Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Прочая документальная литература » Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - Дэвид Хоффман

Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - Дэвид Хоффман

Читать онлайн Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - Дэвид Хоффман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 84
Перейти на страницу:

“Чертовски ловко вы тут свою “сладость или гадость”[13] провернули”, — заметил он.

“Что-что?” — переспросил Шеймов.

“А, не важно. Потом узнаете”. В машине его довезли до кинотеатра и высадили за десять минут до окончания фильма.

Когда до московской резидентуры дошли вести о Шеймове, Хэтэуэй завершал свою службу. Ему предстояло решить: кто будет куратором нового агента? Он не мог передать его Гилшеру, который был занят Толкачевым. Вполне подходил на эту роль другой старший оперативник, Джеймс Олсон, но он плотно занимался важной операцией с прослушкой на кабеле. Другие возможные кандидаты, все — опытные оперативники, владели русским не блестяще. Хэтэуэй поручил дело Дэвиду Ролфу, новичку, который хорошо говорил по-русски и жаждал показать, на что способен.

Из штаб-квартиры в московскую резидентуру прислали кодовое имя для Шеймова: CKUTOPIA (“Утопия”).

Это кодовое имя намекало на их повышенные ожидания, хотя о Шеймове к тому моменту мало что было известно. Действительно ли он заведует заграничной связью КГБ? Как это можно проверить? Как увидеть хоть малую долю информации, которой он может поделиться? Чего он хочет? Правила Гербера, выработанные за девять лет до того, все еще работали.

Шеймов хотел, чтобы его самого и его семью эвакуировали из СССР. В московской резидентуре были документы, помеченные кодовым словом CKGO (“Вперед”), в которых содержались сценарии вывоза агента из страны. Но у резидентуры пока не было такого опыта — из Советского Союза еще никого не вывозили. Сотрудник КГБ с таким уровнем допуска не мог просто пойти в аэропорт и улететь. Да и поездки обычных советских граждан за границу жестко контролировались. А за Шеймовым к тому же, возможно, наблюдала контрразведка КГБ в Москве. И в случае любых подозрений его бы арестовали.

Ролф предложил Хэтэуэю довольно нестандартную идею. Он сказал, что на одной из первых встреч стоит выдать Шеймову пару новых фотоаппаратов Tropel. Они попросят Шеймова сфотографировать самые конфиденциальные документы на своем столе, а потом вернуть камеры. Проявив пленку, они увидят, правду ли он рассказал о своем уровне допуска и стоит ли вывозить его и его семью. В штаб-квартире немедленно возразили против выдачи камер совершенно неизвестному и непроверенному агенту. Что, если это ловушка? Что, если он выдаст драгоценную технологию КГБ? И что, если его поймают с фотоаппаратом? Но Хэтэуэю идея понравилась, и он поддержал Ролфа. Он даже написал в штаб-квартиру резкую телеграмму, в которой говорил, что и он, и Ролф, и все остальные оперативники в резидентуре считают хорошей идеей выдать камеры новому агенту. Они что, все ошибаются? В главном управлении уступили. Вскоре фотоаппараты подготовили к отправке.

Когда новым резидентом в январе стал Гербер, Шеймову отправили письмо, написанное бесцветными чернилами. Сигнал, говорилось в письме, следовало подать в воскресенье в месте, которое ЦРУ условно обозначило как “Булочная”. Каждое воскресенье Ролф ездил на церковную службу мимо этого места. Всякий раз он внимательно вглядывался в бетонную опору на углу многоквартирного дома. В одно воскресенье в конце февраля он заметил черную букву V, нарисованную от руки. Прохожие шли мимо, не обращая на нее внимания, как будто это ничего не значило. Но это был сигнал от Шеймова. Скоро предстояла встреча.

Перед каждой операцией куратор разрабатывал маршрут для сбрасывания возможного хвоста. Ролф хотел быть абсолютно уверенным, что КГБ за ним не наблюдает. С помощью других оперативников и технических специалистов резидентуры он составил план куда более смелый, чем обычно. Он основывался на идее, которую однажды безуспешно пытался реализовать Гилшер. Ролф прошел по этому плану с Гербером, минута за минутой, и тот жестко допрашивал его о каждой возможной ошибке: “А что будет, если?.. А что, если?..” Наконец шеф был удовлетворен его ответами.

Ролф купил билет “Аэрофлота” из Москвы во Франкфурт и обратно. Улететь он должен был в пятницу, а вернуться в следующий четверг. Он, как полагалось, сообщил в советский орган, обслуживавший дипломатов, что вернется в четверг. Он был уверен, что те доложат в КГБ. Затем Ролф упаковал чемодан и вылетел из Москвы. В субботу он сел на поезд из Франкфурта в Вену. Он так волновался, что никак не мог заснуть. В понедельник он поехал в аэропорт и за наличные купил билет в одну сторону до Москвы на следующий рейс Austrian Airlines. КГБ ожидал, что он вернется в четверг “Аэрофлотом”. Приземлившись в Москве днем в понедельник, он прошел паспортный контроль. Он знал, что в КГБ сообщат о его прибытии не сразу, и это был тот самый временной зазор, который он пытался использовать, — простейший бюрократический недосмотр, который даст ему несколько часов. Он стал “невидимкой”, то есть за ним не было наблюдения.

