Удравшие из ада - Дмитрий Казаков

Отношения между городской властью и не желающим подчиняться ей МУ отличались чем угодно, но не теплотой и душевностью.

– Пог… погано, – отозвался Мосик Лужа. – И вообще, что за безобразие? По городу стаями шляются демоны, а вы чем заняты!?

– О, есть какие-то проблемы? – слегка удивился Глав Рыбс.

– Да! Мне кажется, что вы плохо работаете!

– Тогда извольте подождать, сейчас я проделаю совершенное над вами заклинание в обратном порядке. И проблем не будет. Раз, два, т…

– Их уже нет, – поспешно заявил мэр. – Все замечательно. Большое спасибо, мы очень ценим ваш вклад в обеспечение безопасности Ква-Ква.

– Точно нет проблем?

– Совершенно никаких.

– Тогда пусть ваш советник перестанет подслушивать и сбегает за пивом.

Глагол Пис едва не подавился воздухом.

В таверне «Священная корова» воцарилась напряженная тишина.

– Ты собрал нас тут, чтобы заявить, что все это было зря? – спросил Омас Фант голосом, к которому слово «неприятный» относилось примерно так же, как определение «хищный» – к акуле.

– Ну… э… как бы да… – пробормотал стоящий около стойки Зубост Дерг, старательно разглядывая пол у себя под ногами. – Он провалился сквозь землю на наших глазах. Ведь так?

– Истинно так, – поддержал босса жрец-стилист.

– То есть получается, что наши люди зря мотались по городу, бормоча эту дурацкую молитву? – уточнил верховный служитель Толстого Хрю. – Зря получали тумаки, шишки и проклятия?

Зубост Дерг ощутил, как воздух вокруг него опасно нагревается.

– А нам три дня назад прислали гневное письмо из музыкальной школы, что на улице Зеленых Тыкв, – сказала жрица Морской Владычицы, чье полное имя было настолько длинным, что его вряд ли помнила сама хозяйка. – Написали, что заунывные бормотания, доносящиеся с улицы, плохо влияют на нервную систему учащихся и портят их музыкальных слух.

– Насчет слуха не знаю, а вот на мои нервы эти бормотания точно повлияли! – главный поклонник Стоглазого Ангуса сжал кулаки, а медальоны на его одежде сердито зазвенели.

– Коллеги, неужели вы подумаете, что я это затеял лишь затем, чтобы опозорить вас? – нервно спросил Зубост Дерг, оглядываясь в поисках поддержки.

С таким же успехом он мог искать изысканный вкус в тарелке с овсянкой.

– Хорошая мысль, – одобрил кто-то из толпы. – Спасибо, что подсказал! Бей его, гада!

– Э… но я… – Зубост Дерг, заранее готовившийся к беседе и подозревавший, что она будет несколько напряженной, упал на колени и прикрыл голову руками.

На спину и плечи ему посыпались удары.

Жрецы и жрицы лупили коллегу с пылом и умением страдающих лишним весом дамочек, явившихся на первое в жизни занятие по рукопашному бою, так что большая часть их усилий пропадала даром.

Примерно через десять минут служители богов и богинь начали выдыхаться.

– Чтоб тебя! – жрец бога войны плюнул на Зубоста Дерга и заковылял к дверям.

Его примеру последовали остальные. Побитый и оплеванный Зубост Дерг остался один.

– Ушли? – спросил он, не поднимая головы.

– Ага, – ответил жрец-стилист, выглядывая из-за пивной бочки.

– Слава Бевсу-Патеру. – Зубост Дерг с кряхтением поднялся, ощупал бока. – А твоя идея с подкладкой из ваты оказалась не так плоха. Ну что, выпьем за благополучное завершение этой истории?

– Какой истории? – после визита в университет жрец-стилист стал подвержен внезапным приступам склероза.

– Вот и я о том же. Хозяин, нам пару кружечек!

– Нет, лучше утопиться, – вздохнул Васис Ргов, – тогда никто не найдет наших тел, и все решат, что мы, это… сгорели на службе.

– Только не в Ква-Ква, – мрачно сказал Лахов. – Пока дойдешь до реки, сознание от вони потеряешь. Лучше выпьем яду.

– А где мы его возьмем? – поинтересовался Калис.

– Купим где-нибудь, – лейтенант отхлебнул из кружки и содрогнулся – пиво в «Потертом ухе» сегодня было особенно мерзким. – Добавим его в выпивку, а у нее даже вкус не изменится…

Совершать самоубийство ему не хотелось, но другого выхода просто не имелось.

Тому, кто не выполнил просьбу Большого Джима, лучше наложить на себя руки самостоятельно, не дожидаясь, пока эти самые руки не будут отрублены по самый пупок.

