Будни отважных - Н. Семенюта

— Пронесло, — сказал, утирая со лба испарину, Иван Михайлович.

— Страху-то натерпелись, — вздохнула Прасковья Ивановна.

Федор подозвал к себе Ивана Михайловича, пожал ему руку:

— Спасибо! И как это вы насчет тифа придумали!

— Я, сынок, от людей слыхал, что немцы, как черт ладана, боятся заразных болезней.

...А канонада все нарастала. Немцы, завладев Ростовом, оказались в ловушке. С трех сторон окружали город советские войска.

Наступила ночь с 28 на 29 ноября. Никто в квартире Костиных не спал. За окнами слышалась пулеметная и винтовочная трескотня. Бой шел на улицах Ростова. Приближался час избавления.

Наступило утро. Ожесточенная перестрелка слышалась где-то рядом.

К вечеру пальба на улицах оборвалась. Несмотря на протесты матери, Тамара не удержалась и выглянула из ворот. И сейчас же стремглав побежала назад, распахнула дверь, сияя, крикнула:

— Наши! Наши! Я кавалеристов сейчас видела со звездочками на шапках! Они мимо нас проскакали!..

...Когда санитарная машина доставила сержанта Кривоноса в приемную госпиталя, хирург покачал головой:

— Ну и ну! Девять пуль в правую ногу, одна — в левую. Это просто чудо, что вы в живых остались.

— Это так, товарищ военврач, — ответил Федор, — но в живых я остался потому, что спасли меня настоящие советские люди.

М. ВЕЧЕРКО

ЧЕЛОВЕК ИЗ ЛЕГЕНДЫ

К воспоминаниям о Владимире Ляндэ я приступаю с трепетом и грустью. Когда-нибудь писатель, создавая новую книгу о патриотах Дона, полнее раскроет и нарисует волнующий образ этого молодого героя. Я же расскажу лишь о некоторых фактах из биографии этого удивительного человека. Думаю, что даже простой пересказ этих фактов может увлечь читателя не меньше, чем иная писательская фантазия.

Мы познакомились в 1946 году, когда я работал заместителем начальника отделения отдела уголовного розыска Ростовской городской милиции. Помню, в кабинет вошел светловолосый крепыш в морском бушлате, из-под которого выглядывала тельняшка. Невысокий ростом, с чуть прищуренными серыми глазами. Представился:

— Владимир Ляндэ. Ростовчанин. Демобилизовался. Хочу служить в уголовном розыске.

Мы разговорились. До войны он работал бригадиром электриков на Ростсельмаше, потом служил в армии.

— Почему же вас потянуло именно в милицию?

Моряк пожал плечами, глянул в окно на скелет сгоревшего здания:

— Скорее всего, злость. Сколько натерпелись люди в войну! А теперь страдают от воров и бандитов. Никогда столько этой мрази не было в нашем городе. Давить ее надо.

— Работа у нас трудная и опасная.

— Мне это известно.

Не знал я тогда, что передо мной сидит один из героев-североморцев, бывший отважный разведчик, совершавший глубокие рейды по тылам противника и награжденный за мужество и находчивость орденом боевого Красного Знамени.

Володя с детства мечтал стать моряком, и в 1937 году он добился своего. Нужно ли говорить, как счастлив был новобранец, когда впервые ступил на борт боевого корабля. Пошли дни трудной, но захватывающей учебы.

Потом началась Великая Отечественная война. Ляндэ назначают командиром отделения торпедного катера. Он участвует в обороне Одессы, Севастополя. Затем в составе бригады морской пехоты бьет немецкие войска под Москвой. В бою был ранен. После госпиталя получил предписание на Северный фронт.

Мурманск встретил ростовчанина жестким морозом и колючим морским ветром. Долго привыкал южанин к новому климату, но с людьми Володя сошелся быстро. Веселый, общительный «донской казак» пришелся по душе разведчикам штабного отряда, которым командовал В. Н. Леонов, ныне дважды Герой Советского Союза. Здесь Ляндэ стал коммунистом. Идейная убежденность, принципиальность и справедливость снискали ему авторитет. Его избирают секретарем партийной организации разведотряда...

...10 февраля 1944 года командир особой разведгруппы старшина первой статьи Владимир Николаевич Ляндэ по кличке Моряк, его помощник Анатолий Васильевич Игнатьев (Смелый) и радист Михаил Николаевич Костин (Знаток) были заброшены самолетом в Норвегию, на побережье, где была расположена военная база, форпост охраны идущих по морю фашистских кораблей.

Разведчикам не повезло с самого начала. Исчез парашют с запасом продовольствия и батареями для рации. Долгие поиски ни к чему не привели. А тут погода: то солнце, то буран, да такой, что за метр ничего не видно. Можно было легко напороться на немцев.

