Полное собрание стихотворений. Том 1 - Николай Некрасов

Там, как в сердце Прометея,

Пламя бурное кипит.

Пробудитесь! но призванью

Вы не внемлете; пора!

Нет, отсрочки наказанью

Бог не даст вам до утра…

3

Чу! дрожит земли утроба,

Гул несется из травы;

Гром гремит, как в двери гроба

Череп мертвой головы.

Чу! трепещут кровли башен,

Зазывает темный бор.

Разрушителен и страшен

Бурь подземный разговор…

4

Вновь прогремели сердитые громы,

Эхо глухое далеко летит,

Плещется море, и рушатся домы,

Людям земля приговор говорит.

Слышишь ли, смертный, ты скрежеты ада,

Тяжкие вопли придавленных жертв,

Видишь ли тело погибшего брата?-

Он бездыханен, холоден, мертв.

Слышишь ли грозный ты звон колоколен?

Это не ты их заставил звенеть,

Слабый, унять их ты также не волен,

Покайся! близка твоя смерть…

5

Нет, ужасным сим явленьем

Человек не устрашен;

Лишь с корыстным сожаленьем

Гибель зданий видит он.

И, рискуя жизнью, страшный,

Будто житель гробовой,

В бой вступает рукопашный

С разъяренною землей:

В сокрушенные палаты

Он стремительно идет

И из них кумир свой, злато,

В поле темное несет…

И везде одна тревога,

Мелкой суетности шум,

И не внемлет гласу бога

Человека гордый ум.

6

Но грохоты громов подземных сильнее,

А черные тучи на небе мрачнее…

И вот на свободе, как вихорь степной,

Летает, кружится взорвавшийся камень,

Потоками брызжет дробящийся пламень

И в воздухе блещет кровавой зарей;

Оттуда – свершитель небесного мщенья -

На головы грешных он с шумом летит;

Разгульно пирует везде разрушенье,

Ничтожеству всё предает и мертвит…

7

И ужас всех обнял. Всё люди забыли,

Дрожащие руки им страх оковал;

С землею прощалися, горько вопили

И мнили: суд бога последний настал.

И мнили: то было паденье вселенной,

И с трепетом ждали паденья ея,

А громы гремели во мгле потаенной,

Валилися зданья, стонала земля…

Отчаялись люди; настал час смириться!

В их души невольно закралась боязнь;

И поняли люди, что это творится

За их преступленья достойная казнь…

8

И вот перед небом создателя, в страхе,

Упал непокорный народ, и во прахе

Смирилися гордые дети земли:

И те, что доселе, главою надменной

Безумно отвергнувши бога вселенной,

На град наказанье его навлекли;

И те, что в пороках одних утопали,

Забыв и молитвы, и совести глас,

Что буйно, безумно грехом торговали

И бога-творца забывали не раз,-

Пред ним все смирились и песнь о прощеньи

Послали к всесильному богу-царю.

И вот, милосердный, он в знак примиренья

Зажег на лазоревом своде зарю.

Заря загорелась, и тучи пропали,

Рассеялась мрачность и тьма в небесах,

Подземные громы греметь перестали;

От града остался лишь пепел да прах.

Но люди о нем не тужили, в священных

Словах благодарности, чистых, живых,

Молитва лилася из душ обновленных,-

Им не было жалко хором дорогих.

Оделся свод неба пурпуром денницы;

Народ всё молился и в страхе твердил:

"О боже премудрый! Ты благ без границы,

Ты милостью наши грехи победил!.."

<1839>

113. ВОРОН

(Баллада)

Не шум домовых на полночном пиру,

Не рати воинственной ропот -

То слышен глухой в непробудном бору

Голодного ворона ропот.

Пять дней, как, у матери вырвав дитя,

Его оглодал он, терзая,

И с тех пор, то взором в дубраве следя,

То в дальние страны летая,

Напрасно он лакомой пищи искал

И в злобе бессильной судьбу проклинал.

Носился туда он, где люди без слез

Лежат после хладной кончины:

Там жертву оспорил вампир-кровосос

И не дал ему мертвечины.

Был там, где недавно пожар свирепел

Вражды, честолюбья и злости:

Там раньше другой подобрать всё успел,

Ему не досталось ни кости.

И вновь без добычи вернувшися в бор,

Кричит он и стонет, кругом водя взор.

Едва от усталости может сидеть,

К земле опустилися крылья.

