Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Современная проза » Запятнанная биография (сборник) - Ольга Трифонова

Запятнанная биография (сборник) - Ольга Трифонова

Читать онлайн Запятнанная биография (сборник) - Ольга Трифонова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 64
Перейти на страницу:

— Ты становишься однообразной.

Вдруг подумала, что Вера всего на пять лет моложе Агафонова, а я считаю ее «вышедшей в тираж» в смысле всяких амурных возможностей. И если б мне сказали, что у Веры роман, я бы просто рассмеялась.

Утром наврала доверчивому Азарову, что нужно срочно проверить больных избирателей: кто на месте, кто в больнице. Пообещала построить графики в субботу.

— Только не подведи. У меня во вторник доклад в Пущино.

Рая со своим поразительным нюхом заподозрила что-то:

— Какие избиратели? Что ты мозги крутишь?

Меня била лихорадка нетерпения.

— Дай мне твою шапку. Только до обеда. К обеду вернусь.

— Возьми, но только ты мне очень не нравишься. Что Олегу сказать?

— Что… я пошла по квартирам.

— Очень удачное выражение, — фыркнула насмешливо.

С Олегом столкнулась на крыльце. Выскочил из машины без пальто, без шапки. Лицо багровое. Бассейн, финская баня. В шесть утра не лень встать из-за удовольствия погонять кролем, попариться «от души».

— Ты куда это?! — распахнул руки.

Ему было очень трудно врать. Просто невозможно. Белые ресницы, влажный ежик — чистота и ясность.

И оттого, что врать невозможно, приказала сердито:

— Зайдем в вестибюль, простудишься. Понимаешь, я все забываю тебе рассказать, что…

Стремительно подлетела девушка по имени Альбина. Аспирантка Агафонова. Красивая аспирантка.

— Олег, звонил Виктор Юрьевич. Ты ему обещал репринт своей статьи.

— Забыл! Вот черт, начисто забыл.

Держит меня за плечо цепко.

Альбина покосилась неодобрительно на его руку, а я тоже с ревнивым интересом уставилась на нее. Впервые увидела тогда, что Альбина действительно хороша, очень хороша. Длинная, узкая, в обтягивающих джинсах, скуластое загорелое лицо, сияние белых зубов, серых глаз, и все меняется в этом лице — цвет глаз, рисунок губ, правда, морщинки разбегаются сухими лучами у висков. Морщинки успокоили, но ненадолго. Вот она засмеялась, запрокинув голову, прикусила нижнюю губу — очень это соблазнительно получалось у нее. Значит, так же вот смеется с Агафоновым. Я так не умею. Видно, что ей очень нравится Олег, все косится и косится на его руку, и, когда ездила за границу, привезла ему очень редкие книги, ужасно он радовался.

Валериан Григорьевич сказал тогда:

— В мое время мы делали девушкам подарки.

— Она не девушка, она коллега, — не отрываясь от репродукций, буркнул Олег.

— Но книги дорогие, — не отступал Валериан Григорьевич, — очень дорогие.

— Я подарю ей монографию об иконах, она будет жутко рада, за мной не пропадет.

— По-моему, она немножко влюблена в тебя, — вступила Елена Дмитриевна.

Это, конечно, для меня было сказано, чтоб не думала, что Олег «на помойке валяется».

Но до меня тогда не дошло, а теперь вспомнила: «Да, ей действительно нравится Олег, значит, с Агафоновым ничего нет».

Это было началом ужасной муки, потом я ревновала его ко всем женщинам, особенно к прошлым, ревновала до ненависти, до умопомрачения, но тогда, стоя в вестибюле, не могла знать этого, только Альбину, с ее загаром, длинными, тонкими пальцами, не любила ужасно.

— Ты чего набычилась? — спросил Олег, когда она отошла.

— С чего ты взял! Ни капельки не набычилась.

— Нет, набычилась, — непонятно почему веселился он, — набычилась, я же вижу. Какие вы, бабы, смешные, ей-богу, как кошки фыркаете друг на друга. Просто смешно, как фыркаете и спины выгибаете.

— Она старая, чего мне фыркать.

— Вот-вот, ну конечно, она старая и бывалая, и очень уж эмансипированная, и жутко худая.

— Правда?

— Правда, правда. Просто верста какая-то.

— И морщин много.

— Жуть сколько, — он веселился как сумасшедший.

— Олег, хочешь, дай свою статью, я занесу Агафонову, он же мой избиратель, а я как раз в тот подъезд иду…

— Потрясно! Прямо сейчас идешь?

— Ну да.

На улице вытащил из машины брошюрку:

— Держи, Анюта. Я тебе за это тоже что-нибудь хорошее сделаю. Хочешь сегодня вечером на Таганку?

Соблазн был велик, но я не могла решиться, а вдруг…

— А вдруг Агафонова дома нет? — спросила наивно.

— Ты что! Священные часы работы. Так идем на Таганку?

— Я вернусь и скажу тебе.

— А что изменится?

