Небесный Воин (СИ) - Край Gekas

— Мы должны вынуть его из воды.

— Нет, Макс! Ты знаешь, что сейчас нельзя этого делать! — священник преградил ему путь.

— Но, ведь он не дышит! — Макс закричал, словно капризный ребенок. — Пока еще не поздно, мы можем спасти Николая…

— Я сказал нет! — твердо ответил Севастьян. — В данный момент от нас ничего уже не зависит. Он должен спасти себя сам!

Раздался тихий хлопок, будто в ванну с водой кто-то метнул новогоднюю петарду.

Друзья, словно по команде обернулись, и перед ними предстала необычная картина: в воде над телом Никеля расползалось черное пятно. За несколько секунд оно создало пелену над поверхностью, и скрыло из вида незадачливого утопленника.

— Что это значит? — переполошился Макс.

Севастьян подошел к краю ванны и пристально посмотрел. Но, как бы он не напрягал зрение, сквозь темную кромку так ничего и не смог разглядеть.

— Я не знаю. — Разочарованно ответил он. — Но, думаю в нашем случае, лучше здесь ничего не трогать.

И в этот момент в дверь постучали.

Аккуратно, тактично и не слишком громко.

— Ты кого-то ждешь? — спросил Севастьян.

— Кроме тебя, здесь никого не было уже много лет. — На лице Макс изобразил неподдельное удивление.

— Тогда это точно по нашу душу! Когда завершается запрещенный обряд, всегда кто-то приходит. Но кто — история об этом умалчивает.

Хозяин дома бросил полотенце на кафель, чтобы оно впитало расплескавшуюся воду, снял с крючка два белоснежных халата, и один из них протянул священнику.

— Нужно переодеться. Я так понимаю, ему мы уже ничем не сможем помочь! — и Макс кивнул в сторону тела Никеля, покрытого темной жижей. — Но, хотя бы узнаем, кто почтил нас своим присутствием.

Он ловко накинул халат и, отворив дверь ванной комнаты, вышел в прихожую встречать гостей.

Глава 9. Левиафан

Стук в дверь повторился.

Не сказать, что очень настойчиво, но глухие удары по старому дереву были сильнее, чем в предыдущий раз. Незнакомец, будто почувствовал, что хозяин дома выдвинулся в прихожую, а потому переместился правее, заглянув в небольшое окошко, и, увидев Макса, аккуратно постучал в стекло набалдашником красивой трости.

Макс отодвинул засов и впустил гостя, предлагая тому проследовать на кухню.

— Не утруждайте себя, дружелюбный хозяин. — Сказал незнакомец. — У вас большая гостиная. Потому я предпочту остаться в этом помещении и не беспокоить вас бесполезным хождением по комнатам. Мы вполне можем обсудить все здесь, в этом прекрасном месте!

Сама любезность!

Ночной гость выглядел намного старше своего собеседника. Дорогая одежда, не менее дорогие туфли и котелок, надетый на круглую голову, выдавали в незнакомце одного из членов общества аристократии. В одной руке он держал трость, с красиво исполненным набалдашником, а в другой — небольшой кожаный портфель.

— Мне понадобится вон тот журнальный столик и стул, если вам, конечно, не трудно выполнить мою маленькую просьбу!

Севастьян, выпорхнувший из ванной комнаты следом за Максом, подвинул гостю небольшой столик, а Макс притащил с кухни три железных табуретки, ровно по числу собеседников.

— Этого вполне достаточно! — согласился незнакомец.

И усевшись на табурет, распахнул кожаный портфель.

Из портфеля появилась старинная книга, вся потертая, словно ею пользовались не одну тысячу раз. Гость положил ее на столик и перевернул первую страницу:

— Для начала, я должен вам представить некий документ, чтобы наша беседа не была для вас неожиданностью.

— Кто вы такой, мил человек? — поинтересовался Макс.

— Мое имя вам ни о чем не скажет. А вот свою должность я с радостью озвучу. Я — ваш мировой судья! И в первую очередь, я спешу туда, где на свет родился запрещенный обряд. Думаю, не имеет смысла спорить, что я прибыл по адресу?

Друзья переглянулись.

«Но, стоит помнить — за ваше деяние последует неминуемая кара!» — вспомнились слова известного священника.

