Анти-Авелин - Наталия Земская

Авелин сидела на камне неподвижно, склонив голову, и только локон волос, выбившийся из-под чепчика и спустившийся кольцами по спине, шевелился от дуновения ветерка. Жан Поль заворожено смотрел на этот локон, как будто это было самое удивительное явление, которое он наблюдал в своей жизни.

Сделав еще один нерешительный шаг, Жан Поль услышал хруст ветки под ногой. Плечи девушки вздрогнули и она обернулась.

– Я ждала тебя здесь каждый день, – ее голос и объятия были блаженным сном, который снился наяву.

Она говорила какие-то смешные слова о своей обиде на него, а он хохотал, как ребенок.

– Пойдем, – потянула она его за рукав.

– Куда?

– К амфитеатру. Мне надо с тобой поговорить и кое-что показать.

От быстрой ходьбы волнение улеглось, оставив ощущение безмятежного счастья.

– О чем ты хочешь поговорить со мной? – спросил Жан Поль, когда они остановились на одной из площадок амфитеатра.

Вместо ответа Авелин направилась в сторону кустов, обступивших каменную террасу.

– Еще немного вниз, – позвала она его за собой.

Пробравшись через кусты, они оказались около большого надтреснутого камня.

– Мы пришли, – серьезно сказала Авелин и положила руку на камень. – Сделай так же.

Жан Поль беспрекословно подчинился, положив ладонь на глыбу.

– Ты должен сказать мне правду, какой бы страшной она ни была, – и, помолчав, продолжила: – По городу ходят слухи, что ты здесь для того, чтобы… – девушка запнулась, подыскивая нужные слова, – чтобы зажечь костры инквизиции с мирными гражданами Леона на них.

Эти слова Авелин больно кольнули Жан Поля.

– Это не так. Я всего лишь посланник Папы. По сообщению епископата Леона, казна Ватикана недополучила большую сумму денег из-за сокращения паствы верующих этого города. Необходимо понять, что случилось с горожанами, число которых, и их доходы, только умножаются год от года благодаря шелковым мануфактурам. Если есть виновные, то они должны ответить за случившееся и вернуть в казну все сполна. У меня лишь полномочия на проведение расследования, а зажечь костры, хоть они и называются кострами инквизиции, могут только светские власти, и только после суда над виновными.

– И честные горожане никогда не пострадают от твоего расследования?

– Никогда! – Жан Полю самому хотелось верить в свои слова.

– Я знала… Я была уверена… Просто, мне надо было услышать это от тебя.

Сияние ее глаз во время рассказа о переживаниях разлуки так приятно ласкали сердце Жан Поля! Он давно заметил для себя, что человеческая жизнь проходит в двух состояниях – внутреннем и внешнем. Внешнее состояние не так богато событиями, которые были бы интересны окружающим. Внутреннее, напротив, всегда изобилует фантазиями, изменчиво и переполнено переживаниями, но ими не всегда и не со всеми хочется делиться. Страх быть не понятым, неинтересным приучают человека их не показывать, а в ответ ими так же не делятся те, кто находятся рядом с тобой. И человек погружается в состояние неразделенных переживаний и тайно желает найти того, кто готов услышать его и понять, но при этом прилагает все усилия к тому, чтобы никто не догадался о его истинных мыслях. Замкнутый круг разрывается только тогда, когда человек находит в себе силы и веру в того, кому он готов открыть свою душу, будь то друг, наставник или родитель. Но какое это блаженство – распахнуть свое сердце любящим глазам и сопереживать все свое тайное, делясь и получая в ответ все богатство внутреннего мира любимого человека.

И они долго разговаривали, наслаждаясь сказанным и услышанным друг от друга.

Когда солнце коснулось горизонта, Авелин весело встрепенулась:

– Отец скоро вернется домой, а я не смогу объяснить ему, где пропадала так долго. Да и матушка может объявиться в любой момент.

– А чем она занимается, если не домашним хозяйством?

– Она у меня необыкновенной душевной доброты человек, и приходит на помощь ко всем тем, кто в ней нуждается, а у людей всегда найдется для этого повод: смерть, рождение, женитьба и просто ссора. Ее мудрость смягчает боль, окрыляет радость, вразумляет отчаяние – так про нее говорит мой отец.

– Твоя матушка, судя по всему, необыкновенная женщина, и поэтому у нее столь необычная дочь.

Они смеялись и радовались, сбегая по склону холма.

– Не нужны мне твои монахини в провожатые, они боятся трабулей, а это самый короткий путь до моего дома.

– А ты их не боишься?

– Не боюсь, я знаю всех их обитателей, а они знают меня и мою семью. Там безопасней, чем во дворе любого монастыря.

Жан Поль смотрел, как ее фигурка исчезает за поворотами улиц, погруженных в сумерки вечера. При расставании он не просил Авелин о новой встрече, он знал, что теперь в них весь смысл и его, и ее жизни.

Первая встреча

К полудню дурнота немного отпустила, и Мила решила прибраться в квартире.

Протирая зеркало, она засмотрелась на себя и с грустью подумала о своем одиночестве. Но признаваться Катерине в своих печалях ей категорически не хотелось.

Та начнет громить ее обидными предложениями гадких и старых женихов, как слон в посудной лавке, со словами, типа: «ну, зачем сказочному принцу на коне нужна климаксоидная амазонка?», или «в нашем возрасте женщина приобретает в глазах молодых людей статус человека-невидимки». А Миле нравились молодые мужчины в расцвете сил и подтянутые, но вслух в этом она не признавалась даже себе.

Тяжелая депрессия от вчерашнего возлияния уничтожила все планы на выходные, хотелось остаться дома и никого не видеть и не слышать.

Плюхнувшись в кресло за компьютер, она нажала кнопку процессора. Деревянный «Касперский» начал медленно пережевывать мощные мозги машины. Мила чертыхнулась: тяжело, наверное, жить с фамилией, которую матерят каждый день тысячи пользователей.

На мониторе наконец-то открылось долгожданное окно.

– Как же он назвался? – напрягала память Мила. – Бабаза… Балаза… Восточное имя… Не помню!

На подоконнике сидела Нюся. Прижавшись лбом к стеклу, она разглядывала ворону, качающуюся на проводе.

– Нюся! Как же его звали? Ты же присутствовала, когда он представлялся.

Нюся обернувшись, кинула на Милу взгляд, в котором читалось: «моя хозяйка неудачница», и снова отвернулась к вороне.

– Сама такая, – буркнула Мила. – Базазаел! Точно, Базазаел!

Мила весело застучала по клавиатуре, заводя имя Базазаела в поисковое окно. Монитор моргнул и выдал обильную информацию.

«Падшие ангелы, Википедия», – первое, что прочитала Мила.