Между небом и тобой. Источник - Катерина Мишина

И тут она вспомнила. Ее рана.

— Ты знаешь способ? — тихо спросила Лея.

Гур помрачнел.

— Я не уверен, но если способ есть, то это он. Ты ведь из Примума. А там нет магии, нет волшебства. Значит и волшебная рана там не сможет убить тебя. Поэтому тебе нужно оказаться дома прежде чем ты…

— Пока я не умерла тут и не превратилась в вопящего призрака.

— Да.

Здравое зерно в его словах было. В конце концов, она так и так торопилась домой. Теперь у нее есть еще одна причина быстрее попасть к себе. Жизненно-важная такая причина.

Она легла на подушки, одолеваемая сном.

Гур укрыл ее одеялом и расположился рядом, в большом кресле.

— А куда мы пойдем? Ты знаешь где есть еще один портал?

— Да. Градоначальник сказал.

— И где же? — зевнула Лея.

— В Радужной Долине. В одном дне пути отсюда верхом.

— Радужная Долина…

Какое красивое название. Впрочем как и Листоград.

Остается надеется, что в этой Долине их не будет подстерегать смертельная опасность на каждом шагу.

Глава 23

Ритуальный зал.

Темницы.

Ворота.

Магия.

Кровь.

Мир грез и сновидений.

Втроем они — сила, способная управлять этим миром. По одиночке — не более чем базарные ведьмы в большом городе.

Эолента — старшая из верховных мор. Управляет ритуальным залом. Творит здесь магию, искажает суть природы, создает темных жадных до убийств существ.

Однако силы на создание пустот и охотников ей дает Аира. Именно она правит темницами. Только она может высасывать жизнь и воспоминания о ней из пленников. Кровь, напитанная чувствами — вот единственная пища, которую принимали чаши.

Но и Эолента и Аира теряют свою власть стоит им выйти за пределы замка. В мире людей им нет места. Здесь они властительниц — там всего лишь опасные старухи.

Афликта может управлять людьми. Через грезы и мечты. Насылает видения во сне и просыпаясь человек, еще не сознавая, уже находится под властью ее чар. Охотники — ее орудие. Слуги Афликты могут выходить в мир людей, чтоб творить ее волю.

Так было всегда.

Эолента, Аира и Афликта — три лица смерти. Чтобы править им нужна жизнь. Живая вода.

Эолента провела длинным пальцем по пустой чаше.

Но все изменится.

Когда они наполнят последнюю чашу кровью лордов всех четырех стихий и создадут живую воду…

Тонкие губы Эоленты дрогнули в предвкушении.

Тогда ей не нужны будут сестры. Она сама сможет править Междумиром. Нужно лишь дождаться своего часа и избавиться от сестер навсегда.

Лея зябко поежилась.

Летнее утро еще только-только пробуждалось и было прохладно, сыро. Хотя, возможно ей это только казалось. Из-за раны. Вся левая рука, кроме кончиков пальцев стала прозрачной и никак не могла согреться. Даже перчатки, подаренные градоначальником не помогали.

Берга не удержала слез, обнимая ее.

— Берегите себя, оба. И… простите меня за все.

На Бергу нельзя было сердиться. Каким бы ужасным не был ее поступок, никто не смог бы корить ее сильнее, чем она сама. Лея заметила, что ее руки были плотно обмотаны, почти до локтей — осколки того самого зеркала, которое Берга разбила вдребезги, чуть не покалечив себя.

Даже оружейник Горн вышел их проводить. Собственно только они втроем, вместе с градоначальником и были здесь, за два часа до рассвета.

Горн кашлянув протянул Гуру длинный обмотанный тряпицей сверток.

— Вот возьми…те. Я сам ковал. Пригодится те… вам в пути.

Лея недоуменно посмотрела на своего друга. Когда это мрачный оружейник успел так проникнуться к нему уважением?

— Спасибо. — кивнул Гур.

И господин Далас как-то странно смотрит на Гура с тех пор как очнулась Лея. Неотступно следит за каждым его движением будто ожидает какой-то безумной выходки.

Да что же тут произошло пока она приходила в себя?

— И вам спасибо. За… за все. — сказал Гур, подойдя к господину Даласу.

Тот кивнул и указал на повозку:

— Дрек едет быстро, так что следующий рассвет вы встретите уже в Радужной Долине. Вам нужно будет найти хранителя Ветуса Ингема. Передайте ему мой перстень и он поможет.

— Я обязательно верну перстень.

Градоначальник посмотрел на Гура и Лея заметила как сверкнули его глаза, но тут же погасли.

— Не забудьте о нас. О Междумире. Это все, о чем я прошу.

Гур кивнул.

Подойдя к Лее он помог ей взобраться в повозку. И запрыгнув следом сел рядом. Лея обернулась и помахала рукой. Когда ворота Листограда скрылись за листвой деревьев ей стало жаль. Несмотря ни на что эти люди вызывали у нее чувство светлой грусти. Как будто она знала их много лет, а теперь расстается, возможно навсегда.

Гур сидел уперев руки в колени и смотрел перед собой. Он тоже стал задумчив. Еще более молчалив чем обычно.

— Все в порядке?

Он не сразу услышал.

— Да. Поспи, тебе нужно отдохнуть. Впереди длинна дорога.

Лея укуталась в плащ, подаренный Бергой и подумала, что возможно, если им наконец повезет, то завтра ночью она уже уснет в постели у себя дома, с мамой.

Аира выпотрошила старика и протянула бутылек Эоленте.

Капля крови, наполненная воспоминаниями о семье, сверкнула и упав в чашу окрасила белую молочную поверхность алым цветом. Зелье завертелось и Эолента провела пальцем по краю:

— Листоград. Источник.

Сестры склонились над чашей и в ритуальном зале воцарилась мертвая тишина. Даже старик на полу кажется перестал дышать.

С каждой секундой, что Эолента вглядывалась в поверхность чаши ее тонкие костлявые пальцы белели, сжимая пустой бутылек.

Ей хватило и пары минут, чтобы понять что произошло. Даже горло перехватило от ярости и зубы