— Думаю, вы прекрасно знаете, о чем пойдет речь, потому не стану томить вас долгим ожиданием. — Гость так и не дождался ответа. — Перед вами священная книга, можно сказать антиквариат! Здесь описаны все запрещенные обряды, когда-либо явившиеся на свет по чьей-то случайности или преднамеренной глупости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Книга была внушительных размеров, и Макс подумал, сколько же всяких ритуалов Господь приравнял к смертному греху! Хотя, за то, что они сделали вместе с Севастьяном несколько минут назад, в любом захудалом государстве в старые добрые времена их бы повесили или четвертовали на глазах у оголтелой публики. Без суда и следствия.

А потому, они должны быть благодарны незнакомцу, который сделал им одолжение и позволил высказаться в свое оправдание.

— Это не было случайностью. — Честно сказал отец Севастьян. — Мы преднамеренно убили человека.

— Не просто убили! — уточнил ночной гость. — А произнесли определенный порядок слов. А это уже называется ритуальным убийством!

Незнакомец вынул из кармана рубашки очки с дорогой оправой, и, надев их, распахнул страницу примерно в середине книги:

— Если точнее, то вы использовали фразы запрещенного обряда под номером 423. В быту называемым «Небесным возрождением».

— Только возрождения не получилось! — заявил отец Севастьян. — Наш «Небесный Воин» погиб.

Гость достал из кожаного портфеля перьевую ручку и сделал какую-то пометку в книге.

— Это уже не важно! Важно то, что обряд был выполнен в полном объеме. Вы ведь назвали свои настоящие имена, не так ли?

— Естественно! Иначе в ритуале не было бы смысла!

Незнакомец дважды кивнул и снова оставил запись в книге.

— Это хорошо! Молодые и неопытные послушники именуют себя вымышленным именем, стараясь избежать кары за содеянное. Но спешу вас уверить, это бесполезно! Мы все равно отыщем их, во что бы то ни стало, просто на это уйдет немного больше времени. А вот вы молодцы!

Ночной гость был сама любезность. Сложилось ощущение, что он прибыл сюда, чтобы хвалить, а не наказывать Севастьяна и Макса за хладнокровное преступление.

— Я вынужден задать вам несколько вопросов, чтобы точнее определить меру вашего наказания.

— А что, есть варианты? — поинтересовался Макс.

— О-о! Вы даже не можете представить, сколько существует вариантов на этом и том свете! Каждый отдельный случай разбирается в индивидуальном порядке. — Он перелистнул несколько страниц. — Вот, например: «12 декабря 1723 года, малоизвестный монастырь на островной части западной Италии, а в те времена это было Сардинское королевство, послушник по имени Люзера́т, который назвался вымышленным именем, затеял обряд в своей комнате, убив при этом своего лучшего друга. Подробности читать вам я не стану, лишь скажу меру ответственности. Готовы? Цитирую: «Душа преступника отправляется в рабство на остров Фанде́йл, сроком на двести земных лет». Как вам такое?

Друзья снова опасливо переглянулись.

Провести в рабстве двести лет никто из них не горел желанием. Спасало лишь одно исключение — они назвали свои настоящие имена, грубо говоря, при исполнении обряда, сказали правду. Что же за наказание ждет их?

И, словно отвечая на их немой вопрос, незнакомец продолжил:

— Или вот другой случай: «6 июля 1844 года, Португалия. Епископ! Заметьте не какой-то там молодой послушник, а настоящий епископ провел обряд прямо на алтаре, пустив кровь местному жителю, обещая тому вечную жизнь». Но, несмотря на то, что назвал свое настоящее имя, был приговорен к бесконечным мучениям в котле нижнего мира. И как вы сами видите, наказания могут быть различными. Повторюсь еще раз, каждый отдельный случай требует тщательного анализа, и уже потом выносится приговор.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А более щадящих наказаний в вашей книге не найдется? — вдруг спросил отец Севастьян.

— Не могу знать, уважаемый! Книга долго пролежала в бездействии, и ее не открывали с 1943 года. Но это не значит, что запрещенные обряды не пользовались спросом уже 78 лет. Пользовались, поверьте мне! И еще как! Только не доводились до конца. Не знаю, уж по каким причинам, но запрещенный ритуал не был завершен. Может, послушники баловались, может, какие-то неведомые силы мешали в этот момент, но уж будьте уверены — всех проказников мы нашли, и по достоинству оценили их силы и умения, каждому назначив справедливое наказание.