Геи и гейши - Татьяна Мудрая

— Сразу видно, до чего невмоготу ему стало в той прозаической архитектурной шараге, — фыркнула Белла, осторожно пробираясь меж тонких шипов, — вот потому и сверзился из того, вроде бы, окошка, что под самой крышей башни.

— Я башню безумную эту воздвиг над смятением жизни, — снова завел свое Василий, — и стал прорицать с высоты, и сеть я раскинул речей. Но где же мой улов? Где рыбы мои?

— Скорее воробьи и вообще мухи. Какие рыбы на такой высоте? — прокомментировала Белла. — Разве что летучие.

— Странные ассоциации, — согласилась Рахав, — это он, наверное, захотел кушать.

— По себе я возалкал! — требовательно возразил тем временем лежачий. — Я в глуби своих зеркал. Истина обо мне самом потеряна на дне колодца из двух гладких муранских стекол, поставленных друг против друга: возникающие в этом лабиринте двойники борются, не видя, что они братья. Может быть, они давно уничтожили друг друга и меня впридачу, возможно, я умер раньше их обоих, и лишь мой двойник бродит из зеркала в зеркало, заключенный в них, как рыба во льду, тщетно добиваясь права первородства. Ибо есть и мой нерожденный, мой истинный двойник и прототип, которого не видно в зеркале, как вурдалака, логра или варка. Только повстречав его, я смогу поистине заговорить.

— А что ты нынче делаешь, если не болтаешь, будто коровий колокольчик? Вот поистине замечательный бред! По-моему, вопрос накормления сейчас не столь актуален, как проблема протрезвления, — прокомментировала собака.

— Так чего ж мы тут стоим? Хватайся за сюртук и тяни!

— Вот сейчас, взялась для тебя пасть грязнить и лапы мозолить, — проворчала собака, но не без известного удовольствия покорилась.

— Нет-нет, провидец и поэт он настоящий, — определила хозяйка таверны «Под Собакой». — Может быть, оттого, что сам себе двойник и осознает это. Если Вася есть уменьшительное и от Василий, и от Василиса, то это намек на андрогина. (Кстати, помните фильм «Василий и Василиса» о супругах, которые никак не могли помириться? От того самого и не могли, что их притягивало друг ко другу до полной потери самости.) Божественный гермафродит — это символ, внешний знак провидца. Символ же андрогина — дерево, которое протянуто между небом и землей, или крест распятия. Ведь и Христа иногда изображают на древе. Личный дар вашего найденыша усилился тем, что перешло к нему от покойной и горячо любимой жены Диотимы: снова единство двух половин рода человеческого. И все-таки лучше бы вам его сюда не притаскивать — он же постоянно день с ночью местами менял. С вечера до утра обучал античному стихотворству, а с утра до вечера отсыпался. Нынче у него вечный день, однако!

— Если он видит скрытое, то, может быть, и для меня найдет мой жемчуг? — спросила Рахав.

— Жемчуг есть Маргерит или Маргарит, — провещал Василий. — Марево, Мара и Майя суть его покрывало: осмелься и нырни в морской водоворот, что Майею учитель наш зовет, схвати со дна и вынеси в горсти — и будет то она, пришедшая спасти. Одета ореолом, грядет теперь она — Сирена Маргарита, Предвечная Жена.

— Забавник, — проворчала Аруана.

— Ни бе, ни ме, ни кукареку по-людски и притом лыка не вяжет, — ответствовала Белла, — Невеста без места, жених без ума — и оба в одном лице. Хотя, может быть, в этой призрачной жизни только так и надо?

— Ну ты, вечная девица, — распоряжалась Аруана чуть позже, — займешь за столом свое законное место. Свою норму платежных россказней ты не выполнила, зато говоруна раздобыла, и как быстро-то!

Была она сейчас до того статна и величава, что под пару ей оказался изо всех присутствующих мужчин только Василий-Василис-Базилевс, который после того, как его вымыли лавандовым мылом в воде, настоянной на гвоздике и розмарине, облачили в хламиду тонкого льна и расчесали кудри рябиновым гребнем, помолодел до невероятия. Тем не менее, Спящий-Без-Просыпу и не думал возвращаться в мир наличной майи из своего собственного бреда.

— А с этим ловцом жемчуга что будем делать? — спросила собака. — Ногами он стойко не владеет. Может быть, попутешествует в том самом исконном и посконном смысле, а именно — на колесах, как привык?

— Лучше попробуем снова определить его на ту кровать, — ответила Аруана.

— И мне что, еще раз вам всем помогать? — вздохнула Рахав.