На полуострове было несколько немецких гарнизонов. Как от них спрятаться, когда поросль такая редкая? На берегу же деревьев совсем нет, одни валуны, покрытые лишайником. А группа должна обосноваться поближе к воде, чтобы видеть весь участок моря, по которому идут на восток вражеские корабли.

Место для наблюдения за морем облюбовали на юго-восточном берегу, километров за двадцать пять от точки приземления. Вырыли в снегу нору, вместо крыши приспособили купол запорошенного снегом парашюта.

Наблюдали за морем в бинокль и перископ почти непрерывно. Штаб Северного флота начал регулярно получать от Ляндэ разведданные. Праздниками у ребят были те дни, когда по их донесениям над морем появлялись краснозвездные самолеты и начинали бомбить и топить вражеские суда.

Однако жить в снежной норе становилось все труднее. Разведчики обморозились, голодали, болели цингой. Ляндэ страдал от бесчисленных фурункулов. Кончились сухари. В мае на Большой земле получили радиограмму:

«Чувствуем себя плохо. Сил нет. Просим быстрой помощи».

Помощь пришла через два дня. Советский истребитель сбросил разведчикам продукты питания и батареи для радиопередатчика. И снова полетели в эфир донесения. И снова тонули в море немецкие корабли под ударами советских штурмовиков и бомбардировщиков.

Фашисты поняли, что у них в тылу работают советские корректировщики. Вскоре немцам удалось запеленговать наш передатчик. Было это уже в августе. Однажды их сопку окружили гитлеровцы с собаками. Пришлось спешно уходить. Но от собак на суше не спрячешься. Помог ручей. Переночевали в каком-то ущелье, а утром пошли искать укрытый заранее запас батарей. Подошли близко к знакомому месту и чуть не попали в засаду. Немцы уже поджидали разведчиков.

И снова бросок через тундру по ручьям на десятки километров. А позади лай собак и беспорядочная стрельба озлобленных неудачей фашистов. Разведчикам и на этот раз удалось сбить врага со следа. Укрылись они на вершине горы. Море как на ладони. Вот появились немецкие гидросамолеты. Значит, скоро покажется и караван судов. А сообщить своим ребятам не могут: есть передатчик, но нет к нему батареек.

Уже неделю разведчики питались лишь дикими ягодами. Силы покидали их, в штабе флота с нетерпением ждали донесений. И тут неожиданная удача: им удалось найти тот самый парашют с грузом, который они потеряли в ночь приземления на полуострове. И продукты, и батареи к рации оказались целыми. Радости ребят не было предела. Через полчаса в эфир полетела радиограмма.

Командование Северного флота знало, насколько измучены разведчики, но их донесения были так важны для фронта, что последовал приказ:

«Крепитесь, продолжайте работу до особого распоряжения».

И ребята работали. И снова шли ко дну вражеские транспорты...

Лишь в конце октября 1944 года опухшие от голода краснофлотцы были переправлены с полуострова на советскую базу.

За восемь с половиной месяцев пребывания в тылу врага разведгруппа Владимира Ляндэ передала сообщения о движении 600 транспортных судов и военных кораблей противника, а также сведения о системе обороны полуострова Варангер. Благодаря этим донесениям было потоплено 28 вражеских кораблей общим водоизмещением 83000 тонн и 12 крупных судов серьезно повреждены.

7 февраля 1945 года командующий Северным флотом адмирал А. Г. Головко и член Военного совета Северного флота вице-адмирал А. А. Николаев подписали представление к награде членов разведгруппы, руководимой В. Ляндэ. В представлении говорится:

«Достойны присвоения звания «Герой Советского Союза».

Обо всем этом Володя не сказал ни слова в моем кабинете. Даже позже, когда мы стали друзьями, он очень скупо рассказывал о своей военной жизни. Мы узнали о подвиге Ляндэ лишь двадцать лет спустя и не от самого героя, а из центральных газет.

Новый сотрудник уголовного розыска очень быстро входил в курс дела. Не прошло и месяца, как он стал просить, чтобы его направили на опасную операцию. Новичку, конечно, отказывали, но однажды взяли и не пожалели.

Дело было летом. В горотдел милиции стали поступать сведения о грабежах, совершаемых в загородных рощах. В послевоенные годы, как известно, положение с продовольствием было трудное. А тут подходит на рынке к тому или другому представительный мужчина и предлагает по твердой цене мясо, молоко, сахар. Я, говорит, заведую складом, но склад за городом. Если хотите, поедем. И охотники, конечно, находились. Как правило, это были женщины. «Добрая душа» заводила свою жертву в рощу и, угрожая пистолетом, грабила, насиловала, затем связывала ее и скрывалась.