Осознающие это Лахов и его подчиненные с самого утра сидели в «Потертом ухе», хлебали пиво и выбирали, каким именно способом отойти в мир иной.

Обсуждение шло вяло, без энтузиазма.

– А может, заплатим кому, чтобы нас убили благородно, в бою? – предложил Калис. – Героям, там…

– Еще я за свою смерть не платил! – фыркнул Ргов.

Входная дверь со стуком распахнулась, и в «Потертое ухо» вбежал лейтенант Клячисон, отличающийся оптимизмом кипящего гейзера и полным неумением ходить медленно.

– Слышали новость? – затараторил он, не добежав до стойки. – В переулке Потерянной Добродетели нашли труп Большого Джима! Кто-то накормил его острой сталью! Всем делами теперь ведает Большой Джек!

– Значит, он и накормил, – хмыкнул Лахов и замер, осознав, что упустил нечто важное. – Большой Джим, ты сказал?

– Ага. – Клячисон со скоростью вакуумного насоса всосал кружку пива.

– Это чудо! – на глазах Ргова выступили слезы. – Все, я оставляю этот бренный мир и ухожу в жрецы!

– Завтра уйдешь, – сказал Калис и повернулся к стойке. – Эй, хозяин, сколько у тебя осталось выпивки?

Арс Топыряк прекрасно знал, что только в книжках спасающие мир молодые люди получают славу, деньги и любовь красивых девиц. В реальной жизни все ограничивается синяками, порезами и почетными грамотами.

Одна такая, принятая от самого ректора, хранилась у Арса в шкафу.

И все же когда Топыряка неожиданно вызвали к заведующему кафедрой, сердце невольно вздрогнуло – вдруг заметили, оценили, поняли? Но при первом же взгляде на прохфессора надежда задрала лапки кверху и окочурилась, а на смену ей явились дурные предчувствия.

– Садись, – мрачно велел Урно Кеклец. – Скажи, ведь ты убирался на кафедре в день Близорукого Орла?

– Й-а, – самым недостойным образом проблеял Арс.

– Ты ничего необычного не заметил?

– Пыли было многовато…

– И все? – пронизывающий взгляд Урно Кеклеца проникал куда-то в глубины черепа, прямо в память.

– Да, – ответил Арс, мысленными пинками отгоняя желание рассказать обо всем.

– Странно, – Урно Кеклец потер щеку. – При обычной магической проверке мы обнаружили следы активации странного заклинания, хотя, может быть, оно сработало после того, как ты ушел? Ладно, иди…

Выйдя с кафедры, Арс Топыряк облегченно вздохнул – за совершенное помимо ведома преподавателей изгнание в Нижний мир злобного и опасного демона не последовало наказания.

И это оказалось лучше всяких наград.

Лежащий-На-Вершине-Скалы-И-Повернутый-Лицом-На-Северо-Восток открыл дверь и наклонил голову, разглядывая сидящую на пороге собаку.

– Явился-таки, – пророкотал он. – И от стражи удрал.

– Гав, – Ролик поднялся, почесал за ухом и побежал в угол, где ждала знакомая до последнего прутика клетка.

С нечленораздельным воем Скрытный метнулся прямо через ворота. Драконьи головы, опешившие от такой наглости, разинули пасти, но маг оказался за пределами досягаемости огненного дыхания.

Переведя дух, он заковылял прочь от университета.

За проведенные в подземельях дни Скрытный порвал мантию, выучился есть крыс и благодаря воздействию магического излучения оброс клочковатой бородой, неопрятно торчащей из-под капюшона.

Но дух его не был сломлен.

Скрытный знал, что черные маги иногда проигрывают, терпят поражение.

Но он также знал, что они всегда возвращаются.

Гость издалека

На великий город Ква-Ква огромной потной лапой наступило лето.

На поверхности реки появилась пена симпатичного зеленоватого оттенка, крысы попрятались по прохладным подземельям, а жизнь, кипящая на узких улочках, стала кипеть чуть потише.

Кто мог ничего не делать – именно этим и занимался: торговцы дремали за прилавками, воришки ленились забираться в карманы прохожих, и даже мухи жужжали неохотно, намекая на свой скорый отъезд в отпуск.

Клубящаяся над Магическим Университетом аура стала несколько жиже, лекции и практические занятия оказались забыты до осени, зато на полные обороты заработала приемная комиссия.

Имевшие несчастье попасть в ее состав преподаватели занимались тем, что среди толп лентяев, дураков и хулиганов, ежедневно приходящих в университет, отбирали немногих… лентяев, дураков и хулиганов, обладающих хотя бы каплей магического таланта.

Активность наблюдалась в лабораториях, где маги с фанатично блестящими, выпученными от недосыпа глазами ставили один эксперимент за другим, норовя доказать мало кому известную теорему или создать эликсир, чисто выводящий бородавки.