Мои первые сны - Никита Зиновьев

Настю, которая кричит: «Слезь со стула!». То толкнет ее сзади, а потом с хохотом убегает. В общем никогда не упускал возможности по прикалываться над старостой. И сегодняшний день не был исключением. Увидев ее, у Пети в глазах мелькнул озорной огонек. Она стояла к нему спиной и даже не слышала его шагов! Да это ж такой шанс! Набрав в руку побольше снега, он подкрался поближе и заметил, что рядом с ней еще и Маринка с Ариной. И Петр ухмыльнувшись разломил комок снега на три части и только хотел швырнуть их, как вдруг Маринка его заметила и крикнула:

– Настя! Берегись!

Но мальчуган оказался быстрее: быстро кинув снежки  в девочек он пустился бежать во всю прыть в сторону школы. Но перед эти услышал желанный визг девочек, а потом обернувшись увидел, что они уже несутся за ним со снежками в руках. Было видно, что Петя их развеселил, но они хотят отомстить обидчику. И вот так добежали они с криками до самого входа в школу. Петр быстренько зашел и начал дверь держать изнутри, чтобы девочки не смогли войти. Потом резко отпустил и пустился бежать во всю прыть. Когда мальчуган начал бежать уже к своему классу, он столкнулся со… Львом!

– Хо-хо-хо! Какая встреча! Теперь-то я его прибью!

– Ну что ты опять за свое? Может он и не хочет драться?

– Только не начинай! Я сам все знаю!

– Нет, хватит! Мне это надоело!

– Эй, слушай…

– Нет, теперь ты слушай! Я уже замаялся с тобой спорить на счет всего этого!Хватит! Лев уже отстал от нас! И…

– Что?

В этот момент Лев толкнул Петра с силой и крикнул:

– Смотри куда идешь!

– Да пошел ты! – ответил мальчуган. Ему было обидно, что Лев таким тоном с ним разговаривает.

– Что ты сказал? – набычившись спросил Лев.

– Что слышал! – огрызнулся Петр Карелин.

– А ну, повтори!

– На, тебе! – и кулак Петра полетел в лицо Льва. Но к сожалению ему не суждено было долететь, так как мальчикам надо было остановить драку, чтобы учитель, проходивший мимо не заметил. Со злостью поглядев на друг друга пацаны пошли в класс.

ГЛАВА 25

«Вот он, коварный паразит» – думала Маринка. Которая вместе с подругами бежала к их кабинету, где и будет проходить вечеринка. «И как я не заметила? Ну, ничего! Петра ожидает хорошая трепка от меня! Потом как-нибудь его подловлю!»

Так же думали и все остальные девчонки, которые шли вместе с ней. А может и нет. Возможно, другие думали совсем о другом. Например, я считаю, что Арина думает о том, понравится ли ее наряд Артему (дело все в том, что у них разыгрался роман, но эта информация не была подтвержденной, поэтому я не имею права прямо утверждать, что так и есть. Может у них просто дружба такая, или… я не знаю что. Но вы меня поняли. Не нужно считать, что эти слухи правдивы). В общем, о чем же на самом деле думали девочки известно только Богу одному. Но не будем отвлекаться.

И вот, настал момент, когда все одноклассники Петра собрались в кабинете, классный руководитель начал говорить, что полугодие в принципе закончили нормально, объявила отличников и хорошистов (Петр – хорошист) и все вот эти речи, которые Петя слышал уже много раз.

– Ох, ну долго еще ждать? Я между прочим пришел ради тусовки, на которой обещали еду, напитки, музыку, игры и танцы. И что в итоге? Оценки, учеба, и вообще не дают спокойно вздохнуть без всего этого! Я этого не вынесу!

– Успокойся! Сейчас все будет!

Но учитель как будто не хотел прекращать свою речь и все говорил и говорил. Но вот, наконец-то он замолчал и сказал, что-то еще и потом долгожданная вечеринка началась! Заиграла музыка, внесли коробки с пиццей и две бутылки сока. А так же, Макс настроил подсветку, чтобы весь класс мерцал разноцветными огнями (прямо как на дискотеке). Петр облжал пиццу и поэтому ел за троих.

– Объедение! Ел бы так и ел без конца!

– Много пиццы есть вредно!

– Да ладно тебе! Это же так вкусно! Эх, хорошо!

– А сейчас – объявляет Ольга Николаевна – все ребята делятся по парам. Мальчики будут танцевать с девочками.

И тут все мальчики начали выбирать себе достойную пару. Маленький Артем выбрал конечно же Арину, Мирослав Алену, а Лев… Маринку!!! Петр сначала даже не обратил внимания на то, что сказала учительница. Он прост ел пиццу и сидел на стуле. И это делать было комфортно. Но как только мальчуган увидел, что с Маринкой танцует Лев, он чуть ли не  подавился куском пиццы.

– Что?! Этого я не могу допустить!

– Но, им же нравится! Не стоит портить удовольствие…

– Не правда! Я чертовски уверен, что надо прекратить просто сидеть и есть пиццу. И мальчуган повинуясь голосу встал, вытер рот салфеткой и потом… сделал какой-то прием непонятный ему и в результате он уже кружился в танце с Маринкой.

– Ох, это так прекрасно! В жизни не было столько чувств сразу!

– Согласен, это просто шик. Но я бы не расслаблялся, так как Лев…

– Не нужно о нем! Я не хочу о нем сейчас думать!

– И я не хочу.

– Ну вот и не думай!

Пока Петр танцевал с Маринкой, Лев зло поглядывал на эту танцующую пару. И что-то замышлял он нехорошее…

Музыка играла и играла. Он как будто не хотела кончаться, чтобы еще, продлить счастливый миг для Петра и Маринки. Звуки то смело взлетали вверх, то робко гудели внизу, но в любом случае, танцевать под нее было одно удовольствие. Петру Карелину казалось, что танцевало все вокруг: стены класса, парты, стулья, снег, медленно падающий за окном, древа, что стояли в белых шубах, украшая весь город. Небо, глядевшее, на этот мир, в котором оказывается существует столько хорошего, доброго, ценного. Да, иногда весь этот мир бывает безумным, и кажется, что возлюбить его просто невозможно, но Небо, Оно такое особенное, ласковое, любящее. Ведь Оно так любит этот безумный, злой, мир, который становится таким нередко. Но Небо не на миг не перестает любить его. Никакие грехи людские, зло, ничто не заставит Небо разлюбить этот мир, полный ярких, ценных и нужных моментов.

И Петр это прекрасно понимал и старался уподобляться Небу – кроткому и любящему. И даже Льва Пете порой становилось жалко, но показать этого не представлялось  возможности. Эх, наверно, жалость еще не с искала место себе во всем этом заколдованном круге.

ГЛАВА 26

Танцы кончились. Да, к большому сожалению Петра, учитель объявил об окончании танцев. Эх, как жаль! Мальчуган мог бы так танцевать