Киндрэт (Тетралогия) - Наталья Турчанинова

— Знал бы ты, как я устал от этой игры, — доверительно сказал Атум. — Но ее необходимо довести до конца. И сейчас пришло время сделать последний ход.

По саду пробежало легкое волнение. Словно громкий вздох с той стороны. Зашумели деревья, по диску луны скользнула едва уловимая дрожь, порыв ветра погнал по дороге сухие прошлогодние листья.

— Я хочу полностью оборвать связь гин-чи-най с этим миром. Стэфанию мне уничтожить не удалось, но клан Даханавар разобщен и слаб. Сейчас им не до охоты за Основателем. Фелиция сама в опале. Остаются нософорос и лигаментиа.

— Так ты планируешь уничтожить Хранителей и клан Иллюзий?

— Тебе это кажется малореальным? Даже после того, как ты убедился, что я обладаю силой всех кланов?

Луна поднялась еще выше, и весь сад залил холодный белый свет. Силуэты деревьев в нем казались мертвыми.

— Скажи, Кристоф, — медленно произнес Атум, глядя, как в зрачках некроманта дрожат две капли расплавленного лунного серебра, — ты поможешь мне?

Колдун молчал некоторое время, потом произнес негромко и уверенно:

— Я помогу тебе. — И, улыбнувшись, добавил: — В обмен на магию Лудэра.

На какой-то миг Основателю почудилась фальшь в его словах. Не в интонации, не в мыслях — в чувствах. Атум наклонился ближе, заглянул в зеленые глаза, увидел в них только спокойствие и тут же понял, что ошибся. Постоянное ожидание обмана заставляло видеть его везде. Даже там, где лжи не может быть.

Лаборатория кадаверциана казалась слегка запущенной. Видимо, он не пользовался ею уже давно. Здесь пахло дезинфицирующими растворами и едва ощутимо — «ихором», в котором не так давно покоился Вивиан. На плафоне лампы лежал тонкий слой пыли.

Подготовка заняла немного больше времени, чем рассчитывал Основатель. Кое-какие ингредиенты, необходимые для изготовления состава, нашлись в сейфе Кристофа. Другие пришлось позаимствовать в лаборатории Амира без ведома последнего.

Атум расставил на столе флаконы, колбы и пробирки, начертил несколько защитных формул, натянул медицинские перчатки и застыл, тупо глядя прямо перед собой.

— Как печально, — пробормотал он. — Как печально, что я должен так поступить с тобой, Кристоф. Но мне нужно отомстить моим «дорогим братьям». Моей силы хватит на то, чтобы сделать это. А ты сам пожелал получить магию лудэра.

Атум навалился кулаками на край стола, пережидая приступ внезапного раскаяния. Жаль создавать из друга Дарэла живое оружие против гин-чи-най и еще более печально осознавать, что он погибнет, переступив порог, отделяющий мир кадаверциан от мира Основателя.

— Но, понимаешь, мне больше не попасть туда, — сказал он, обращаясь к отсутствующему некроманту. — А заклинание, которое я заложу в тебя во время ритуала, возвращающего магию лудэра, уничтожит всех родственников, выбросивших меня в эту реальность. Ты и сам, конечно, погибнешь, но ведь мэтр никогда не согласится отдать мне кого-нибудь из своих учеников, так что…

Основатель тряхнул головой, вновь заставляя себя сосредоточиться на подготовке к работе.

Колдун вернулся через час. Путешествие по Пещерам Смерти никак не сказалось на нем. Впрочем, для старших представителей клана оно не представляло серьезной угрозы. Он молча поставил перед Основателем колбу с Зеркальной Пылью.

— Отлично, — отозвался тот, рассматривая сосуд, наполненный сверкающими искрами. — Спасибо. Твоя часть работы закончена. Теперь начнется моя. Если хочешь, можешь остаться и понаблюдать.

Кадаверциан, конечно, остался, пристально следя за действиями гостя. Анализировал. Запоминал.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я хочу тебя отравить? — в шутку осведомился Атум, тщательно смешивая сложный состав.

— Отравишь, если добавишь чуть больше экстракта змееголова. Но я считаю капли, — с усмешкой ответил Кристоф.

Хороший ученик был у Вольфгера. Внимательный. Основатель подошел к холодильнику, вынул из него пакет с кровью. Вскрыл, налил в стакан и, высыпав туда же получившийся состав, размешал.

— Теперь возьми это. Чтобы провести ритуал в потустороннем мире, тебе надо выпить эликсир сейчас… Хотя если ты не уверен во мне…

Кристоф поднялся из кресла, взял стакан и без колебаний выпил залпом получившийся напиток. Перевел дыхание.

— На вкус довольно неплохо.

— Рад, что доставил тебе удовольствие. — Атум благожелательно улыбнулся некроманту и добавил мысленно: «Напоследок».

Затем сообразил, что снова погружается в глубокие размышления, и усилием воли вернул себя в настоящее:

— Ну что, Крис, ты готов? Первый этап пройден.

Колдун поставил пустой стакан на стол. Машинально провел ладонью по лбу, уже начав ощущать легкую дезориентацию, вызванную зельем. Затем повел рукой, и в воздухе перед ним, заслоняя реальность, представленную стеной лаборатории, появились очертания двух перекрещенных размытых линий. Сквозь них просачивались тонкие струйки тумана.

Увидев этот символ потустороннего мира, Основатель почувствовал, как по спине его пробежал легкий озноб приятного предвкушения, и шагнул вперед.

Сероватый туман укрывал черный крест, но его грани были смутно видны. Атум глубоко вдохнул влажный воздух, пахнущий первым снегом и зеленой травой. Услышал легкий шелест ветра, сделал еще один шаг, и вдруг пространство поплыло перед его глазами. Туман и черная крестовина за ним исчезли. Превратились в зал со стенами из тысяч зеркал…

Все внутри Основателя застыло в ужасающем предчувствии догадки… Не мир кадаверциан! Это был… Атум стремительно обернулся. Кристоф стоял на пороге, окруженный едва заметной сиреневой дымкой. Всего полшага отделяло его от реальности. Колдун улыбнулся почти с сочувствием в ответ на ошалелый взгляд спутника и поднял руку в немом жесте прощания. На ладони некроманта виднелся едва заметный красноватый след…

Словно со стороны Атум услышал свой вопль ярости и бросился назад, но наткнулся на гладкое стекло.

Со всех сторон его окружал равнодушный, безумный мир лигаментиа.

Глава 35

Совет отверженных

Да, все мы сейчас так обеднели, что комплименты — это единственное подношение, какое мы можем себе позволить.

В Столице снова шел снег. Легкий, мягкий, неспешно кружащийся в темном небе. Воздух, проникающий в гостиную сквозь щель открытой форточки, не пах ничем, казался стерильно холодным. Фелиция закрыла окно и опустила штору, поморщившись от запаха пыли, пропитавшего плотную ткань. На нее тут же упали резкие, изломанные тени от ветвей старого дерева, но Себастьян принес еще одну лампу, поставил на столик у окна, и черные силуэты растаяли.