Побег в другую жизнь (СИ) - Unknown

- Логично, - я восхищенно покачал головой. – И я еще не сказал тебе: «Спасибо». Хотя, может, тебя прибить бы за это надо.

- Не бей меня! Все же хорошо получилось. И, Дима, я действительно очень испугался за тебя. Килим же рассказывал тебе, чем занимается храм Хосмара. Они отлично умеют действовать на разум человека, внушать то, что им нужно. Килим только начинал тебя обрабатывать, но ведь мысль уйти в жрецы в тебе до сих пор отвращения не вызывает?

Я подумал:

- Нет. Я уже не хочу, но отвращения она во мне не вызывает. А почему она должна быть мне отвратительна?

- Тебя хотели обманом увести в их ряды, опаивали небезопасным, между прочим, зельем, нагло пользуясь своим положением и твоим доверием к лекарю, не говоря уже о том, что этим они просто нагадили на свой профессиональный долг, и ты все еще не испытываешь к ним отвращения?

- Да, странно, наверно, - я подумал, - так ты думаешь, это результат внушения Килима?

- Не думаю, а уверен. Еще три-четыре дня, и даже Дарен бы тебя не отговорил. И пусть тебя не обманывает то, что внешне храм занимается благородным и необходимым делом. В свои внутренние дела они никого не пускают, и, думаю, не зря. И какой бы благородной не была, в конечном итоге, их служба, они все – люди. В храме очень четкая иерархия, и грызня за власть такая же, как везде. Я же сейчас в их лечебнице работаю, так что кое-что знаю. Тебя бы никто не пощадил, я в этом не сомневаюсь.

- То-то Дарен так ко мне мчался, - я обнял Лучиса, - значит, ты – мой спаситель. Даже не знаю, как тебя благодарить…

- Станешь кир-каваном, найдешь способ, - хитро улыбнулся он. – И вообще, ты же мой друг, как я мог тебя оставить в таком положении? Ты ведь тоже бы меня не оставил.

Потом разговор перешел на дела текущие.

- Надо тебя в порядок привести, - безапелляционно заявил мне Лучис, окинув меня критическим взором. – Стыдоба будет, если в таком виде в дом кира Линдского войдешь. Завтра же возьму три дня выходных, и пойдем с тобой по баням, цирюльням и портным.

- Завтра Дарен придет свататься.

- Тогда послезавтра. И слушайся меня, ты в этом ничего не понимаешь, даже удивительно. Но основа у тебя хорошая, подчистим, отшлифуем, приоденем, будешь просто цветочек нежный.

Я обреченно кивнул. Лучис прав, надо хотя бы внешне постараться соответствовать уровню Дарена, насколько это возможно, конечно. Нежного цветочка из меня по-любому не получится, но что можно сделать, то сделать надо.

Перед тем, как лечь, я долго рассматривал себя в зеркале. Блин, кир-каван Дмитрий… нет, лучше кир-каван Димит Линдский, прошу любить и жаловать. Да-да, вот это, мелкое, бледное, с лихорадочно горящими глазенками – это оно. Я задумался, а что из этого можно сделать? Ну, стройный, да. Плечи… ладно, хоть прямые. Остальное… ну ничего так. Живот плоский, бедра узкие, ноги не кривые, спина не сутулая. Задницу, правда, еще Халег хвалил, и я, без ложной скромности, в этом с ним согласен, но круглая крепкая попка – пожалуй, последнее, что может вызвать симпатию кира Линдского. А жаль, ей я как раз могу гордиться. Кожа хорошая, чистая, тоже плюс. Волосы мне самому нравились. Лицо… Не урод. Пожалуй, все, что можно сказать. Все среднестатистическое, темно-серые глаза, темные брови, губы бледные, не пухлые и не тонкие. Нос, правда, прямой, правильный. Подумав, решил, что не безнадежен, и ладно. Будь даже я созданием неземной красоты, теплого приема у кира Астиса я бы все равно не дождался. А ведь есть еще генерал, кир Ордис Мейский, он ведь Дарену родной дядя… Боже ж мой, на что же я подписался…

Но засыпая, я улыбался. Дарен сказал: «Главное, мы любим друг друга», и этого никто и ничто уже не изменит. Мы любим друг друга.

Глава 18.

С утра началась такая серьезная подготовка к грядущему событию, что я даже испугался. Когда я встал, Рута в сопровождении Микана уже сходила на рынок и витала в мире кулинарных фантазий. На мой робкий вопрос, что на завтрак, она молча указала на буфет и опять погрузилась в свои мысли. В буфете ничего, кроме слегка черствых вчерашних пирожков, не было, но я молча их сжевал и ретировался с кухни для того, чтобы попасть в цепкие руки Тирины.

Она точно так же, как и Лучис вчера, смерила меня оценивающим взглядом, вздохнула и велела идти в баню.

