Любимая игрушка Зверя - Валерия Ангелос

Он позволяет привыкнуть. Прочувствовать. Вырезает в памяти этот момент.

- Теперь ты моя, - произносит хрипло. – Изменишь – убью. Даже мужа тебе не прощу. Любого на куски разорву.

Молчу. Упираюсь в широкую грудь ладонями. Инстинктивно пытаюсь оттолкнуть. Понимаю, что заигралась. Хотя нет. Не понимаю. Ни черта.

Никита перехватывает мои ладони одной рукой. Нежно обхватывает запястья, будто лаской согревает, а после жестко вбивает в почву над головой. Вдавливает в грязь, возвращает обратно в реальность.

Слабо дергаюсь под ним. Но лишь сильнее увязаю, нанизываюсь на закостеневший от вожделения орган. Содрогаюсь от внушительной твердости.

Зверь плотоядно ухмыляется. Одна рука удерживает мои запястья в стальном капкане, вторая поглаживает живот, поднимается выше и выше, накрывает грудь, помечает.

Ядовитые стрелы стопы пронзают. Вздрагиваю раз за разом. Мелко и судорожно. Огонь по жилам течет, желание растравляет. Тьма обволакивает колючим коконом. Это не я. Это не могу быть я. Не могу…

Но кто тогда?

Мои соски напрягаются под жадными пальцами, обращаются в острые пики, кипучее возбуждение разливается по венам отравой. Слышу протяжный стон, не сразу осознаю, что звук льется из моей нервно вздымающейся груди.

Мышцы сокращаются. Тягуче. Точно ртутью наполняются. Расплавленный металл под кожу льется. Спазмы подбрасывают и сотрясают тело.

Я кончаю от его прикосновений. Легких и настойчивых. Нежных и напористых. Таких обманчивых, переменчивых, противоречивых. Кончаю настолько бурно и сильно, что слезы струятся по щекам.

Или это дождь? Просто дождь. Просто…

Проклятье, даже не удается осознать, идет ливень или нет. Молний не вижу. Ведь уже ослеплена. Раскатов грома не слышу. Ибо кровь беспощадно бьет по вискам.

Он же только мою грудь потрогал. Потрогал и все. Ничего особенного.

Жесткий толчок все мысли выбивает. Вышибает разом. Рвано и размашисто. Выколачивает память о прошлом. Четко.

Огромный член приходит в движение. Растягивает лоно. Вонзается до самого основания. Натягивает медленно и размеренно, со вкусом. Погружается вглубь до упора и покидает плоть, только чтобы ворваться снова. Яростно врезается, берет штурмом.

А я никакой боли не чувствую. Или не замечаю?

Как змея извиваюсь. Дугой выгибаюсь. На каждый рывок отвечаю бедрами. Повинуюсь природе. Уступаю нутряной жажде.

Такой большой. Здоровенный. Гигантский. А я принимаю его безотказно. Будто так и должно быть, будто выкована под него, создана точно под этот громадный орган.

Зверь до матки мне достает. Безжалостно бьется внутрь. Одурело и ошалело, заражая безумием, отравляя вирусом бешенства.

Ловлю дьявольский ритм. Откликаюсь. Отзываюсь на него каждой клеткой. Теряюсь в неистовом танце. Отдаюсь во власть пекла.

- Ник, - выдыхаю сквозь стон. – Ник… Никита…

Нравится, как тает его имя на губах. Как звучит. Как с уст срывается. Тихо. Глухо. И в то же время будто взрыв. Выстрел, сражающий насмерть.

Он животное. Не только на ринге. Во всем. Голодный и свирепый, бесами одержимый. Неумолимый и неукротимый. Буйный. Неудержимый.

А я?

Я под ним рождаюсь. Заново на свет появляюсь. Прихожу в грешный мир. Развратная и порочная женщина. Блудница. Преступница. Изменщица.

И самое страшное – не сожалею.

Я для него игрушка. Шлюха. Вещь. Очередное развлечение на ночь. Распалила и зажгла страсть по чистой случайности. Это все на раз. На два. Не больше. Напиться и забыться. Потом буду терзаться муками совести. Потом буду отходить от похмелья. Потом, потом. Когда-нибудь. Не здесь. Не сейчас.

Он огонь. Твердый. Ранящий. Разрушающий. Он свободен в своих порывах. Захотел и взял. Получил по праву сильнейшего.

- Игла, - скалится Зверь. – Гребаная игла.

- Ч-что?

Отпускает мои руки, ягодицы сжимает, крепче в свои бедра вбивает, жестче и сильнее движется, будто разломать жаждет.

- Ты, - выдает прямо в губы. – Игла.

- Я? – запинаюсь, повинуюсь рефлексу и языком по жесткой линии его рта провожу, от терпкого вкуса вмиг улетаю.

- Да, - прибавляет грязное ругательство. – Ира-Игла.

Обвиваю его плечи руками, сжимаю бугрящиеся мускулы, задыхаюсь от ощущения той чудовищной силы, которую он в себе сдерживает.

- Тебя не пораню, - улыбаюсь. – Скорее ты меня.

- Никогда, - бросает мрачно.

И рот мой поцелуем запечатывает. Толкается внутрь быстрее, заполняет, не ведая жалости, как истинный Зверь свою добычу пожирает. Замуровывает под канатами железных мышц.

А я до небес дотрагиваюсь. Кончиками пальцев. Кромку макушкой задеваю. Нелепо. Странно. Невозможно. Нереально даже.

Разве так бывает? Чтоб небеса. Прямо в грязи.

Глава 21

Я чувствую себя девчонкой. Совсем юной и наивной, впервые ступившей за грань запретного, впервые оказавшейся под мужчиной. Опять девственность теряю. Я в прошлое возвращаюсь. Заново познаю экстаз.

А ведь мне давно уже не восемнадцать лет. Любимый супруг. Двое детей.

Но разве это мешает?

Я как прирожденная шлюха в грязи извалялась, со всем жаром могучему самцу отдалась, позволила пометить себя горячим потом и семенем, пропиталась чужим запахом. Семью свою продала. Предала. Позабыла об ответственности. Наплевала на мораль.

Ради чего? Ради токсического наваждения. Не узнаю себя. Не понимаю. И до сих пор угрызений совести не ощущаю.

Наслаждение захлестывает с головой. Накрывает раскаленными волнами. Затуманивает разум, отбирая остатки контроля.

Я срываюсь в бездонную пропасть. Раз за разом. Взрываюсь и колкими осколками осыпаюсь на грешную землю.

А он не ведает усталости. Никак насытится не может. Берет меня снова и снова, заставляя утратить счет времени, отнимая ощущение реальности. Сминает плоть до синяков, губами в шею впивается, намеренно кожу втягивает, метки оставляет. Выжигает нутро.

Я и не знала, что так бывает. До судорог, до спазмов, до ломоты. Чтоб бедра сдвинуть не хотелось, чтоб губы от поцелуев жгло, а разорвать контакт сил не было. Чтоб даже через плотно смеженные веки ослепляло сияние звезд, чтоб спина как тетива лука натягивалась, чтоб всю кровь от одного касания сворачивало. Столько лет прожила и вдруг