Милехин, вон из кабинета! (СИ) - Карсакова Татьяна

Женя рассказывал быстро, четко и по делу, иллюстрируя свой доклад примерами работ художника, выведенными на экран ноутбука. Я только благосклонно киваю. Информация хорошо систематизирована, выверена, подробна. Видно, что мальчишка работал, а не скатал из интернета.

-Хорошо, я довольно, - скупо улыбаюсь парнишке. – Можешь садиться. Ну, а помимо жизни художника, мы сегодня рассмотрим еще и его картины, точнее то, как эти картины защитить. Доклад на тему «Защита живописи от вандализма» для нас приготовил Миша. Михаил, прошу.

-Аполлинария Сергеевна, – парень вскакивает с места и тут же начинает быстро вынимать из рюкзака какие-то колбочки, - Аполлинария Сергеевна, а можно мне практическую часть продемонстрировать?

То, что такой поворот не к добру, понимаю сразу. Но парень старался и я не могу это не оценить. Ну, хотя бы попытаться оценить.

-А что за практическая часть? – уточняю осторожно.

-Смотрите! – Мишка подбегает к учительскому столу и гордо сует мне под нос какую-то колбочку. – Это мое новое изобретение. «Защита от огня номер три».

-А были номер один и два? – вновь настораживаюсь.

-Ага, - Мишка радостно кивает. – Но они не прошли полевых испытаний.

-А я-то думаю, почему у нас в душевой весь кафель в саже! – раздалось откуда-то с задних парт.

Вот это поворот.

-Миш, а может ты на словах нам все объяснишь? – мягко улыбаюсь этому рыжему Кулибину.

-Ну, Аполлинария Сергеевна! – расстроенно тянет мальчишка, - ну, так не интересно! Я всю ночь старался, изобретал, а вы даже не посмотрите?

Стук в дверь прерывает нашу увлекательную беседу.

-Да! – радостно кричу, учуяв повод немного отложить эксперимент.

-Аполлинария Сергеевна, можно? – в дверь просовывается – кто бы вы думали? – конечно же, Сашка! – Пара идет? Доклады уже рассказывали? – вертит головой мой гений, видимо, пытаясь сообразить, что сейчас происходит.

-Миша собирается показывать свое новое изобретение! – отвечают ребята с задних рядов. – Защиту от пожаров.

-А, ну раз защиту от пожаров, значит нужно сбегать за огнетушителем, - вздыхает мое личное наваждение. – Аполлинария Сергеевна, можно мы с Женей сходим, а то мало ли?

-Да, будет не лишним, - соглашаюсь легко.

Сашка выходит и я ловлю себя на том, что все это время сжимала карандаш в руках так, что сломала его пополам. Черт! Эмоции рядом с ним переходят все допустимые грани! Нужно срочно брать с себя в руки. Только было бы то еще так просто.

Ноги дрожат и радуюсь, что сижу, иначе точно бы свалилась.

Черт! Да почему я веду себя, словно девчонка?! Неужели один голубоглазый паршивец может довести меня до такого состояния.

У меня есть ровно половина минуты, чтоб собраться с мыслями и настроиться на дальнейшую пару. А пока я это делаю, Мишка зря времени не теряет. Раскладывает на столе пробирки, бумагу, зачем-то металлический поднос.

Боже, ну как я допустила это безобразие? Если бы Сашка не заявился в самый неподходящий момент, я бы нашла способ мягко отговорить Мишу от решительных действий, а сейчас все, время упущено!

Мальчишки возвращаются с красными бандурами, которые явно стащили где-то в коридоре, и занимают стратегические места напротив друга. Я тоже выхожу из-за стола, чтоб видеть, что происходит. О Сашке я мгновенно забываю. Сейчас в моей аудитории с моими детьми будет твориться опасное безобразие, я просто обязана его проконтролировать и всех уберечь.

-Вероника, Костя, пересядьте, пожалуйста, назад, - прогоняю ребят с самой ближней к Мишке парты. – Остальные уберите бумажки со стола. Просто на всякий случай.

-Да что вы дергаетесь, будто я теракт здесь собрался устраивать! – обиженно буркает Микша. – Все проверено и перепроверено, проблем не будет.

-Не, от терактов нет столько разрушений, сколько от твоих изобретений, - бормочет Сашка и я не могу скрыть улыбку. Да, обнадежил, так обнадежил.

