Гринвуд - Макс Корбин

– Дуги, заключишь с ней договор?

– Какой?

– Она скажет нам, куда увезли Лиама, а ты пообещаешь, что ни один чужой человек не увидит этого беса на ее лице.

– Финли…

– Это единственный выход. И нам нужно спешить.

– Согласен. – Дуги злобно оскалился и протянул руку.

– Твой единственный выход. Подумай о матери!

Последнее слово оказалось решающим. Девушка вздрогнула и протянула руку. Между ее небольшой рукой и совсем крохотной ладонью Дуги пробежала искра.

– Говори.

– Я не обещала, что расскажу сразу, а теперь извините, мне нужно одеться.

– Я играл в игры с фэйри, еще когда тебя и в планах не было. Мать ведь человек не чужой. Стоит показать ей твое настоящее личико…

– Они в «Барабане». – Таллия выгнулась дугой и завопила.

Дуги едва успел наложить настоящее шумопоглощающее заклинание, поскольку о барьере Финли врал. Ее лицо раскраснелось, а бес начал извиваться, словно на сковородке. Приступ боли продолжался с минуту, пока девушка не повалилась обессиленно на кровать. Дуги снял заклятие.

– Мастерски проделано.

– Для фэйри важно быть бесшумным.

– А для пака полезно уметь заглушать отдельные слова в речи людей.

– И это тоже, – ухмыльнулся Дуги. – Весело получается.

– Это только предупреждение. Соврешь еще раз, будет хуже, – сказал Финли. – Бывал в твоей шкуре.

– «Гнилое яблоко».

– В Окенхолте?

– Да.

– Наши деньги у тебя? – спросил Финли.

– Под кроватью.

– Одежда и оружие Лиама? – добавил Дуги.

– Там же.

– Его лошадь?

– Забрали.

– Прекрасно! – Финли достал из-под кровати сверток с одеждой и оружием, седельные сумки. Мешочки с деньгами и камнями были на месте. – Заканчивай, Дуги.

– Что? Я же ответила.

– Вторая часть сделки. Фэйри не лгут, но нужно читать между строк.

Дуги обернулся котом и прыгнул. Схватил беса за голову клыками, рванул: затрещала кожа, брызнула кровь. Не наложи он заклятие, вопль оглушил бы всю деревню. Прижав мерзость к полу, Дуги перекусил шею. Безобразное тельце задымилось, вспыхнуло и рассыпалось прахом. А девушка билась в беззвучных рыданиях. На лице появилась новая рана, еще уродливее прежней.

– Она меня слышит? – спросил Финли.

– Да.

– Держи! – Он бросил маленький флакончик. – Капля на чашку воды. Делай компрессы раз в день, и рана станет не такой заметной.

Незваные гости вышли, а девушка посмотрела на флакон и внезапно рассмеялась. Она была свободна от желтоглазого, имелось лекарство от уродства, а под половицами за кроватью лежали два мешочка с рубинами.

– Спасибо тебе, Лиам, – прошептала она.

Глава 55

Холодно, чертовски холодно. Лиам потянулся к Таллии, чтобы согреться, но рука нащупала лишь холодные доски. Он открыл глаза.

– Смотрите-ка, кто проснулся! – Стюарт улыбался. Он развалился в кресле и, судя по запаху, попивал крепкий кофе, держа крохотную чашечку в человеческой руке.

– Таллия, что вы с ней сделали?

– Пока ничего, но, пожалуй…

– Тронь ее хоть пальцем, и выпотрошу…

– Вознагражу.

– Что?

– Профессор, ваши любовные зелья просто чудо.

– Нужно было согласиться с моим планом и позволить девчонке стравить их. Пускай бы поубивали друг друга! – Очкарик, которого Лиам сначала не заметил, сидел за столом, скрытый многочисленными колбами и ретортами. Но в конструкции были дыры, и сквозь них виднелась аккуратно разделанная человеческая рука.

– Парень хорош, несомненно, но до Веселого прапорщика ему далеко.

– Таллия не могла…

– Горькая конфетка была?

– Не тратьте времени, Энтони, он все равно не поверит.

Впереди демон и странный профессор, дверь за ними, позади окно. Этаж, судя по виду, не первый, но лучше уж туда. Лиам прыгнул и распластался на невидимой стене.

– Под ноги смотреть нужно, олух! Не волнуйся, это не столько кровь, сколько джин. Его-то и человеком назвать было трудно.

Пол комнаты был покрыт выцарапанными на досках крючковатыми символами. Вместе они образовывали несколько кругов, один в одном. То тут, то там на кругах виднелись бурые пятна.

– Готово, – сказал доктор.

– Тогда приступим.

