Канун Рождества в Пятничной гавани - Лиза Клейпас

Начала хихикать и Холли. Они встретились взглядами, и девочка невинно сказала:

— Не знала, что индейки умеют летать.

Эти слова разрушили их показное спокойствие, и, держась друг за друга, они покатывались со смеху, пока Мэгги не начала вытирать слёзы в уголках глаз.

К тому времени, когда Мэгги с Холли вернулись домой, Марк с Сэмом привели в порядок двор после бедствия и чистили в кухне картошку. Завидев Мэгги, Марк немедленно подошёл и забрал у неё из рук тяжёлую ношу — большой судок из фольги с нарезанной кусками индейкой, которой можно было накормить дюжину человек. Следом Холли несла контейнер с соусом. Через отверстия в крышке судка по кухне поплыли соблазнительные ароматы индейки, запечённой с шалфеем, чесноком и базиликом.

— Откуда такое богатство? — поинтересовался Марк, ставя посудину на один из столов.

— Вот что значит иметь связи, — усмехнулась Мэгги. — Зять Элизабет держит ресторан по дороге в Рош-Харбор, где весь день сервируется праздничный стол в честь Дня благодарения. Я позвонила и заказала немного индейки «с собой».

Марк опёрся рукой о стол и посмотрел на неё. Недавно побритый и принявший душ, он стоял перед Мэгги, обладающий той природной красотой, от которой все её чувства приходили в смятение

От мягкой хрипотцы его голоса пальцы ног её непроизвольно поджались.

— Почему ты не на пароме?

— Я передумала насчёт поездки.

Его рот приблизился, предлагая мягкое жгучее удовольствие, от чего она вспыхнула и почувствовала слабость в коленях. Моргая, Мэгги поняла, что Марк поцеловал её на виду всей семьи. Она нахмурилась и глянула ему через плечо, чтобы посмотреть, видели ли другие, но Сэм казался поглощённым чисткой картофеля, Алекс занимался приготовлением салата, смешивая зелень в большой коричневой салатнице. Холли сидела на полу, позволяя Рэнфилду облизывать крышку от посудины с соусом.

— Холли, — заметила Мэгги, — не забудь выбросить крышку после того, как Рэнфилд закончит. Не накрывай ею соус.

— Ладно, но мой друг Кристиан говорит, что рот собаки чище человеческого.

— Спроси у своего дяди Марка, кого он предпочитает целовать: Мэгги или Рэнфилда, — предложил Сэм.

— Сэм! — В голосе Марка слышалось предупреждение, но младший брат только усмехнулся в ответ.

Хихикая, Холли взяла крышку и торжественно опустила её в мусорное ведро.

Под руководством Мэгги собравшиеся приготовили достойный Дня благодарения обед, который включал в себя блюдо макарон с сыром, сладкий картофель, зелёные бобы, салат и индейку, незатейливо украшенную кусочками французской булки, грецкими орехами и шалфеем.

Сэм открыл бутылку красного вина, налил по бокалу всем взрослым и торжественно преподнес стакан с виноградным соком Холли.

— Первый тост мой. За Мэгги, спасшую наш День благодарения! — провозгласил он.

Зазвенели бокалы.

Мэгги случайно глянула на Холли и заметила, что та покручивает свой стакан и отхлебывает сок, с точностью повторяя действия Сэма, который дегустировал вино. Марк тоже заметил и старательно прятал улыбку. Даже на сосредоточенном задумчивом лице Алекса промелькнула усмешка.

— Мы не можем пить только за меня, — запротестовала Мэгги. — Надо произнести тост за всех присутствующих.

Марк поднял бокал.

— За торжество надежды над опытом, — сказал он, и все снова чокнулись.

Мэгги улыбнулась. Отличный тост для праздника, который превратился в чудесный день.

После обеда последовал десерт — пирог. Для Холли — с молоком, для остальных — с кофе. Они вместе вымыли посуду, положили остатки еды в контейнеры и привели в порядок кухню. Сэм включил телевизор, нашёл футбольный матч и вытянулся на кресле-реклайнере[2]. Объевшаяся Холли свернулась клубочком в углу софы и сразу же уснула. Мэгги прикрыла девочку лёгким одеялом и присела рядом с Марком на другом конце софы. Рэнфильд направился в угол к своей лежанке и плюхнулся на подстилку с удовлетворённым ворчанием.

Хотя Мэгги не очень интересовалась футболом, ей нравилось наблюдать за ритуалом коллективного просмотра игры в праздничный день. Это напоминало обо всех Днях Благодарения, проведённых с отцом и братьями: с их криками, стенаниями и недовольством по поводу решения судей.

— Мне пора уходить, — направился к двери Алекс.

— Останься, посмотри с нами игру, — попросил Сэм.

— Нам понадобится помощник, чтобы доесть остатки праздничного обеда, — добавил Марк.

— Спасибо, но с меня хватит тихих семейных радостей, — покачал головой Алекс. — Приятно было познакомиться, Мэгги.

— Мне тоже очень приятно.

После ухода брата Сэм закатил глаза:

— Излучающий сияние и радость везде, куда ступает его нога.

— Когда рушится брак, вполне нормально попадать в тёмную полосу жизни, — заметила Мэгги.

Казалось, оба брата нашли забавными слова гостьи.

— Милая, — просветил её Марк, — тёмная полоса в жизни Алекса началась, когда ему исполнилось два года.

Вскоре Мэгги оказалась в плену руки Марка. Его тело удивляло твёрдостью и теплом, а плечо служило идеальной опорой для её головы. Мэгги почти не смотрела игру. Близость к Марку настолько её поглотила, что экран телевизора казался расплывшимся пятном.

— Макароны с сыром оказались даже лучше, чем я себе представлял, — заговорил он.

— Секретный ингредиент.

— Какой?

— Не скажу, пока ты не расскажешь про свой.

В его голосе слышалась улыбка.

— Ты первая.

— Я кладу в соус капельку трюфельного масла. Теперь ты рассказывай, что добавляешь в кофе.

— Чуточку кленового сахара.

Марк взял её за руку и начал поглаживать тонкие суставы подушечкой большого пальца. Невинная сексуальность его прикосновения послала волну дрожи через все её тело. Мэгги чувствовала удовольствие, смешанное с отчаянием. Пришлось честно себе признаться, что для женщины, решившей поставить крест на личной жизни, в последнее время она приняла чёртову тучу сомнительных решений.

Как говорила Элизабет? Когда это больше уже не ощущается как флирт, тогда это становится проблемой. Мэгги не могла отрицать, что дело вышло за границы лёгкого флирта. Если она позволит себе, то влюбится в Марка. Глубоко, страстно, губительно.

Сидящий рядом мужчина стал западнёй, которую она когда-то отчаянно обещала себе избегать.

— Мне пора идти, — прошептала она.

— Не надо, останься. — Марк заглянул в глаза Мэгги, и увиденное заставило его поднять руку и погладить её щеку жестом нежной заботы. — Что случилось? — тихо спросил он.