Ветер с севера - Анна Аникина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не успела она закончить рассказ, как у бабушки телефон зазвонил.
— Мила, как Катерина? — голос деда было слышно и безо всякой громкой связи. — Нормально. Ты то откуда знаешь, что она приехала. — Тищенко доложил. Я уже Сокольскому сказал, что сделаю сначала с его внуком, а потом и с ним самим. Хорошо Мишка с обеда шёл. Катька же, небось, не к нам прикатила? Людмила Викторовна угукнула, соглашаясь. — Ладно, буду вечером. Прокурорские вцепились, как клещи.
— У деда неприятности? — Да, у них там военная прокуратура работает. По тому факту на "Разящем". Ветрова затаскали. Не отвечает?
Катя обречённо глянула на телефон, талдычащий ей в сотый раз, что "аппарат абонента выключен или…". — Кать, если не отвечает, значит не может. — А если он.. — Не если. Не смей сомневаться. Ты для чего прилетела? Поддержать? Катерина кивнула. — Ну так и думай о хорошем. О Вадиме думай. И он почувствует. Вот увидишь. Попозже сходишь ещё раз. Давай пирогов напечем. С чем хочешь? — С капустой. Жареных. Можно? — Тогда давай. Ты начинку. Я тесто.
Пару часов Катя была занята пирогами. Когда они дожарили последнюю партию, опомнилась. — Ба, я маме не позвонила. Вот блин… — Я уже сама ей написала, что ты у нас. Не блинкай. Давай, сходи ещё разок до Вадима. Если дома будет, пришли мне хоть букву. Держи кулёк с пирогами.
Катя собралась быстро. Ноги несли в сторону дома Ветрова. Окна снова были тёмными. Звонок всё так же звучал в глубине квартиры. Телефон не отвечал.
Катя оставила пакет с пирожками на дверце. На негнущихся ногах вышла на улицу. Побрела домой. Ввалилась в квартиру на руки к бабушке.
— Не смей плакать. Это служба. Не детский сад. Он командир. Не сопливый мальчик. На нем люди. И корабль. Это не бумажки с места на место перекладывать. Пошли. Будем работы школьные проверять. У тебя английский и немецкий? Вот давай. Взяла карандаш, и вперед. Тридцать штук твои. Двадцать немецких. Остальные английские. А то я до утра буду сидеть.
Людмила Викторовна положила перед Катей стопку листочков. Следующие пару часов Катя не поднимала головы от детских работ.
Потом они пили чай с пирогами. Бабушка рассказывала про школу.
Катя прикидывала, смогла бы она так, как Лёля и бабушка. Каждый день входить в класс. Вспомнились Лелины уроки математики и уроки Киры Витальевны. Вот у кого учиться и учиться.
Мысли по кругу все равно вернулись к Вадиму. Катя очередной раз выслушала автоответчик. Вздохнула.
— Знаешь, — решила отвлечь её Людмила Викторовна, — я тебе ещё один рецепт дам. Но это для особого случая. Если тебе захочется что-то Вадиму сказать. Так, чтобы он сразу понял. Его мама, Ксюша Ветрова, у нас в школе в продленке работала. Она пекла торт. Вишнёвый. Надо найти, где записано.
В ящике над плитой стояло множество тетрадок. Оказывается, с разными рецептами. Явно чужой рукой был написан рецепт вишнёвого бисквита. Очень простой на вид. — Это Ксюша мне писала. Ты давай, сфотографируй. Это правда очень вкусно. Она один раз на работу приносила. А так пекла мальчикам своим на дни рождения.
Катя перечитывала строчки, написанные рукой матери Вадима. "Ягоды смешать со сметаной…". Воображение сразу подкинуло яркие картинки. Вспомнилась та фотография на столе в его каюте.
Она решила, что обязательно испечет ему этот торт. По какому-нибудь особому случаю. А сейчас, когда она совсем рядом с ним, ей хотя бы просто увидеть его. На чуть-чуть.
Глава 57
57.
Дед вернулся поздно. Вымыл руки и молча сел ужинать. Бабушка сидела рядом, тоже молча. Катя подумала, что она, наверное, не смогла бы так сидеть и молчать. Задавала бы какие-то вопросы. Или говорила бы сама.
Сейчас ей очень хотелось спросить деда про Вадима. Что с ним? Если бы не ночь и мороз, она бы уже сбегала до его дома. Телефон сотый раз выдавал ей одну и ту же безнадежную фразу.
Ночью она долго лежала без сна. Смотрела как по потолку движутся тени от фар редких машин. Старалась думать о хорошем. О том, как будет рад ей Вадим. Должен же он завтра появиться. Наверное. Теперь она уже не была ни в чем уверена.
Утро никак себя не обозначило. Было темно. Катя совершила ещё одну вылазку. К всё той же закрытой двери, тёмным окнам и пакету с пирожками, одиноко висевшему на двери.
Отчаяние захлестнуло с головой. Она кинулась к деду, понимая, что ведёт себя по-детски. — Дед, скажи, где Вадим? Что с ним? — Не отвечает? — Владимир Максимович кивнул на телефон, слушать в котором фразу механическим голосом не было уже никаких сил. Катя помотала головой. — Я знаю, что приехали родственники того матроса. Ветрова вчера прокурорские допрашивали. На "Разящем" ещё и внутренняя проверка. До отстранения вроде не дошло. — А может? — Я ж не Господь бог. Раньше может быть и вмешался бы прямо. А теперь могу только навредить. — Из-за меня? Да? — Кать, тут у нас свой террариум. На Ветрова и без тебя зуб точили. Самый молодой орденоносец на флоте. Самый молодой командир корабля. И самый перспективный. После Касатонова. — А это кто? — Знаешь анекдот: "Почему сын полковника не может стать генералом?" — Почему? — У генерала есть свой сын. Касатонов — внук одного полного адмирала и племянник другого полного адмирала. Он в тридцать семь лет уже крейсером командовал и капразом стал. У Ветрова все шансы догнать. И перегнать. Потому что талант. — И что же мне делать? — За молоком сходить. И за хлебом. Пройдись. Это в нашем доме с торца. А если серьёзно, Кать, то ждать. Не знаю, как Мила меня столько лет ждёт. — А я не жду, — отозвалась Людмила Викторовна.
— Как так? — Я живу каждый день так, будто вечером ты придёшь со службы. Занимаюсь своими делами. Но помню о тебе каждую минуту.
Склодовский сграбастал обеих, прижал к себе жену и внучку. — Ох, девки. Ничего. Всё хорошо будет. Катюх, вы там нам правнука не заделали ещё? Катя вспыхнула. — Нет. Мы же не женаты. — Вот можно подумать, это от штампа как-то зависит. — Вова, прекрати. Видишь, Катя и так расстроена. Хотела сюрприз Вадику сделать.
Катя всё же пошла в магазин. Морозный воздух немного взбодрил. Выбрала хлеб и молоко. Подошла к кассе расплатиться.
Кассирша обсуждала с предыдущей покупательницей местные сплетни. Увидев Катю, они обе оглядели её