Демон допил кофе и поставил чашечку на стол. Подошел доктор с овальным тазиком, полным какой-то жидкости. Энтони сунул в него лапу, жидкость зашипела, а демон зарычал. С удивлением Лиам наблюдал, как у того появляются рога, а зубы превращаются в клыки. Рука в тазике, наоборот, уменьшалась и усыхала. Профессор взял со стола срезанную кожу, и демон сунул в нее руку, как в перчатку, а потом опустил обратно в тазик. Когда вынул вновь, это уже была человеческая рука, разве что вместо ногтей – грубые, хищно изогнутые когти.

– Для ногтей нужен второй сеанс и свежие ресурсы.

– Право же, профессор, вы и так просто кудесник, – ответил демон. Взял в руку револьвер и попробовал, как тот лежит. – Не надо. Когти не мешают.

– О доме напоминают? – спросил Лиам. Он старался мыслить рационально, придумать план побега, но каждый раз думы приводили к Таллии.

– Бабах! – Демон дернул стволом и улыбнулся. Совсем как Ратлер. – Ты мне нравишься, не теряешь присутствия духа.

– А ты мне нет. Гадкая, кровожадная уродина, натянувшая человеческую кожу. Раз я тебя убил, сделаю это еще раз.

– Лиам, Лиам… Мальчик мой, ты жив только потому, что это входит в мои планы.

– А десяток пуль в башке тоже входили в твои планы?

– Профессор, подайте мне яблоко. Спасибо. – Твердое зеленое яблоко с такой силой и скоростью влетело Лиаму в живот, что отбросило спиной на барьер. – Покушай, силы еще пригодятся! – Лиам не ответил. Трудно говорить, когда пытаешься глотнуть воздух, скорчившись на полу от боли. – Кстати, не составите мне компанию за завтраком?

– Вы едите слишком много жирного, дорогой Энтони. Мое пищеварение такого не позволяет.

– Утка с апельсинами в белом вине, портвейн.

– Увольте, терпеть не могу бормотуху.

– Настоящий, из Дору.

– Из Дору? Где вы только берете такие деликатесы? Энтони, конечно, я с вами.

Профессор и демон вышли. На Лиама никто не обратил внимания, он со злости отшвырнул от себя мятое яблоко. Оно немного откатилось и остановилось за первым кругом символов. Отдышавшись, Лиам опробовал свои силы. Кроме стен барьера оставались еще пол и потолок. Лиам подпрыгнул и попробовал достать рукой до потолка. Получилось, но магия не действовала, а без нее ломать голыми руками или ногами тяжелые доски – только себе вредить.

Холодно. Для разогрева Лиам попрыгал, намотал несколько кругов внутри барьера. Доселе молчавший голод заговорил с новой силой. Глаза то и дело возвращаются к яблоку, с которого уже натекла маленькая лужица соку. Но слова о том, что демон имеет какие-то планы, заставляли осторожничать и не есть что попало. А есть хотелось все сильнее, особенно когда вспоминал, что тварь внизу вкушает утку с апельсинами. Сам Лиам ел эти фрукты только два раза в жизни. Да чтоб тебя! Рот заполнился слюной. Лиам сдался.

Чтобы яблоко оказалось в руке, пришлось поднажать. Барьер поддавался медленно. Рука словно входила в вязкую глину. Парень откусил и задумался. А ведь когда прыгнул, барьер был твердым. Лбом прочувствовал. Лиам развернулся, постучал по барьеру перед окном. Звука не было, но рука наткнулась на совершенно твердую поверхность. Лиам прижал к ней палец и начал круговое движение. В месте, где раньше лежало яблоко, палец словно проваливался. Два крючковатых символа на полу были залиты соком.

Лиам стал на колени и, просунув руку с яблоком, стал затирать другие символы. Все происходило чертовски медленно, рука болела и вязла в невидимой жиже, но двигалась все дальше, пока яблоко совсем не стерлось. Тогда Лиам принялся заплевывать символы, слюна оказалась не настолько действенной, как яблоко, но прогресс был, пока во рту не пересохло. Что поделаешь, пришлось заливать мочой. О культуре думать времени не было.

Лиам навалился левым плечом и увяз в барьере. Моча оказалась еще менее действенной, чем слюна, и едва стекла в щели между половицами, Лиам застрял намертво. Он мог шевелить ногами внутри барьера и освобожденной до локтя левой рукой, все остальное оказалось замуровано. Зато левая рука была достаточно низко, чтобы достать половицу. Лиам ударил – доска хрустнула, на костяшках показалась кровь. Магия силы действовала.

Трезво рассудив, что лучше на свободе с искалеченной рукой, чем в плену со здоровой, Лиам ударил вновь, и вновь, и еще пару раз. Если бы бил всей рукой, а не одним предплечьем, то справился бы быстрее и не изранил бы так сильно руку, но оно того стоило. Как он понял, неживое свободно проходит сквозь барьер, вот так и с куском доски, что оказалась в руке. Она была слишком короткая, чтобы подвести ее под половицу с символами, и Лиам принялся затирать ею символы. Когда барьер ослаб, он просто вырвал следующую доску и использовал как рычаг, чтобы сломать еще парочку. Так и оказался на свободе. Почти на свободе.