В дебрях Центральной Азии (записки кладоискателя) - Владимир Обручев

Прошли ещё четверть и присели на краю могилы передохнуть.

— Здорово отвердела земля с тех пор как могилу засыпали, — сказал я, отдуваясь.

— А ты взгляни-ка Фома, — заявил Лобсын. — В стенках могилы такие же слои, как в стене башни, — жёлтые, розовые, зелёненькие, одни в два, другие в три, иные в четыре пальца толщиной. Неужели они и могилы такими слоями закладывали? Чудно что-то! Понять не могу, как и зачем они это делали!

— Да, совсем непонятно, — согласился я. — Может быть, это только сверху так делали, чтобы волки не могли свежую могилу раскопать и покойника сожрать. Попробуем пройти глубже!

Отдохнув, углубились ещё на две четверти с таким же трудом. Выемка имела уже почти полтора аршина глубины, а слои разных цветов продолжались.

— Знаешь ли, Лобсын, — сказал я, утирая обильный пот с лица, — попробуем раскопать самую простую могилу. Может быть знатных людей так прочно закапывали, а бедняков засыпали рыхлой землёй.

— И то правда! — согласился калмык.

По соседству был холмик с хармыком; лопатами мы живо разбросали песчаный грунт холмика, и только корни куста немного затрудняли работу. Но под холмиком грунт оказался такого же качества, как под плитой, и опять пришлось взяться за кайлы. Углубились на четверть и убедились, что те же цветные породы идут слоями. Лобсын бросил кайлу и воскликнул:

— Везде тот же грунт! Я думаю, что это шайтан нас морочит. Где бы мы ни начали копать, он превращает мягкий грунт в камень. Может быть, весь этот город заколдован нечистой силой. Больше не стану копать! Смотри, опять пыльная буря надвигается с заката.

Я взглянул на запад. Там горизонт, действительно, потемнел, серая мгла затянула его.

— Да, пожалуй, что так!

— Вчера шайтан мешал нам работать, засыпал нас пылью, полил ливнем, и сегодня то же будет. Этот город заколдованный!

— Ну, поедем скорее назад!

Мы подошли к коням, которые стояли поблизости, спрятав головы от солнца и мух в куст тамариска, возле гробницы. Поехали назад. Проезжая мимо часовни, Лобсын остановил коня и сказал:

— А это башня низкая! Встав на седло, я взберусь на крышу и посмотрю, есть ли внутри пустое место.

— Молодчина! Это выяснит нам что-нибудь.

Мы подъехали к самой часовне. Я спешился и взял коня Лобсына под уздцы, а калмык взобрался стоймя на седло и, пользуясь выбоинами в стене, взобрался наверх. Часовня была круглая, в поперечнике сажени две. Первоначально она должна была иметь хотя бы плоскую крышу, которая, конечно, давно разрушилась.

Лобсын прошёлся взад и вперёд, вернулся к краю и крикнул:

— Никакой пустоты нет, сплошной камень неровный, буграми. Ни одной щели или провалины нет.

Он слез с часовни, и мы поехали рысью, чтобы до бури выбраться из города. Буро-серая туча заняла уже половину неба, но солнце ещё ярко светило. Было часов одиннадцать. Через четверть часа мы достигли уже окраины, объехав ложбину с тростником и подскакали к палатке. Ребята уже развели огонь, повесили котёл и были заняты укреплением палатки. Лошади стояли в роще, привязанные к дереву.

Пыльная туча скоро закрыла солнце, которое чуть виднелось в виде красного круга. Но было так же тихо, как и раньше.

Обедать мы уселись в палатке, Потому что ветер уже налетал порывами. С лужаек и рощ долины Дяма он поднимал немного пыли, но над городом пыль уже вилась столбами, там ведь не было растительности, а рыхлая почва улиц, обветренные стены зданий из песчаного камня давали много материала для ветра. Но в этот раз ветер был менее сильный и дело обошлось без дождя, только покрапало минут пять.

