Ватутин (путь генерала). 1901–1944 - Михаил Брагин

Для подготовки новой операции оставались считанные дни. Между тем наступившая зима замела дороги, а холода и вьюги замедляли передвижение войск. Все население донских станиц и воронежских сел поднялось, чтобы расчистить нашим войскам пути к Дону.

Солдаты, идущие в бой, видели сквозь метель, как в снежной мгле, днем и ночью, тысячи женщин, стариков, подростков, вооружившись лопатами, скребками, метлами, очищали дороги от сугробов снега, а в низинах, где снег был особенно глубок, прокладывали проходы.

Новые мощные соединения направляла страна на Юго-Западный фронт в распоряжение Ватутина.

Шла артиллерия, шли танковые войска, шли стрелковые соединения генералов Алферова и Гагена.

Трудности сосредоточения ударной группировки были в этой операции еще большие, чем в операции окружения.

Дон замерз, и переправа на плавающих средствах стала невозможной, а лед еще не выдерживал тяжести орудий и танков. Мосты на Дону были под артиллерийским и минометным огнем противника.

Плацдарм на южном берегу, с которого намечалось наступление, был ничтожно мал для сосредоточения массы войск. К тому же местность, изрезанная глубокими оврагами, с крутыми скатами, затрудняла передвижение тяжелой техники.

Ватутин снова был у переднего края. Здесь же находились представитель Ставки генерал-полковник Воронов и генерал-лейтенант Кузнецов, соединение которого наносило с плацдарма главный удар. Генералы изучали оборону противника, рекогносцировали местность, на которой должны были развернуться бои.

Выгоды местности были на стороне противника. Наученный горьким опытом, он лихорадочно укреплял ее и усиливал оборону огневыми средствами. Ясно было, что рубеж Дона гитлеровские генералы будут удерживать любой ценой, так как Дон прикрывал всю территорию между Ворошиловградом и Сталинградом, с которой гитлеровцы надеялись нанести контрудар по советским войскам, окружившим армию Паулюса.

Кроме того, Дон прикрывал стратегически важное направление на Ростов, Донбасс.

Тем важнее было здесь, на Среднем Дону, с плацдарма у Верхнего Мамона начать наступление.

У Ватутина не было общего перевеса сил над противостоявшим ему противником. И он смело снял с второстепенных участков фронта стрелковые дивизии и стянул их к Верхнему Мамону.

В метельные ночи перешли по мостам через Дон и расположились на плацдарме танковые соединения.

На руках перетащив свои орудия через обледенелые скаты оврагов, заняли огневые позиции советские артиллеристы.

На главном направлении наступления был создан подавляющий перевес сил.

Занялось мглистое зимнее утро. Ватутин снова стоял на наблюдательном пункте. Снова клубился туман, сливаясь, с белесой морозной мглой, висевшей над степью, и непроницаемая пелена скрывала от командующего фронтом, от артиллерийских наблюдателей, от наших летчиков позиции противника.

Но ждать, пока рассеется туман, это значило поставить под удары авиации и артиллерии противника плацдарм, насыщенный войсками за последнюю ночь настолько, что каждая бомба, каждый снаряд удесятерил бы наши потери; а главное, ждать — лишить себя возможности атаковать противника внезапно.

Ватутин отдал приказ начать артиллерийскую подготовку, бить по заранее засеченным, пристрелянным целям.

Опять над тихим Доном гремит артиллерия, разрушает укрепления противника, уничтожает его живую силу, прижимает гитлеровцев к земле, загоняет их в укрытия.

В атаку поднимается советская пехота.

Полки стрелкового соединения полковника Семенова врываются в первую траншею, бросаются ко второй, их поддерживают наши танки.

И вдруг танки, один за другим, стали оседать на снегу... По ним бьют уцелевшие орудия противника...

В глубине тактической обороны оказались минные поля. Их ставил противник летом, затем осенью и в третий раз зимой, по первому снегу. Наши саперы сняли верхний слой мин, а нижние слои, скрытые глубоким снегом, вмерзшие в землю, выдерживая пехотинца, взрывались под тяжестью танка.

Советские минеры героически работали под огнем, но разминирование шло очень медленно, противник пришел в себя, начались его контратаки, с укрепленного узла у села Гадючье била артиллерия.

Шел час... Другой... Третий...

Прорыв обороны противника не удавался...

Короток день 16 декабря, а Ватутин знает, что наступать танкам в темноте, по узким проходам через минные поля будет еще труднее. Знает он также, что в оперативном резерве противника находятся свежие дивизии, за ночь они подойдут, закрепятся в траншеях и выбивать их придется с тяжелыми кровопролитными боями.

В полдень туман стал рассеиваться, и к плацдарму начала прорываться вражеская авиация.

Близился вечер. Успеха все не было. Ватутину приходилось решать: вводить ли в бой танковые соединения фронта, не добившись прорыва тактической полосы обороны?..

Ставка запросила сведения о продвижении и потерях наших войск и потребовала решения Ватутина.

В этот трудный момент проявляется решимость Ватутина. Он вводит в бой мощные танковые соединения, приказывает им вместе со стрелковыми дивизиями прорвать оборону противника.

Снова поднимаются пехотинцы генерала Кузнецова, руководимые генералами Алферовым и Гагеном, на штурм заснеженных высот.

Экипажи танков, оставив машины, бросаются на помощь саперам, извлекают мины, проделывают проходы в минных полях.

Командиры танковых соединений, генералы Полубояров и Павлов, сами ведут под огнем через эти проходы головные роты танков.

Потеряны еще десять танков, но могучий натиск танковых соединений остановить невозможно, они прорываются на 700–1 000 метров и оказываются за полосой минных полей.

Тактическая полоса обороны противника прорвана, танкистам открывается оперативный простор.

На тыловом рубеже они обрушиваются на оперативные резервы противника. Полки Гитлера и бригады чернорубашечников Муссолини не устояли под ударом советских танков.

Танковые соединения были нацелены Ватутиным так, что под их ударами оказались одновременно ближние и глубокие тылы врага. Его оборона была подавлена на всю глубину. Его дивизии стали откатываться с рубежа Дона там, где их с фронта даже не атаковывали. Отступающие колонны были сброшены танкистами с дорог, окружены и уничтожены нашей пехотой.

Войска правого крыла фронта под командованием генерала Кузнецова наступали с плацдарма на запад, на юг и восток, а им навстречу шли, подсекая противника «под корень», войска, руководимые генералом Лелюшенко.

Плацдарм за Доном, имевший к началу наступления два с половиной километра по фронту и два километра в глубину, вскоре расширился до двухсот двадцати километров по фронту и шестидесяти километров в глубину. Произошло коренное изменение оперативной обстановки.