Волчий пастырь. Том 2 (СИ) - Извольский Сергей

Несмотря на долгий пеший переход, усталости не было; напротив, общей бодрости в отряде даже прибавилось, потому что Гаррет и Кавендиш расходились, приходя в себя. Выглядели оба гораздо бодрее, чем ранним утром.

Мы шли, шли, и наконец подошли довольно близко к неровным, выщербленным стенам бывшей столицы Империи. Невысокие стены, внешний периметр, который был практически уничтожен во время атак демонов. И восстановлением внешнего города никто не занимался.

Двигались вдоль фундаментов и редких скелетов давно обрушившихся зданий мы около получаса, после чего вдали начали вырисовываться сохранившиеся шпили храмов и дворцов. И из всей пятерки я один заметил неподалеку маскировочное марево. Но тревогу поднимать не стал – по взглядам видел, что и Никлас и спартанка-инструктор также заметили пост ожидающего нас патруля. Они заметили, но никому не сказали. Поэтому, когда с рейдеров демонического легиона пелена спала, Несса и Гаррет заметно вздрогнули в изумлении. А вот Дженнифер и Кавендиш среагировали как надо: первая сформировала щит перед нами, второй мгновенно достал меч, готовый к атаке.

– Спокойно, спокойно, – обернулся к нам Никлас. – Свои.

Взгляд, который он бросил на Нессу и Гаррета не предвещал тем, в будущем, ничего хорошего. Но сейчас магистр разбор устраивать не стал, обернувшись к встречающим. Это была большая боевая звезда – три тройки. Среди рейдеров-легионеров, или рапторов, как они себя сами называли, я разглядел пятерых людей. Остальные четверо оказались полудемонами. Двое мужчин, с приметными глазами – алыми, с черными вертикальными зрачками, и характерного вида изогнутыми рогами вдоль удлиненных черепов, а также две колдуньи.

Все мужчины и полудемоны в патруле были в черной артефакторной экипировке, почти повторяющей экипировку авантюристов, а демонессы-колдуньи скрывались под нарядами аналогичными целительскому платью Дженнифер, которое ей дали дриады в Фегерваре. Только платья дев-полудемонов были не зеленого, а темно-красного, даже багряного цвета. И также, как и облачение целительниц, балахоны колдуний то и дело облегали тело, вырисовывая очертания фигур до малейших подробностей. Очень, надо сказать, примечательных фигур – примечательных знаменитой демонической красотой.

Лиц колдуний не было видно, опущенные капюшоны скрывали их практически полностью, открывая глазу только подбородки. Кого-то подобное могло смутить, вернее ввести в неведение: заставить предположить, что демонессы ничего не видят кроме кромки земли под своими ногами. Но облачение колдуний, как и наряды целительниц, артефакторные и созданы с помощью магии. Даже если опустить край капюшона ниже носа, полностью скрывая лицо, возможность видеть перед собой ничуть не пропадает – просто смотреть приходится как будто сквозь легкую дымку. Которая не только взгляду не мешает, а помогает – подсвечивая контуры живых тел или концентрации Сияния во время построения конструктов. Глаза демонов (и полудемонов) плохо приспособлены к дневному, а тем более к солнечному свету; и идеально видя ночью, днем им приходиться так ухищряться.

Одна из демонесс-хищниц между тем вышла вперед. Когда она приветствовала Никласа, я заметил как мелькнули неестественно яркие алые губы и острые клыки. Надо же, я думал в этой команде рейдеров главный вон тот смуглый (или дочерна загорелый) офицер Легиона со значком капитана, а оказывается нет, демонесса. Причем, судя по тому, что ее облачение вовсе без знаков различий, скорее всего эта колдунья одна из высших чинов в Legio Rapax.

Серьезный комитет для встречи. Для тех, кто понимает, конечно же: теперь целиком и полностью ясно, что наш визит определенно является строгой тайной, доступной только высшему командованию Корпуса и Легиона хищников.

Встречающие повели нас вдоль полуразрушенных кварталов, двигаясь параллельно стенам внутреннего города, направляясь к изрезанному каньонами пространству. В уничтоженные во время прошлых вторжений районы. При этом я заметил, как одна из колдуний (не главная) перехватила у нашей целительницы-инструктора покров пелерины. Легко перехватила, что также свидетельствует о невероятно высоком ранге способности.