Однако при звуке их голосов — а, может быть, голоса одной Аруаны, — Вася приподнялся с простыни, расстеленной прямо на полу у очага, взгляд его ударил, как зеленая молния. Он на миг соединился со своим двойником, и на них нашел белый стих. Этим стихом сложил он песню, которая названа здесь -

Низринулся я с Вавилонской Башни, верх которой теряется за девятым небом, а низ, проходя через девять ступеней ада, смыкается с верхом, ничуть не изгибаясь. И слышал в моем полете голос ветра, что вдувал мне в уши властные слова: «Иди и смотри». А когда я стал на ноги, увидел я пред собой трех всадниц: были они обнажены, как боевой меч, и сияли, как истина. И первая дева восседала на коне рыжем, имя ему Пламя; кожа ее как утренний снег и власы точно знамя мятежа. И была вторая жена верхом на коне бледном, имя же ему — Терзание-и-Ад; косы ее темней грозовой тучи, когда через нее сверкает молния, а лик осмуглел от нездешнего жара. И оседлала третья старуха вороного коня по имени Смерть; кожа ее была иссиня-черна, как лиловый тюльпан, и седые космы стелились по спине и бокам коня до самых стремян. Глаза же всех трех были одинаковы и подобны очам гневного Ангела Златые Власы. Этими глазами посмотрели они на срединную землю, простершуюся перед ними во всем своем бесчестии: изнасилованную и оскверненную, отравленную и вспоротую железом, — и возгласили: «Это падший Адам такое сотворил!»

Но углядели они трое в сердцевине погибельной земли одинокое деревце, бывшее маслиной и смоковницей, но не маслиной, не смоковницей и вовсе не соединением обычной маслины и обыкновенной смоковницы в одно. Почти иссохло дерево, однако плоды его созрели и на вид были полны свежего масла. «То дерево взрастил Адам, и погибель в нем и на нем, — сказали женщины, — но плоды его от солнца, и они чудны». Тогда собрала самая юная из жен плоды в горсть, и средняя выжала из них масло, и старшая пролила масло наземь, спрятав косточки в землю.

И снова некто повторил мне голосом, как бы моим, но подобным буре: «Иди и смотри». И посмотрев, увидел я, как само собой возгорелось масло и как огонь его уничтожил погибшее дерево, а вместе с ним — и то, что привело его к погибели; всё, что осталось на земле от человека. Но семена сразу пошли в рост на сем пепелище и дали стройные, ровные, как струна, побеги, изумрудные и золотые; как луч, и пронзала взор и обоняние их свежесть, и ветер, пролетая сквозь их листву, обретал запах сандала, нарда и яблони… Сомкнулись созревшие кроны, укрывая землю от гневного ока небес, и понизу протекли ручьи со сладкой водой.

Тогда в третий раз услышал я голос как бы из самого себя, и был он подобен урагану: «Лишь воины за веру войдут в сад, и те, кто ищет свой путь, и находящие себя в конце его».

Я обернулся — и вот: на коне белом сильный муж с ликом, что благородством своим подобен женскому, и в правой руке его — буковая трость, и готовится он погрузить ее в огненную чашу, что в левой его руке, чтобы писать пламенем буквы.

И, говорю я вам, — берегитесь! Познает сей муж всех трех жен, которые суть одна в разных ликах, и войдет в вертоград бесхладный и бессолнечный, и сорвет лучший цвет и плод его, чтобы прорастить семя в сердце пустыни — и его будут все плоды земные.

Грядет пахарь, и сеятель, и хозяин жатвы!

Боярышник — whitehorn — и терн для венца blackhorn.

И то, и другое — знаки Совершенного человека. Идеального мужа.

В честь Христа зимой цветет светлый боярышник, и после Варфоломеевской ночи на него не нарадуются оставшиеся в живых. В честь него зреют терпкие черные ягоды меж колючек.

Три тополя есть на свете (не считая тех, что на Плющихе) — наш обычный, так называемый белый, дрожащий, или красный, — та самая осина, что не горит без керосина и является любимым деревом вампиров; и тополь черный — корявый осокорь.

Те же три цвета в одном-единственном растении, бузине: цветы ее белы, ягоды (зеленые в начале лета) становятся рыже-красными в его середине, черными осенью. Три цвета времени — три цвета бузины, которую так любила Марина, дочь Сотворителя Музея.

Три цвета — белый, красный, черный — соединяются в разных реалиях, повторяются в природе с удивительной настойчивостью… Будто она хочет этим сказать нам нечто.

Три цвета земли. Три цвета женщины: ведь земля искони воплощает и олицетворяет женское начало. Три цвета Конца — ведь женщина знаменует собой Суд.

В знаке Быка

Имя — ВЛАД