Он потом часто вспоминал тот день и свой вопрос. Мы не говорили об этом, просто обмолвился как-то, и я поняла, что вспоминает, что мучается: зачем попросил? Сам послал. Когда прощались навсегда, не выдержала, сказала:

— Ты только не думай, что ты сам виноват. Я шла к нему, уже шла.

Я шла, нет, я бежала. По узеньким тротуарам жилого массива, мимо огромных корпусов.

«Только бы не опоздать. Вдруг уйдет».

Красная будка автомата как мак среди белых сугробов.

«Только бы никто не вошел, не начал звонить с пустым разговором на полчаса. Вон идет тетка. Я знаю таких. Сейчас войдет, и начнется: а я борщ сварила, свежая капуста, помидоры достала в „Центросоюзе“, косточку хорошую в микояновском…» Не вошла. Бумажка с телефоном давно наготове в кошельке. Длинные гудки: три, четыре, пять. Конец. Опоздала. Слушала тупо: шесть, семь…

И вдруг голос, чуть охрипший: «Да?»

Он был сух, очень сух со мной, и я вдруг почувствовала облегчение, последняя неделя с мыслями, ожиданием этого звонка измучила меня. Еще небольшое, но бремя уже взвалилось на меня, сделав мир тусклым. Уже не так милы были встречи с Таней, уже тяготилась домом Петровских и бездумной, веселой болтовней с Олегом, уже смотрела тупо на шкалу спектрофотометра, пропуская показания. Я не хотела этого и, почувствовав возможность освобождения, возликовала тайно.

Сколько раз жалела потом, что не устояла и на вопрос: «Вы откуда звоните?» — ответила: «Снизу, из автомата».

Надо было сказать «с работы» и вернуть Олегу его статью вместе с прочитанной книгой, не надо было на короткий приказ: «Ну, так поднимайтесь» — соглашаться и, не попав с первого раза на рычаг, зацепить трубку, хлопнуть дверью, спешить к подъезду. Не надо было! И тогда сейчас не прозябала бы в глухой деревне, не просыпалась бы с мыслью: «Со мной случилось что-то очень плохое» — и сразу: «Да, да, Агафонов меня прогнал, и я потеряла все…»

— Вы что же, по слогам читаете, — пробурчал недовольно, принимая книгу, — что так долго держали?

«Таня — колдунья. Он повторил ее фразу».

Поразило еще одно: как нездорово бледен, как вял в движениях. Свет яркого мартовского утра обнажил все нездоровое: мешки под глазами, коричневатость век, расплывшийся овал лица, несвежесть кожи.

«Я не знаю этого чужого старого человека и не хочу знать».

— Чаю хотите?

— Спасибо.

— Спасибо «да» или спасибо «нет»?

Словно забыл обо мне, углубился в статью Олега, читал, по-детски шевеля пухлыми большими губами, и это детское, и как положил ладонь на лоб — вдруг пронзило.

«Хорошо бы спросил еще раз…»

— Чаю хотите? — обернул ко мне лицо. Вот так, против света, похож на больного мальчика, надолго запертого дома, без игрушек, без воздуха, без товарищей.

— Хочу.

— Тогда пойдите на кухню и поставьте чайник, а я пока дочитаю.

Те же козинаки в хрустальной миске, то же сухое печенье, но рядом смятая пустая пачка американских сигарет. Здесь была Альбина.

Олег говорил: «У тебя наблюдательность дикаря».

Остановился в дверях, потянулся, разминая плечи, застегнул слишком открытый ворот байковой, детской какой-то, в желтую крапинку, рубашки.

— Молодец Олег! Это мне нравится. Все время берется за труднейшие задачи. И сдается мне, что встретимся на узкой дорожке. Очень интересно, что же из этого получится, а? Аня? Интересно?

Словно отодвигая меня, взял за плечи, чуть отстранил от холодильника.

— Я ведь не ел еще ничего толком, — сообщил из-за открытой дверцы.

Как я старалась над этим омлетом, как боялась, что опадет раньше времени, как ждала похвалы. Дождалась. Хотя ел торопливо, обжигаясь, часто и крупно откусывая хлеб, глядя сосредоточенно в тарелку, наверняка не чувствуя вкуса, справившись и зыркнув с сожалением на сковороду, вздохнул шумно, улыбнулся.

— Очень вкусно. Давно так вкусно не ел. А себе-то что ж не положили?

— Я не голодна.

Лицо порозовело, и темные вьющиеся надо лбом волосы, и розовость эта влажная снова напомнили серьезного мальчика. Этакого толстого книгочея, знатока Купера и Конан Дойла из какого-нибудь седьмого «Б».

— Ну, как поживает пес вашей подруги, что он еще натворил?

И меня понесло снова: про Арно, про стихи Танины, про интересный эксперимент Азарова, про «скрэбл». Все вперемешку.

— У меня тоже где-то есть «скрэбл», хотите поиграем? Если выиграю я, вы идете со мной гулять… в магазин. Моя домоправительница одряхлела, и картошку ей носить трудно. Сделаем доброе дело.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 64
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Запятнанная биография (сборник) - Ольга Трифонова торрент бесплатно.
Комментарии