Тайный агент Её Величества. Книги 1-5 - Алла Игоревна Бегунова

Аржанова сразу поняла, что полупьяный Моцарт будет мешать ее разговору с Игнацом фон Борном. Она предложила после окончания спектакля поехать в ее любимый ресторан-кондитерскую «Демель», где с десяти часов вечера посетителям предлагали один и тот же ужин: зразы по-венски, тушеный картофель, салат из свежих огурцов с зеленым луком под сметаной, плюс бутылка рейнского столового вина. Антонио Сальери, вежливый человек, откланялся сразу. Философ Райхфельд сослался на болезнь жены и тоже отбыл. Лишь Вольфгангу-Амадею все было нипочем. Он никак не хотел отпустить руку Великого мастера ложи и в ресторане-кондитерской бесцеремонно уселся рядом с фон Борном.

Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Минут через двадцать после начала ужина Аржанова уяснила себе смысл обращения композитора к литератору и историку. Вдохновленный его выдающимся научным трудом «О мистериях египтян», Вольфганг-Амадей задумал создать произведение, прославляющее и раскрывающее идеи масонства. Его приятель, Эмануил Шиканедер, актер, певец и тоже, кстати говоря, масон, предложил название — «Волшебная флейта». Он же взялся написать либретто новой оперы и почти закончил его.

Сюжет новизной и сложностью не отличался. Дочь Царицы Ночи, Памину, похищает волшебник Зарастро. Царица посылает принца Тамино спасти девушку из плена и дает ему в помощь волшебный предмет — флейту, звуки которой помогут рассеять злые чары. Принц проходит через разные испытания, напоминающие церемониал посвящения в братство «вольных каменщиков». Одно из них разворачивается внутри пирамиды, а пирамида — тот же треугольник, традиционный масонский символ. Принц завоевывает любовь Памины. Мрак ночи рассеивается, зло отступает, все восхваляют ум и доброту волшебника Зарастро. Моцарт утверждал, будто именно Игнац фон Борн служит ему прообразом главного персонажа оперы Зарастро.

Сам Великий мастер ложи отнесся к таковому предположению иронически. Но композитор не отставал. Он просил литератора и историка написать какой-нибудь по-настоящему масонский текст для двух основных арий Зарастро в начале и в конце «Волшебной флейты», тогда сочинить музыку к ним Моцарту не составит труда.

Дабы отправить хмельного Вольфганга-Амадея домой, Флоре пришлось применить военную хитрость. Она подозвала знакомую официантку Магду и без слов показала ей три расставленных пальца, что означало заказ наиболее крепкого в «Демель» напитка — подогретого рома, налитого в стакан емкостью в 120 граммов. Композитор осушил его в один прием. Дальнейшее действительно труда не составляло. Сержант Ермилов взвалил на плечи бесчувственное тело, отволок в экипаж и затем доставил домой по адресу, указанному Игнацом фон Борном.

Не подлежало сомнению, что Великий мастер ложи «К истинному единодушию» являлся не только выдающимся ученым, но и общественным деятелем, способным собирать вокруг себя людей, внушать им определенные мысли и вести к избранной цели. Анастасия с любопытством вглядывалась в его приятное, одухотворенное лицо, в ясные глаза бирюзового цвета, как будто светящиеся изнутри. Игнац фон Борн умел убеждать и изъяснялся на прекрасном литературном немецком языке, строя отточенные фразы, смысл которых доходил до собеседника мгновенно.

Таких людей, обладающих даром внушения и сильным зарядом положительной энергии, секретная канцелярия Ее Величества предписывала своим сотрудникам искать повсюду и склонять к сотрудничеству. Правда, Флора не была уверена, что это легко получится с фон Борном. Слишком уж он умен. Но ведь сначала можно действовать опосредованно, использовать его, как говорится, «втемную».

Прежде всего, конечно, нужно ему понравиться, вызвать интерес и доверие к себе. Но как? Искренностью? Образованностью? Игрой ума? Хорошими манерами? Безоглядным желанием принимать те идеи, какие он исповедовал? В арсенале любой женщины, кроме того, всегда имеется еще одно средство. Выпускник Дерптского университета Якоб-Георг определил его словами из латыни: «sex appeal». Но тут ей спешить не стоит…

Разговор между тем касался нынешнего положения тайных обществ в Священной Римской империи. Покойная императрица Мария-Терезия преследовала масонов, и они прошли хорошую школу подполья. Ее сын, император Иосиф Второй, отнесся к «вольным каменщикам» гораздо терпимее. Они так расхрабрились, что предложили ему стать их Гроссмейстером. Это предложение правитель отклонил, заметив, однако, что ничего не имеет против научных бесед, которые ведут в масонских ложах утонченные аристократы и профессора университетов.

Возражал только министр внутренних дел граф Перген. Он говорил императору об опасности распространения мистических знаний среди мелких буржуа, ремесленников, работников мануфактур. Под его нажимом Иосиф Второй в декабре 1785 года все же издал указ, в котором повелел закрыть масонские ложи на территории Придунайской монархии, оставив лишь по одной в каждой из ее провинций. Исключение он сделал для Вены, Будапешта и Праги, где разрешалось существование двух-трех лож сразу.

Революция, случившаяся во Франции летом 1789 года, ухудшила положение «вольных каменщиков». На них стали смотреть как на заговорщиков, строящих коварные планы по свержению законной власти. Резон в том был. Например, одним из инициаторов государственного переворота в Париже являлся масон маркиз Мари Жозеф де Лафайет, участвовавший в составлении знаменитой «Декларации прав человека и гражданина», ныне командующий Национальной гвардией Франции.

Говорят, младшая сестра Иосифа Второго, супруга французского короля Мария-Антуанетта, теперь живущая на положении пленницы во дворце Тюильри, писала брату об этом и рекомендовала быть осторожным с любой организацией масонов.

Аржанова зацепилась за последнюю фразу Игнаца фон Борна.

— Говорят, говорят… — задумчиво повторила она. — Значит, у вас есть люди, которые читали данное письмо Марии-Антуанетты?

— Ну, это совсем нетрудно, — улыбнулся прелестной госпоже фон Рейнеке Великий мастер. — Племянник моей жены, Адам Вейсгаупт, служит в придворной канцелярии. У него — замечательный почерк, и потому он часто копирует письма для императора и его министров…

«Вот что нам нужно!» — воскликнула про себя курская дворянка, но лицо ее осталось абсолютно спокойным, даже равнодушным. Сейчас важное сообщение следовало «завалить камнями», то есть сделать так, чтобы фон Борн не придал ему никакого значения и вообще забыл, почему рассказал о племяннике новым знакомым. В дело вступил надворный советник.

С крайне заинтересованным видом Якоб-Георг спросил, где можно купить книгу «О мистериях египтян». Этот вопрос имел особое значение для Игнаца фон Борна. Книгу он издал на собственные средства и в количестве 500 экземпляров. Но затем выяснилось, что исторические исследования о народах, живших во время оно, не пользуются спросом у венских обывателей. Книга плохо продавалась, несмотря на помощь братьев-«вольных каменщиков». Первый секретарь российского посольства выразил желание приобрести сразу десять экземпляров для единомышленников в России, но все — с автографом Великого мастера ложи «К истинному единодушию».

Если бы не столь позднее время, то, возможно, супружеская чета фон Рейнеке очутилась бы в доме литератора и историка и немедленно стала счастливой обладательницей десяти из двухсот еще не распроданных экземпляров книги «О мистериях египтян». Но не следовало беспокоить его семью во втором часу ночи. Потому, доставив господина фон Борна на своем экипаже до