Становление капиталистической Японии - Герберт Норман

Пересмотр поземельного налога в 1873 г.

Так как реформа поземельного налога в 1873 г. установила раз и навсегда те рамки, в которые заключены современные аграрные отношения Японии, стоит посвятить несколько страниц исследованию формы и содержания этой реформы.

Прежде чем ввести единый поземельный налог, исчисляемый в зависимости от стоимости земли, а не в соответствии с феодальной системой распределения продукции между феодалом и крестьянином, необходимо было, чтобы каждый клочок земли, обрабатываемый арендатором или самостоятельным земледельцем, имел признанного собственника. Другими словами, проектируемый поземельный налог предполагал наиболее полное признание права частной собственности на землю. Мы уже указывали на некоторые меры, которые логически вели к изменению поземельного налога, а теперь они были дополнены новым мероприятием. Владельцы земли получили удостоверения на право владения землей, известные под названием «тикэн». Первая партия этих удостоверений была выдана в январе 1872 г., вторая — в феврале и, наконец, третья партия была вручена собственникам земли в июле того же года[3]. Система тикэн послужила отправным пунктом движения за уничтожение старой феодальной аграрной системы и явилась началом признания права частной собственности на землю. Система тикэн в то же время давала возможность производить оценку земли согласно ее продажной стоимости еще до того, как была произведена землемерная съемка по всей стране (1875–1881 гг.). В действительности сделки по купле и продаже земли служили главным основанием для выдачи тикэн. Эти удостоверения, или тикэн, оставались в качестве единственного доказательства права собственности на землю вплоть до издания закона 22 марта 1889 г., после чего правительство отобрало все тикэн и с этого времени доказательством права собственности на землю стала служить регистрация в дайте (регистрах), которые хранились в кусайбансё (окружных судах) и удостоверялись тиан сайбансё (судами по делам общественного порядка, впоследствии выступающими под другим названием).

Пересмотр поземельного налога не был поспешным или временным мероприятием, а представлял собой реформу, над которой в течение долгого периода времени трудились лучшие умы в правительстве. Наиболее известными в этом отношении являются имена Иноуэ Каору, Окума Сигэнобу, Като Кодзо, Канда Кохэй и Мацуката Масаёси. После внимательного и детального изучения относящегося к этому вопросу материала и после целого ряда обсуждений на комиссиях и совещаниях закон об изменении поземельного налога наконец был опубликован в начале 1873 г. Авторы этого закона понимали, что самым важным мероприятием для обеспечения устойчивого государственного дохода является введение единой системы налогообложения. Они стремились установить такой налог, который было бы легко взимать и которого никто не мог бы избежать. Кроме того, новый налог не должен был зависеть от урожая. Канда Кохэй хорошо изложил недостаток старой налоговой системы в своей докладной записке от 1870 г., составленной в связи с йзменением закона о поземельном налоге: «Если мы будем придерживаться прежнего законодательства в отношении налогов, то, во-первых, это причинит нам множество хлопот; во-вторых, это может привести к снижению бюджетных поступлений, поскольку оно допускает мошенничество и уклонения от уплаты налогов; более того, прежнее законодательство совершенно не учитывает интересов государства и содержит лазейки, которые могут причинить ущерб государственным финансам». Вопрос об изменении закона о поземельном налоге обсуждался на специально созванном совещании чиновников префектур в 1873 г. На этом совещании были рассмотрены три точки зрения. В конце концов была принята та из них, которая предусматривала полное изменение поземельного налога, а не просто исправление старой системы. Под руководством заместителя министра финансов Окума Сигэнобу (который возглавлял это министерство во время поездки Окубо в Европу) это решение было проведено в жизнь. Натуральный налог был заменен денежным налогом, взимаемым согласно стоимости земли, оценка которой должна была быть произведена в общенациональном масштабе[4].