Чу, шелест, Чу, топот!.. Рванулся лететь,

Но слабые тщетны усилья.

Вот ратник лихой. Засверкали глаза,

И демонам шлет он молитвы:

"Убей его яростных громов гроза,

Иль враг наскочи и без битвы

Тайком умертви, чтоб лишившийся сил,

И голод и жажду я им утолил".

Но тщетна нечистая просьба, промчал

Спокойно ездок мимо врана.

С коня соскочил он, его привязал

И к хижине, мраком тумана

От взоров сокрытой, направил свой путь,

Исполнен надежды отрадной,

А ворон всё каркал и до крови грудь

Себе проклевал беспощадно.

Но вот встрепенулся он радостно вдруг,

Спорхнул, над конем обогнул полукруг.

Как будто бы замысел злобный тая,

Ему он закаркал приветно:

"Смотри, как летаю тожественно я,

Мне в мире ничто не заветно.

Меня не тягчит беспокойный седок,

Узда и удила мне чужды,

Быть так же счастливым и ты бы, конь, мог,

Не зная неволи и нужды.

Ты так же б свободно весь мир облетал

И бурным стремленьям преград не видал".

Тряхнул головой благородною конь,-

Понравились льстивые речи!

Рванулся, но столб устоял; лишь огонь

Копыта взметали далече.

Вновь ворон закаркал:"Тебе ли нести

Побои, позор и неволю,

И ты ли не в силах во прах разнести

Вождя хоть какого по полю.

Как сядет твой ратник, взбесися, помчи;

Срони его в бездну и сам ускачи!"

На волю порывом, как злой ураган

Могучим, ответил конь бурный.

И, радуясь вынул безжалостный вран

Несчастного жребий из урны.

А в хижине радость. Там он и она,

Играет он локоном девы,

Она ему шепчет, прекрасна, нежна,

Любви бесконечной напевы;

Она ему в очи приветно глядит.

Но жребий не даром блаженство дарит!

Они расстаются; уж близок рассвет,

И горько она зарыдала.

Он завтра приехать дает ей обет,

Но дева как будто узнала

Таинственный жребий, предчувствий полна,

Она его крестит, лобзая.

Он сел и поехал; уныло она,

Очами его провожая,

Стоит у порога. Вдруг конь на дыбы!

Заржал… и свершилася воля судьбы…

Летит без наездника конь молодой.

"О друг! что с тобою случилось?"

И быстро бежит она тайной тропой

И мертвой на труп повалилась.

На нем уже ворон голодный сидел

И рвал его в сладости дикой;

Сбылось, совершилось… Ужасный удел

Тебальда постиг с Вероникой!

… … … … …

… … … … …

<1839>

114. РЫЦАРЬ

(Баллада)

Не жалобной чайки могильные крики,

Не сонного филина грустный напев,

Не говор унылый с волной повилики,

Не песни тоской сокрушаемых дев,

Не звуки поэта задумчивой лиры

В ночи прерывают природы покой -

То воин могучий над гробом Заиры

Рыдает, на меч опершись боевой.

Глухие стенанья несутся далеко;

Бесстрашного в брани смирила печаль -

Отчаянья полн, он вздыхает глубоко,

И брызжут горячие слезы на сталь.

"Заира, Заира! твою ли могилу

Я вижу? погибла надежда моя!

Молчите, дубравы и ветер унылый,

Затихни, полночная песнь соловья,-

Быть может, услышу хоть голос знакомый,

На миг хоть увижу любезной лицо.

Напрасно! нет вести из вечного дома,

Всё тихо! но ты, дорогое кольцо,

Поможешь мне вызвать из гроба Заиру.

Волнуйтеся, реки, дубравы, поля,-

Не дайте услышать уснувшему миру,

Как с грохотом треснет сырая земля.

Кольцом не простым я владею,- вручая

Его, мне сказала она: "Талисман

В нем дивный таится, из горнего края

Оно вызывает, врачуя от ран".

Свершайся ж, надежда! свидание с милой,

Уснувшую радость во мне пробуди,

Прах, жизнью согретый, вставай из могилы,

Заира к Роланду на грудь упади!.."

Не вихрь завывает, не море бушует,

Не громы грохочут в седых облаках -

Роланд, обнимая, Заиру целует,

У рыцаря радость блистает в очах,

Он счастлив… он шепчет: "Со мною, Заира,

Пойдем, я покину и лавры и меч,

Не буду грозою подлунного мира!"