О. Р. З. или Сказ о том, как Михалыч пить бросал - Андрей Петракеев

Серёга расставил руки, опустив ладонями вниз, и пошёл по кругу. Эти действия напомнили ему, как в детстве он с друзьями играл в лётчиков, имитируя полёты на самолётах. Вот весело было-то!

Ходить кругами Михаличеву пришлось долго. Он как бомбардировщик нарезал круг за кругом, отыскивая ту единственную цель — воду. В какой-то момент ему показалось, что по ладоням пробежал холодок. Он остановился, покрутился на месте, присел, поводил руками над самой землёй, пригибая траву. Пусто. Показалось.

Племя медленно двигалось за Серёгой, а он теперь как сумасшедший шёл с раскинутыми в стороны руками уже не по кругу, а змейкой. В тот момент, когда Серёга, обливаясь потом и кляня себя и Реву за эту глупую затею, хотел, было опустить руки, ладони стегануло холодом. Ощущение было такое, как будто ему к ладоням приложили по комку снега.

Михаличев остановился, а потом вернулся на пару шагов назад и присел, опустив руки к самой земле. Как только ладони едва коснулись земли, Михаличев отдёрнул руки.

— А-а! Ух, ты! — Михаличев качнулся назад и плюхнулся на пятую точку. — Ёлы-палы!

Он с минуту сидел ошарашенный, поводя рукой над землёй и нет-нет отдёргивая, а потом обернулся и посмотрел на стоящих позади него метрах в пяти соплеменников.

— Я, кажется, нашёл воду, — в миг охрипшим от волнения голосом сказал Серёга.

— Х-ха! Эх-ха! — взревели мужчины и кинулись к Серёге, каждый хотел похлопать по плечу своего вождя. Наконец-то они напьются и сделают запас.

Копали землю по очереди. Торопились, выгребая землю руками. И вот, когда яма диаметром около метра и глубиной сантиметров семьдесят была выкопана, на дне проклюнулась вода. Она не забила родничком, а медленно наполняла дно ямы.

— Копайте ещё, — приказал Серёга и соплеменники, видя, что вода уже рядом, принялись выгребать землю с удвоенной силой.

Воду собирали весь день. Сначала, как вождь, первым пил Серёга. Потом все мужчины приложились к спасительному роднику, а уж потом дали напиться самым маленьким и женщинам. Серёга хотел пить ещё, но стерпел, в нём говорили чувства сострадания, заложенные матерью и отцом. Он попил, как и положено вождю, первым, пусть теперь насытятся и остальные. Он немного потерпит. Чумазые, покрытые пылью, но довольные, с улыбками на лицах, эти ставшие почти родными люди, вызывали у Сереги чувства ответственности и сожаления. Они выбрали его вождём, положились на него, доверили ему свою жизнь, веря, что он приведёт их в хорошее место. А он? Он до сих пор жил по инерции, все, что с ним происходило до сего момента, происходило как будто бы не по его воле. Всё было так, будто он как актёр играл давно написанную роль, а судьба-режиссёр умело вела его по сцене.

Он смотрел на грязные лица детей, измождённые лица женщин и сосредоточенно-серьёзные, каменные маски мужчин. Каждый в этом мире жил сегодняшним днём, заботясь о выживании ежечасно и ежеминутно.

Когда всё племя насытилось живительной влагой, Серёга, выждав немного, склонился над ямой. Вода слегка отстоялась и была немного теплая, но хуже от этого она не стала. Пить хотелось много и долго, наслаждаясь влагой, что скатывалась по пищеводу, наполняя желудок приятной тяжестью.

С этого дня Серёга всегда шёл первым метрах в ста впереди и, раскинув руки, искал воду. Находить удавалось всегда, но не всегда она была близко к поверхности. Он даже научился определять приблизительную глубину залегания источника. Уже к исходу второй недели Серёга с лёгкостью находил источники, и это уже никого не приводило в буйный восторг. Его соплеменники считали это само собой разумеющимся. С этого же момента Серёга решил, что больше он «плыть по течению» не будет.

Думая по ночам о том, как он здесь оказался и почему не может вернуться, он порой засыпал с надеждой проснуться в доме деда Шеремета. Думал он и про приобретённые умения. Думал он и про то, как обустроить жизнь племени и что можно привнести нового из известных ему технологий, притом, что здесь ещё не знали ни железа, ни даже простейшей обработки дерева. Копья, корзины и срубленные длинные палки для шалашей не в счёт. Нужно было всего лишь найти подходящее место для длительной стоянки и кажется, Серёга догадывался, где такое место может быть. Уж, какая сила вела его к степи, а потом и по ней, он не знал, но он уже решил, что если поведёт племя дальше, на юг, то, в конце концов, они придут к морю. Ведь кто-то из местных говорил, что за Пустынными Землями лежит Большая Вода. Вот к морю и нужно идти. Там всегда тепло, всегда есть чем прокормить племя, а в прибрежных скалах, если поискать лучше, может найтись то самое хорошее место, на котором можно поселиться и сделать жилище укреплённым. А укреплённым, по мнению Сереги, оно должно быть обязательно. Столкновение с харахами показало, что не все люди живут своей жизнью, некоторые пытаются жить за счёт других.

Две недели изнурительного перехода сделали своё дело, племя передвигалось всё медленнее и медленнее. В итоге Серёге пришлось устроить длительную стоянку на месте, где он нашёл достаточно сильный родник.

Торк и Рам ежедневно выдвигались в степь на четверть дневного перехода, и, сделав небольшой круг, возвращались. Пару раз они приносили молодых оленей, больших быков-бизонов бить опасались, стадо всегда бросалось на обидчика и риск быть уже не в роли охотника, а дичи, людей не устраивал.

Серёга и сам пару раз выходил в дозор, дабы самому быть в курсе событий. Вот и сегодня он собрался в компании Рама и его троих помощников идти в степь.

— Так, вроде всё взял, — Михаличев топтался на месте, ожидая пока Ориана принесёт ему небольшой кожаный мех с водой. Подошла Ориана, протянула мех, Серёга взял его свободной рукой и поцеловал девушку. — Всё, пора идти.

Первым шёл Рам, позади него цепью Пирр, Рат, Урм и Серёга. Нет-нет Рам останавливался и поднимал руку вверх, давая понять, что нужно быть внимательнее. Опасности не было, Рам просто иногда замечал степную кошку или шакалов, а попусту тревожить хищников Серёга запретил.

По расчётам Рама, после очередного взгляда на солнце, пора было возвращаться. Охотники свернули в сторону и тут Рам, сначала привстал на мыски, а потом вскинул руку. Все остановились, Серёга медленно, почему-то пригибаясь, подошёл к Раму.

— Что там?

— Люди, — коротко бросил разведчик, не отрывая взгляда от, только ему, видимой точки. Серёга выпрямился и посмотрел в ту сторону, куда смотрел Рам. На границе видимости, размытые маревом горячего воздуха, он увидел какие-то точки.

Серёга прищурился и попытался сфокусировать взгляд только на этих точках. Точки внезапно скакнули навстречу, превращаясь в фигуры людей, идущих цепью. Михаличев отшатнулся, не на шутку испугавшись, и присел, тряся головой. Потом вновь встал и попробовал снова. Зрение послушно приблизило объект наблюдения, Серёга вновь подался назад но, опомнившись, сосредоточился на том, что видел. Впечатление было таким, будто он смотрел в бинокль, причём в самый лучший.