Поземельный налог устанавливался на основе следующих трех принципов: 1) если прежде критерием для взимания налога являлся урожай, то теперь таким критерием должна была стать стоимость земли; 2) норма налогообложения устанавливалась в размере 3 % стоимости земли (в 1876 г. эта норма была на некоторое время снижена до 2,5 %), причем в отличие от прежнего порядка обложения размеры урожая в расчет не принимались; 3) налог должен был вноситься деньгами, а не натурой, как это было прежде. Трехпроцентный налог был фактически ниже прежнего феодального налога, если не считать местного налога в размере одного процента[5]. Однако в данном случае дело обстояло гораздо сложнее: этот налог отличался от феодального налога и качественно и количественно.

Разница между прежним и новым налогами заключалась в следующем: во-первых, различные виды налогов, которыми облагалось население как произвольно, так и по традиции клановыми властями и бакуфу, теперь были унифицированы и подлежали ведению центрального правительства. Во-вторых, прежде налогоплательщиками были непосредственные производители, независимо от того, были ли они арендаторами или самостоятельными земледельцами; теперь же поземельный налог платили только землевладельцы, являлись ли они непосредственными производителями или помещиками. В-третьих, при старом режиме налог устанавливался в зависимости от размеров собранного урожая или же от плодородия почвы; после реформы он начислялся по единой налоговой ставке — 3 % от стоимости земли независимо от качества урожая. Наконец, прежний налог, уплачиваемый натурой, главным образом рисом, теперь был заменен денежным налогом{48}.

Правительство Мэйдзи сочло необходимым сделать этот шаг для того, чтобы избавиться от неустойчивости бюджетных поступлений, вызывавшейся изменениями в размерах урожая, а также колебанием цен на рис и другие сельскохозяйственные продукты, которыми выплачивался натуральный налог. Другими словами, обеспечив постоянный источник доходов, правительство создавало условия для введения современной бюджетно-финансовой системы.

В такой стране, как Япония, которая была еще сельскохозяйственной страной и не имела таможенной автономии, покрытие огромных расходов на военные нужды, на строительство образцовых предприятий и содержание огромного штата чиновников, естественно, зависело от поземельного налога. Вот почему было очень важно, чтобы бюджетные поступления государства были постоянными. Мы видели, как отмена запрета на отчуждение земли — мера, на которую рано или поздно нужно было пойти, — логически предшествовала и прокладывала путь новой налоговой системе, поскольку для этой системы было абсолютно необходимо, чтобы налоговые поступления с земли перестали зависеть от платежеспособности каждого земледельца. Другими словами, нужно было, чтобы тот, кого закон считает собственником земли, нес ответственность за уплату налога с каждого клочка земли, независимо от того, кто ее обрабатывает. Было еще одно коренное отличие этого налога от старого: в период феодализма при определении суммы налога руководствовались принципом взимать как можно больше, оставляя производителю такое количество урожая, которое было едва достаточным для поддержания его существования, или, применяя распространенное в то время выражение, стремились «сделать так, чтобы крестьянину осталось только на жизнь, но не больше». Кроме того, прежняя система взимания налога была основана на коллективной ответственности села, разделенного для удобства управления на пятидворки. Эта круговая порука еще более ухудшала и без того крайне тяжелое положение крестьян. При новом правительстве обязанности уплаты налога были перенесены с производителя на землевладельца. Крестьяне теперь были освобождены от оков феодализма и в то же время избавлены от мелочной опеки своего господина, который раньше был обязан следить за тем, чтобы «они не могли ни жить, ни умереть». В новом обществе они были свободны определить свою участь — жить или умереть, оставаться на земле или продать ее и уйти в город. Таким образом, большинство сельского населения, хотя и было освобождено от оков феодализма, тем не менее не могло рассчитывать на защиту своих интересов со стороны государства, видевшего свою задачу в охране интересов помещичьего класса, которому оно гарантировало право частной собственности на землю.