Я не могу с тобой проститься - Элина Градова

С такой зарплатой, как у меня сейчас, я им сто урожаев купить могу, но нет же! К земле их, видите ли, тянет!

Надо ещё как-то осторожно обратно транспортировать, а дорога – сплошные ямы да ухабы, как после бомбёжки. Пора бросать это захолустье, да купить им где-нибудь поближе к городу, к цивилизации. Во времена бабули там хорошо было: народу полная деревня, через три километра медпункт и продмаг, а теперь всё брошено, и никто не живёт, только и приезжают на лето дачники, да и то, те, кто связан с этими местами кровными узами, для кого это малая родина, как для бати…

Уже на подъезде к деревне гляжу на часы, почти десять утра. Инна, наверное, проснулась, надо позвонить, объясниться, что я никуда на этот раз не сбежал, просто очень срочное дело. Она поймёт, сама врач. Достаю мобильник и меня бросает в жар – я не знаю её номера!

Он мне тупо был не нужен. В прошлой жизни мы так-то не разговаривали, какие уж звонки. На буровой телефоны вообще только как игрушки у всех были, радиосвязь у бурового мастера, и больше ничего. И вчера адрес взял у Макса по-быстрому, этого было достаточно. Потом, когда мы с ней разбирались, я разве что, мог получить телефоном в голову, а потом вообще обо всём забыл…

Лихорадочно соображаю, что предпринять? Первая идея: набрать Макса!..

Недоступен! Куда он подевался? Потом соображаю, что они с Варькой почти сразу после банкета должны были ехать в аэропорт, в свадебное путешествие собрались. Значит, летят уже.

Потом приходит на ум Васька! Плевать, что он подумает обо мне после стольких лет презрения к Королёвой, если не дурак, сам всё понял вчера, звоню ему!

- Игоряха, ты чего в такую рань? – похоже, парень на свадьбе друга гулял долго, но мне очень надо,

- Просыпайся давай! У тебя есть телефон королевы? – должен же был остаться со времён их романа!

- Какой? Английской? – вот сука, ещё и язвит!

- Вась, я тебя убью! Мне срочно нужен номер телефона Инны Королёвой!

- А-а, Инки… Так-то есть, но мы сто лет не созванивались… С тех самых пор… Старый номер только. А Макся говорил, она оператора меняла…

- Давай старый! – хоть что-то, - может, повезёт!

Васька проснулся, с ним проснулось любопытство,

- А, у вас с ней что-то было? Мы с мужиками оху… обалдели, как она тебя укатала! – и смешок в трубку.

- Вась, я тебе потом всё расскажу лично в красках и подробностях, дай номер и спи дальше! – я сам тебя, Вася, укатаю!..

Не повезло… Абонент недоступен… Значит, номер сменила…

Попытался через соцсети, так в нашей глухомани и интернета-то нет!

На этом моя фантазия иссякает, и вообще, становится не до того.

Такси отпускаю. Бегу в дом. Отец, белее мела, лежит на старом диване, рядом мать носится вся в слезах с перепуганным лицом!

- Что случилось?

- Картошку вчера сажали, - батя пытается говорить, но мама перебивает,

- Молчи, тебе вредно напрягаться, - и дальше за него, - хотели за выходные посадить, вон Куликовы уже отсадились…

- Всё ясно, - чего дальше слушать, - решили пятилетку в три года? И как оно? Нужна вам теперь эта картошка?

- Да пропади она пропадом! – мать всплёскивает руками и закрывает лицо, снова плачет.

- Маша, да всё будет нормально, - утешает отец, еле ворочая языком. Надо брать всё в свои руки,

- Ага, уже нормально! Я сейчас машину подгоню к самому крыльцу, надо, батя, как-то тебе собраться и переползти в неё. Переднее сиденье откину по максимуму, и поедем потихоньку…

Обратный путь занимает уже не два, а три с половиной часа, потому что я объезжаю все ямы и кочки, и вообще, еду очень осторожно. Периодически кошу глаза на отца. Он рядом полулежит-полусидит. Бодрится, но понимаю, что ему совсем плохо, а гнать, очертя голову, тоже опасаюсь. Мама охает сзади, тоже то и дело заглядывает, как там батя…

Наконец-то мы почти в городе, доезжаем до первой по дороге нормальной больницы и упираемся в полное сопротивление нас принимать.

Там только дежурная смена, как и полагается по воскресным дням. Прибыли не по скорой, а своим ходом, да ещё и не по прописке! Я ко всем чертям разношу эту богадельню, звоню на горячую линию депздрава, ору, матери становится плохо!

По итогу, отец в реанимации с инфарктом, мать с гипертоническим приступом на другом этаже в терапии, я мечусь между ними, и в довершение всего, у меня полностью разряженный мобильник!..

Где-то через два часа давление у мамы нормализуется, но её оставляют всё равно, а с батей никакого прогноза, и к нему по-прежнему нельзя…

Я просто схожу с ума, не понимаю, от чего больше: от того, что не могу сообщить Инне, что в этот раз не козёл, хотя козёл, конечно! Надо было заранее номер узнавать, или от того, что с отцом беда.

Разобравшись с приоритетами, понимаю, что двум смертям не бывать, а одной не миновать. Всё равно, мне надо будет вымаливать прощение, оправдываться, объясняться, возможно, валяться в ногах. Ничего страшного, уже проходили, встану ещё раз на колени, это не смертельно, лишь бы поверила, лишь бы простила! Если любит – простит…

Ночь проходит на кушетке возле реанимации. Знаю, что это такое, сам недавно отдыхал в подобной. Если бы не Инна, возможно и не дотянул бы. Королева меня спасла тогда. Наплевала на все обиды и нянчилась, как с ребёнком, переодевала, обтирала потное тело, согревала, кормила с ложки и даже водила в туалет.

Как я повёлся на Никитосовы бредни? Ведь всё же было ясно, как Божий день! Она сама мне всё рассказала, не врала, это точно! Открылась, а я усомнился и предал! Козёл!

Я в эту мерзлоту-то помчался только из-за неё!

Сидели с Максом у меня. Взяли по пивку и смотрели футбол. Игра была говно,