрий Яровой

— А что ты можешь предложить другое вместо приспособляемости?

— Приспособляемости? — переспросил меня Михаил. — А тебе не приходила в голову мысль, что живая природа в ее современном виде — результат не столько эффекта приспособляемости, сколько пластичности механизма симбиоза? С какой стати природа должна была наделить организм качеством, да к тому же в роли главного двигателя эволюционного процесса, являющимся следствием аномалии человеческой психики?

Вот они — антиномии Скорика… Если Дарвин пришел к выводу о естественном отборе индуктивно, то почему я не могу для этой же цели использовать дедукцию? Для доказательства антиномии естественному отбору…

— Извини, Миша, тебе везде хочется видеть симбиоз, но среди животных есть и хищники…

— Да? Но хищники среди животных никогда не уничтожают друг друга. Хищничество среди них — лишь способ питания, а не средство к подавлению себе подобных и захвату тебе не принадлежащего.

Бог ты мой! Как мне надоела эта доморощенная философия. Сначала все выворачивал наизнанку профессор Скорик, теперь — Куницын!.. Но ради чего выворачивал биологию профессор Скорик — ясно каждому, да он и не скрывал своих целей: «Лучше разозлить святош, чем молиться на святость». А Куницын? — Ясно, Михаил. Я понял тебя. Если теория эволюционного отбора, как ты считаешь, ведет биологическую ветвь человечества в тупик, то теория пластичного симбиоза… К автотрофности? Я верно понял?

Выбил я все-таки его из седла проповедника: такой глуповато-недоумевающий вид. Значит, попал в точку.

— Скажи, пожалуйста, а что ты намерен делать в рамках этой самой теории пластичного симбиоза с такой «мелочью», как иммунитет?

— Иммунитет? — удивился Михаил. — А тебе не приходила в голову мысль, что явно чужеродный в генетическом отношении плод в чреве матери — лучшее доказательство того, что непреодолимость иммунного барьера скорее фетиш в нашем сознании, чем реально существующий факт?

Скорик, Скорик… Сейчас он, чего доброго, прочтет мне лекцию о том, что иммунитет — точно такое же проявление межклеточного симбиоза, как и пласты хлорофилла внутри зеленых амеб и конволют; что, исходя из этого положения, легко допустить (а значит, и осуществить) возможность симбиоза между клетками автотрофов и гетеротрофов… Да что там далеко ходить за доказательствами! В тех же «Антиномиях» профессор Скорик подробно рассматривает физиологию тридакны — гигантской ракушки в четверть тонны весом: в крови ее мирно сотрудничают кровяные тельца с зооксантеллой — ближайшей, кстати, родственницей нашей хлореллы-вульгарис. И живет себе эта тридакна сотни лет, не нуждаясь ни в пище, ни в кислороде… Чем не прообраз для человекаавтотрофа? И ведь ничего не скажешь: действительно, вся наша система жизнеобеспечения, все наши три метаболических круга регенерации, которые мы создали с помощью хлореллы, высших растений и бактерий плюс самая изощренная техника, все эти капроново-нейлоновые трубопроводы, реакторы, перекачивающие и уравнительные насосы, фильтры, ксеноновые лампы и прочая, и прочая — все это сама матушка-природа давным-давно создала и опробовала в теле тридакны, — только куда проще, естественней и органичней… В теле жалкого моллюска! Да, но мы-то с тобой, дорогой Михаил Иванович, имеем дело с человеком. С тем самым человеком, который, и это вам, доктор Куницын, известно гораздо лучше меня, наделен высшим типом иммунной защиты, с тем самым человеком, который может умереть даже от сотни-другой жалких микробов, а тут — влей ему в вены пару литров зооксантеллы! И ради чего, спрашивается? Ах да: «Каждую минуту на земном шаре умирает от голода 58 человек…» И что: зооксантелла ликвидирует квашиоркор?[13] Обеспечит организм всеми десятью аминокислотами? О, на целых тридцать процентов?.. По расчетам доктора Куницына? Но я-то знаю цену этим расчетам… Крупно поговорили, весьма крупно.

— Значит, тульский самовар на атомном реакторе? Михаил мою усмешку не заметил.

— Ты прав в одном, — размышлял он, сам с собой размышлял, как мне кажется, я присутствовал при сем, и только. — Создать в организме человека устойчивый симбиоз между эритроцитами и клетками зооксантеллы — задача чертовски трудная. И главная трудность здесь даже не в иммунном барьере: искусственная толерантность[14] — вопрос решенный…

— Да, решенный. — Такая убежденность в голосе! — Собственно, теория Бэрнета — Медавара открывает несколько путей к искусственной толерантности, но все они сводятся к прививке клеток-антигенов[15] в эмбриональном или постнатальном[16] периоде. Поскольку уже твердо установлено, что у человека иммунная система самосохранения вступает в строй месяца через два-три после рождения, прививки клеток с хлорофиллом — зооксантеллы, а может, и вашей хлореллы — детям можно будет делать сразу после рождения…

— Ты хочешь сказать — заражать?

На этот раз он мою иронию все же заметил.

— Вакцинировать — если уж быть предельно точным в терминологии. Да, ты прав: как прививки от корн, полиомиелита, оспы… Но с одной существенной разницей: поскольку в этом возрасте у ребенка иммунитета еще практически нет… ну, за исключением, конечно, той части иммунных тел, которые он получил через плаценту матери, то клетки с хлорофиллом в его организме будут вырабатывать не антитела, а толерантность по отношению к самим себе.

— Толерантность… для чего?

Я уже, кажется, начинал понимать логику его рас-суждений, но поверить в это, даже со ссылками на такие авторитеты, как Медавар и Бэрнет… То же самое, что увидеть, как волосы на твоей голове обратились в рыбью чешую.

— Для того чтобы позже, уже окрепшему ребенку или даже подростку, эти клетки с хлорофиллом можно было вводить в кровоток как свои собственные.

— Свои собственные?!

Этот вопрос у меня вырвался уже прямо-таки идиотски глупо. Но я действительно отказывался верить услышанному! Простите, это даже не «Антиномии» профессора Скорика…

— Да, именно так.

Шутит? Нет, не похоже. Да и потом кое-что ты ведь читал и сам: телята со смешанной системой кровообращения, цыплятапарабионты Гашека[17]… Но это все курь» зы, опыты над животными, а тут — дети! Дети, черт возьми! Не укладывается в голове…

— Почему же только опыты на животных? — Он словно читал мои мысли! Сидит, прихлебывает кофе из чашки и поглядывает!.. «Так, так, милейший… А ну, обнажите еще свою нам невежественность». — Почему же только на животных? Гуд[18] в своей лаборатории пересадил четырехлетнему мальчику кровь и костный мозг женского происхождения.