— Ну, как думаешь, Лобсын, — начал я после обеда, — что нам делать дальше? В башне стену не пробили, две могилы до дна не раскопали, а часовня оказалась не часовней, а простым столбом без сердцевины. Выходит, что наша поездка ни к чему! Что же, завтра уедем домой, что ли?

— Не торопись, Фома, очень ты прыткий, — ответил Лобсын. — Обсудим дело не спеша. Мы осмотрели уже весь город или ещё нет?

— Большую часть осмотрели как будто.

— И осмотрели очень наскоро. А ту часть, что за кладбищем лежит, совсем не видели. Там, может быть, в домах окна и двери найдутся и мы, покопавши, найдём что-нибудь.

— Правильно! Нужно съездить и туда, посмотреть весь город и только тогда решать, что делать дальше.

— И ещё вот что. Часовня оказалась не часовней, а столбом. Часовней мы сами назвали её, по её форме. А она, может быть, такой же памятник над могилой, как другие там звери разные, или без могилы, для украшения просто.

— Нам нужно ещё проверить в самом городе, не башню, а два-три дома, пустые ли они внутри или нет. Башни в городе могли ведь быть строены не пустые, а как столбы, для караула что ли с высоты.

— Правильно, Лобсын, — сказал я, и стало мне немного стыдно, что я так скоро отказался от раскопок, а мой калмык обдумал дело со всех сторон. — Что же, попробуем пробить отверстие в какой-нибудь стене? Во дворце, например, очень он мне нравится по наружности.

— Нет, сначала попытаемся залезть наверх, на стену какого-нибудь здания. И если увидим, что внутри пусто — тогда спустимся внутрь или пробьём вход.

— Но лестницы у нас нет, а здания высокие, как же мы влезем на стену?

— Я приметил, что есть дома сажени в две-три высоты. Такую лестницу не трудно смастерить. Я съезжу к Дяму, там найдутся тонкие тополя, срублю и приволоку сюда. А завтра увезём в город и поглядим.

После отдыха Лобсын, захватив сына, поехал на конях к реке, а я взял двустволку и пошёл по рощам на охоту. Вяленое мясо, взятое с собой, очень приелось, да и немного осталось его у нас. Мой парнишка остался при палатке, а собаку я взял с собой.

Я направился из нашей рощи к следующей, дальше на юг, по лужайкам и зарослям кустов. В зарослях вдруг закричал и выпорхнул фазан. Я рассчитывал на зайца и не успел вскинуть ружьё. Но фазан, пролетев немного, опять сел в кусты. Теперь я шёл наготове и действительно, как только фазан взлетел, я выстрелил: собака нашла птицу в чаще.

В следующей роще я, к удивлению, увидел, что среди деревьев возвышается целое подворье в китайском стиле — довольно высокая, сажени в три, стена квадратом, с башенками по углам, но без зубцов. Китайские города всегда окружены такой стеной, но более высокой, с зубцами, по углам массивные башни. Ворота в стенах также защищены башнями, так что въезды в город идут через башни, а ворота у них двойные, снаружи и внутри. Иные селения также окружены стенами, но попроще, по углам башни не толстые и ворота без башни. Вокруг Чугучака отдельные фермы я также видел окружёнными стеной, внутри которой — фанзы, амбары, навесы для скота. И вот то, что я встретил в роще, напоминало такую защищённую ферму окрестностей Чугучака. Я обошел её кругом, но ни в одной из 4 стен не нашел ни ворот, ни даже чего-нибудь похожего на двери; окон, конечно, не было, но их нет и в городских стенах. Таким образом это сооружение было в том же роде, как и остальные в этом странном городе. Единственная разница, которую я заметил, состояла в том, что одна из стен вверху была украшена большим обо из хвороста. Его, конечно, нагромоздили там калмыки, обитавшие зимой в этой долине. Но как они попадали туда без лестницы?