В тот момент, когда Ролф приземлился в Москве, жена другого оперативника принесла его жене, учительнице, на работу небольшую спортивную сумку. Супруга Ролфа после конца уроков взяла сумку и села в машину, чтобы проделать свой обязательный маршрут для ухода от слежки. В сумке были грим для Ролфа, а для Шеймова — оперативная записка и вопросы ЦРУ.

В аэропорту Ролф сел в такси и поехал в город, в центр. Примерно на половине пути, у станции метро “Динамо”, он неожиданно попросил остановиться. С беспечным видом Ролф прошелся вокруг троллейбусных и автобусных остановок, а потом двинулся к зданию с вывеской “Аэрофлот”, все время поглядывая вокруг в поисках “наблюдателей”. У здания “Аэрофлота” его подхватила жена. Они снова отправились по длинному маршруту, чтобы сбросить слежку. Наконец, убедившись, что хвоста за ними нет, и загримировавшись, Ролф выбрался из машины. Жена умчалась на запланированный ужин с друзьями.

В 8 вечера Ролф прохаживался у памятника Александру Грибоедову, русскому драматургу и дипломату, убитому беснующейся толпой в Тегеране в 1829 году, когда он служил послом в Персии. Статуя Грибоедова возвышалась на пьедестале рядом со станцией метро “Кировская” на Чистых прудах. Этот широкий тенистый бульвар, окаймленный аллеями, находится в старом районе Москвы, где сохранилось много узких переулков и проходных дворов.

Поравнявшись с памятником, Ролф заметил человека, которого ждал, — тот вышел из метро, держа в руках журнал.

Ролф заговорил первым: “Виктор Иванович?”

“Да”.

“Добрый вечер. Я Миша”, — Ролф протянул ему руку.

Шеймов пожал ее, но подумал, что стоит проверить — действительно ли это сотрудник американской разведки. Вдруг это ловушка? Они двинулись вперед.

Обоим было чуть за тридцать. Ролф вглядывался в приятное, чистое, мальчишеское лицо Шеймова. Тот был в кепке в армейском стиле. Шеймову показалось, что Ролф говорит по-русски с акцентом, хотя не обязательно американским. Он заметил, что Ролф, в отличие от русских, был без перчаток.

Тело Ролфа было напряжено: он думал о том, что в любую секунду могут включиться прожекторы, сотрудники КГБ выпрыгнут из кустов и их с Шеймовым скрутят.

Шеймов на встречу ехал в метро кружным путем, с пересадками, чтобы избежать слежки, но и он был встревожен и напряжен. Он больше Ролфа знал о методах работы КГБ, о “подвижных” группах наблюдения, которые перемещались по городу и появлялись в случайных местах. Он заметил, что ближайшая телефонная будка пуста; хотя бы это было хорошим знаком.

Обоих учили проводить операции, опираясь на базовый принцип: как только операция начинается, никаких колебаний. Оба знали, что в их деле нужно тратить многие часы на планирование, но исполнение операции должно быть коротким и безупречным. В представлении Ролфа, это было сродни выходу актера на сцену: занавес поднимают, и ты выкладываешься. Шеймов считал, что худшая ошибка профессионала-разведчика — поддаться страху. Это означало потерять контроль.

“Вы ведь можете быть из КГБ”, — сказал Шеймов Ролфу.

“Я не могу быть из КГБ, я говорю по-русски с акцентом”, — запротестовал Ролф.

“Да, но они тоже могут говорить по-русски с акцентом”, — сказал Шеймов.

Они шли по бульвару, оставив позади метро и памятник. Вокруг них была темнота. Они задавали и задавали друг другу вопросы, стараясь понять, нет ли поводов для тревоги.

Шеймов повторял, что хочет, чтобы его и его семью эвакуировали. Ролф отвечал, что это задача серьезная и для ее подготовки может понадобиться от года до полутора. Он сказал Шеймову, что тот сначала должен предоставить некоторую информацию. Ролф считал, что стоит встретиться еще раз через месяц-два, но Шеймов спросил: чего ждать? Он подготовится за неделю. Шеймов также настаивал на личных встречах. Он не хотел связываться с американцами через тайники. Он сказал Ролфу, что контрразведка КГБ составила длинный список людей, арестованных за работу со шпионами, — все были задержаны у тайников или обнаружены, потому что использовали рацию. Ни одного не схватили на личной встрече. Шеймов хотел лично видеть своего куратора из ЦРУ. Ролф согласился.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 84
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - Дэвид Хоффман торрент бесплатно.
Комментарии