Держала пелерину сопровождающая нас спартанца-целительница больше четырех часов. Или она владеет силой на уровне девятого круга, или ее сейчас догонит откат – подумал я, пристраиваясь ближе к девушке с татуировкой в виде змей-и-посоха Асклепия на шее. Ниже девятого круга – увидел я, как на коже целительницы довольно быстро набухают капли пота, а сама она прилагает усилия, чтобы не сбиваться шага.

Впередиидущий Никлас на спартанку-инструктора внимания не обращал, переговариваясь на ходу с колдуньей-лидером группы демонических рейдеров. Поэтому я сначала взял целительницу под локоть, а когда девушка все же споткнулась и вовсе подхватил ее на руки. Спартанка при этом возражать и играть в несгибаемого героя даже не пыталась. Просто обхватив руками мою шею, прикрыла глаза, стараясь не шевелиться и пережить неприятные мгновения тяжелого отката. Никлас оглянулся только в этот момент, но увидев что все уже решилось, просто кивнул и вернулся к разговору с демонессой колдуньей.

Девушка-целительница оказалась на удивление легкой, поэтому я без особых неудобств так и нес ее на руках, как показывают в визиофильмах или на красивых картинках. Совсем не так, как мы с Гарретом недавно носили на плечах Дженнифер – что не так красиво со стороны, зато практично и экономно.

– Я в порядке, – произнесла целительница через несколько минут.

Не став спорить, несмотря на то, что видел бледность кожи и крупные бисерины пота у нее на лбу, я на ходу опустил целительницу на землю. Зашагала она не совсем уверенно, но ноги не заплетались, а через десяток шагов целительница и вовсе вернула уверенность движений. Так что мы без задержек двигались прежним порядком и с прежней скоростью.

Через четверть часа мы наконец приблизились к трещинам каньонов, в один из которых и спустились, зайдя в неприметный тайный ход. Внизу, под прикрытием выступающей скалы, на страже находилось еще двое колдуний, которые закрыли за нами ход псевдоматериальной иллюзией.

Оказались мы в большом и пустом зале. Судя по искусной отделке стен мозаикой это был один залов разветвленной сети подземных ходов под Златогорьем. У входа здесь остались все восемь патрульных, а также наша спартанка-инструктор. Отойдя к стене, она просто опустилась на пол и закрыла глаза. Явно собираясь приходить в себя и восстанавливать силы. Судя по тому, что Никлас ей ничего не сказал, она знала зачем мы шли и пришли, и разделение было согласовано. Нам в это время, каждому – в том числе и Никласу, выдали багряные плащи колдунов, за которыми мы спрятали лица, личности и ауры.

Под Златогорьем, по разветвленным переходам сети подземных ходов, мы шли довольно долго. Двигались как по ярким проходам, так и по длинным неосвещенным туннелям – местами широкими, богато украшенными, местами узкими, прорубленными явно недавно. Причем именно прорубленными – без применения стихийной магии Земли. Что подсказывало, что этот путь демоны создавали без ведома дислоцированных в Златогорье преторианцев Рима.

Несколько раз мы проходили опорные пункты полудемонов, через которые нам открывала путь личность ведущей нас демонессы. Два часа движения под землей – по прямой за это время было преодолено не больше пяти миль, и мы наконец поднялись на поверхность. Оказавшись на самой главной площади оставленного людьми города. Сюда был закрыт доступ всем, в том числе охраняющим периметр Внутреннего города преторианцам Рима.

Здесь было очень тихо и… торжественно. Удивительное место, словно нетронутое окружающей пустотой выжженной земли нейтральной полосы границ человеческой цивилизации и Разлома.

Оглядываясь вокруг, можно было забыть о том, что вокруг безлюдного города выжженная земля пустыни, а совсем неподалеку горящие адским огнем шрамы-близнецы. На площади было удивительно спокойно. Белоснежный, словно снег варгрийских гор, мрамор колонн контрастировал с голубой лазурью дневного неба. И совсем неподалеку ярким светом горела позолотой Септиколийская колонна, отражая солнечные лучи. Место, куда ведут – вернее, вели раньше, все дороги Империи и Запада. Самый настоящий центр цивилизованного мира – до переноса столицы на другой берег Срединного моря; Сердце Запада до тех пор, пока неподалеку не открылись Разломы шрамов-близнецов.