Миша, тем временем, достает лист бумаги, подпаливает его и гордо заявляет:

-Смотрите. Это обычный тетрадный лист. Горит без проблем! – парень дожидается, пока огонь охватит его наглядное пособие до середины, и отбрасывает его на заранее приготовленный поднос. – А вот лист, пропитанный антипожарным раствором моего собственного производства. Сейчас подпалим его и посмотрим, что выйдет.

-Аполлинария Сергеевна, вы бы тоже отошли подальше, - шепчет мне Женя.

На всякий случай и правда делаю шаг назад. В Мишку я верю, но мало ли.

Боже, как же я была права!

Доморощенный изобретатель подносит зажигалку к своему экспериментальному листу. Пламя отскакивает от бумаги, но – вот это номер! – перекидывается на ближайшую поверхность, а ближайшая поверхность у нас – это та самая парта, с которой я прогнала ребят.

-Ой, бля! – выдает Мишка и начинает – что бы вы думали? – спасать свои драгоценные склянки.

Машинально стаскиваю с себя пиджак и пытаюсь им загасить пламя, вот только огонь очень сильный, будто спирт палим. На помощь мне уже спешат мальчишки с огнетушителями, пока Женя заливает пламя пеной, Саша мягко оттесняет меня подальше, а потом снова бросается на помощь другу.

Огонь убывает, но очень медленно, я уже хочу бежать звать на помощь, но Миша сам же и спасает ситуацию – просто достает из рюкзака покрывало и накрывает им пламя. Пожар успокаивается мгновенно, только обгорелая парта напоминает о неприятном инциденте.

Сама подхожу и исследую мебель, чтоб точно убедиться, что нет ни одного тлеющего уголька. Надо мной крутятся три мальчишки, готовые в любой момент прийти мне на помощь.

-Аполлинария Сергеевна, да не переживайте вы, - бормочет Миша, явно чувствуя себя виноватым, - эта тряпка пропитана еще одним раствором, тот точно любой пожар уберет.

-А почему ты этим раствором бумагу не пропитал? - спрашиваю с любопытством.

-Да он с краской не совместим, - чешет морковный затылок юный изобретатель, - а я хотел все сделать именно так, как вы просили, чтоб на картины можно. Эво как вышло! – Мишка совсем поник. – Вечно у меня все так. Хочу нормально, а получается через задницу. Ой! – мальчишка испуганно смотрит на меня. – Я хотел сказать через попу.

Серьезное лицо в этот момент сохраняю гигантским усилием воли. Спокойно Полина, ржать нельзя, ты педагог, нужно подбодрить и утешить.

-Не переживай, - ласково улыбаюсь мальчишке, - все нормально. Мы учимся на своих ошибка. Многие великие изобретатели были людьми со странностями. Думаешь у всех все сразу получилось?

Мне действительно жаль Мишку. После неудачи с экспериментом он будто поблёк. Видно, часто у него такие промахи случаются.

-Да не грусти, медвежатина! – с другой стороны толкает друга Сашка. – Вспомни нашего Татоху! Какого парня ты из ничего собрал. И с другими штуками тоже получится. Ты где испытания проводил?

-В туалете, чтоб ничего не спалить, - отвечает Мишка.

-Вот ты и не учел, что раствор пламя отражает, в туалете же кафель не горит, - улыбнулся Женя. – Хватит унывать, пойдем к Арсению Федоровичу, будем каяться, что с партой сотворили.

Отпускаю ребят, хотя сама уже предвкушаю грандиозную выволочку от начальства.

Ладно! Сама виновата. Надо было не о Сашке мечтать, а Мишку контролировать. С такими темпами скоро все пары в этой группе в балаган превратятся.

-Сейчас на ваших глазах случился акт непреднамеренного вандализма, - становлюсь посреди аудитории, поближе к своим ученикам и начинаю воспитательный момент. – Как вы считаете, что нужно было сделать, что б в следующий раз избежать такого?

-Изолировать Мишу от общества! – смеются студенты в середине аудитории.

-Нет, - отвечаю резче, чем планировала. Мишку отчего-то очень жаль. Он так старается, но не учитывает какую-нибудь мелочь и все идет наперекосяк. – В следующий раз мы будем проводить испытания только в специально предназначенных для этого местах. Будет урок на бедующее и вам и мне.

-Отлично, Аполлинария Сергеевна, я тоже не устаю напоминать этим разрушителям, что испытаниям место на полигоне, – Арсений Федорович быстро входит в кабинет и оглядывает место преступления. – Так, парту вынести, линолеум на выходных заменим, новую мебель завтра принесем, - декан быстро раздает указания и выходит из кабинета.