- Попарься там, пусть тебя разомнут как следует, лицо освежи, там в цирюльне маску и массаж делают. А то бледный, синюшный аж, страх смотреть. Постричься бы тебе получше надо, но это я сама с тобой потом схожу или Лучис. И дай посмотреть, что у тебя хорошего из одежды есть.

- Но сегодня же мы сами только будем, - попробовал я сопротивляться.

Тирина прищурилась, уперла руки в бока:

- А для нас, значит, красивым быть не обязательно? Или у тебя каждый день помолвка? Потом еще в храм Виканы надо бы вам сходить.

- Зачем в храм?

Тирина вздохнула:

- Я и то не со спокойной душой с киваром Дареном тебя отпускаю. Боюсь за тебя, да ты и сам все понимаешь. А его-то родители, думаю, с распростертыми объятьями тебя не примут. Надо вам к Викане сходить, чтобы она вашу помолвку благословила. Мы-то с Остором по сговору женились, потом уже приросли друг к другу. А вот моя закадычная подружка по большой любви против воли родителей замуж пошла, так они к Викане ходили помолвку скреплять. И сейчас хорошо живут, и родители смирились давно, приняли их…

Я согласился, почему бы и не постараться хорошо выглядеть, мой же праздник, да и к Викане сходить тоже можно. Будет, кстати, хороший предлог слинять из дома, пока нас не закормили до потери двигательной активности.

После придирчивого изучения Тирина выбрала тот самый синий костюм, в котором, по мнению Дарена, я был хорошеньким, и унесла приводить его в порядок.

Уже выходя, я встретил в дверях двух розовощеких деловитых женщин, у которых разве что бейджиков с надписью «Скорая помощь по чистке и уборке» не было, и решил, что раньше, чем через три часа, домой не вернусь.

Этих трех часов мне едва хватило, чтобы пройти все предписанные Тириной гигиенические и массажные процедуры. Зато полученный результат меня самого порадовал, тело стало легким, бодрым, лицо посвежело, глаза заблестели. В доме все сверкало, с кухни доносились умопомрачительные ароматы, Ости с Миканом носились туда-сюда по поручениям с радостно-возбужденными лицами, женщины громко переговаривались на кухне, в общем, все признаки готовящегося большого торжества были налицо. Неловкость, которую я испытывал со вчерашнего дня, стала просто оглушительной, и я тихонько шмыгнул к себе. Н-да, Дима выходит замуж. Стыдливая, блин, невеста, трепещущая в ожидании будущего мужа и господина… По сути, так и есть, женой в этом браке во всех смыслах буду я. Кто бы мне сказал еще год назад, что такое вообще будет, да еще и по большой любви, и за кого я замуж соберусь! Мелькнула трусливая мысль, что еще не поздно все переиграть, но я ее отогнал. «Пацан сказал – пацан сделал», - как говорили мои одноклассники. Пусть даже пацан одновременно и стыдливая невеста.

Отринув сомнения, я пошел на кухню. Тирина с Рутой придирчиво меня оглядели и решили, что баня пошла мне на пользу. Потом мы с Миканом накрывали стол в парадной столовой, которой пользовались на моей памяти только в праздник Середины года. Была задействована лучшая келтеновская посуда, столовое серебро из Тирининого приданого, короче, все было по высшему разряду.

Одевался я уже в том же радостно-возбужденном настроении, что и все остальные. На самом деле, это ведь один из самых важных, и, пожалуй, самый счастливый день моей жизни! Зачем самому себе его портить страхами и сомнениями, для них еще будет время.

Дарен пришел в парадном мундире, настолько внушительный и великолепный, что я только порадовался Тирининой настойчивости. Я в своем «синеньком костюмчике», к которому замечательно подошли подаренные на день рожденья украшения, с волосами, которые Ости тщательно заплела «колоском» и перевязала собственной синей лентой, рядом с ним и впрямь выглядел невестой.

Они с Тириной на полном серьезе отнеслись к процедуре официального прошения руки и договоренности о помолвке. Я был даже раздосадован тем, что мне, оказывается, на этом совещании присутствовать не полагается! Они вдвоем закрылись в гостиной и довольно долго о чем-то разговаривали. Я хотел подслушать, но ничего не вышло. Когда они вышли, я попытался отозвать в сторону Дарена, чтобы разузнать, о чем же они говорили, но он только загадочно улыбнулся. Ну что же, решил я, он-то от меня никуда не денется. Надо будет, применю особые пытки.

Наконец настал великий момент – нас пригласили к столу! Некоторые блюда я видел впервые в жизни. А сколько их было… И все такое вкусное… В общем, десерта я так и не попробовал, хотя и очень хотелось, но места в желудке не осталось.

После обеда Тирина спросила, пойдем ли мы в храм Виканы, и когда. Дарен ответил:

- У нас не так много времени, как хотелось бы. Поэтому, если Дима согласится, мы пойдем сегодня – но не к Викане, а к Корху.