Секс в другом городе - Сара Харви

— Мне это знакомо. Самый худший отель, что я знаю, был в Торки. Я приехал туда на конференцию, когда все номера в хорошем отеле уже были заняты, да и во всем городе не осталось ни одной свободной койки. Я тогда работал на важного клиента, и от безысходности меня и моих коллег поселили в так называемом филиале отеля, который действительно располагался неподалеку, но на этом его сходство с отелем заканчивалось. Уверен, ты ничего подобного в жизни не видела. Мне показалось, что я умер и опять вернулся в детство. Я имею в виду скаутский палаточный лагерь — странно, что мы спали не на железных кроватях.

Мы жили по двое в комнате, не считая тараканов, с одной ванной на шестерых, в десять вечера надо было быть в номере, или окажешься перед запертым входом, завтрак ровно в восемь, или останешься голодным, — хотя в крайнем случае можно было заморить червячка грибами, которые росли на потолке. Кстати, забыл сказать, что конференция была посвящена особенностям работы в команде. Три дня в этом отеле могли с успехом заменить все лекции.

— Можешь мне не рассказывать. Жизнь в таких местах превращается в борьбу за выживание. И местные клопы обычно побеждают.

— Ну, им-то завтрак подают прямо в постель.

Я никогда не болтала так легко с абсолютно незнакомым человеком. Честно говоря, со многими моими знакомыми разговаривать было куда сложнее.

Время текло незаметно, как и вино, которое Айден не уставал мне подливать. Стоило опустевшему бокалу коснуться стойки, и мой новый знакомый с энтузиазмом сенбернара-спасателя устремлялся на помощь, вновь наполняя его до краев.

Мало-помалу все стихло, пивные краны погрузились в грезы, и компанию нам составляли только бутылка неплохого бургундского да огонь в камине.

Свет потушили, мы сидели бок о бок в отблесках пламени, потягивая вино и болтая, как старые друзья.

За последние несколько часов я узнала, что Джейк много смеется, и тогда в уголках его глаз собираются морщинки. Еще я узнала, что мы оба любим путешествовать, имеем общие музыкальные пристрастия и ценим хорошее вино и еду. Мы вскользь коснулись политики, поспорили о сексуальном равенстве, обменялись парой плохих анекдотов, и к этому моменту нас охватило мягкое, расслабляющее опьянение.

Джейк поднял бутылку, стоявшую на полу между нами. Она была пуста.

— Как насчет следующей?

— Если я выпью еще хоть глоток, придется вызывать доктора, — заметила я.

— А что, ты неважно себя чувствуешь?

— Нет, доктор понадобится тебе, после того как ты затащишь мое безжизненное тело на второй этаж.

— Ну что ж, может, действительно показать тебе окрестности? — Он глянул на меня, вопросительно изогнув бровь.

Старые часы в углу гостиной пробили полночь.

— А не поздновато? Мы не помешаем аборигенам?

— Судя по количеству выпитого здесь за вечер, они давно отключились. Ну, решайся. — Он встал и протянул мне руку. — Я покажу тебе место, где леди Элизабет Бошан была застигнута и убита ревнивым мужем во время очередной встречи с местным священником… и улицу, по которой, говорят, каждую ночь проходит призрак несчастного, обезглавленного собственным братом, с головой под мышкой.

— Отказываться просто смешно.

Мы вышли под черный бархат неба, по которому невидимая рука рассыпала пригоршни звезд. Легкий ветерок шуршал листьями неразличимых во тьме деревьев. В тишине ночи был слышен каждый шорох. Джейк повел меня вокруг дома.

— Пред нами регулярный парк, — торжественно прошептал он.

— Быть не может!

— Слушай, экскурсовод здесь я. Я веду экскурсию, а ты с почтением внимаешь.

— Хорошо. Прости. — Я попыталась сделать серьезное лицо. — Ну как?

— Что?

— Почтения достаточно?

В ту же секунду он провел захват, и мы повалились на лужайку.

— Я призрак «Аббатства», — глухо простонала я, вдыхая лимонный аромат его лосьона.

— Пред нами регулярный парк, — повторил он, строгим взглядом пресекая дальнейшие попытки помешать ему. — Считается, что его проектировал Каламита Джонс…

— Да что ты говоришь? Не может быть!

Он выпустил меня и, изобразив обиду, уселся посреди газона, бросив:

— Хорошо, экскурсия отменяется.

— Ну нет-нет-н-е-е-ет, пожалуйста, я обещаю, что не буду перебивать. А почему ты не показал мне место, где леди Элизабет предавалась страсти с сексуально озабоченным священником?

— А кто сказал, что сексуально озабоченным был священник? — Он все еще притворно дулся. — Может, это леди Лиз сбила его с пути истинного.

— Да ладно, первый шаг обычно делает мужчина.

— Вранье! Абсолютная чушь.

— Поверь мне, это был священник. — Я тяжело плюхнулась на траву рядом с ним. — Это от него она переняла плохие привычки… «Не хотите ли причаститься кое-чем под моей рясой, миледи?.. Между прочим, у меня в брюках хранится интересная реликвия, миледи… Это не единственная отполированная и выбритая макушка, которая у меня есть, — хотите увидеть другую?.. Безусловно, миледи, бичевание в обнаженном виде очень душеспасительно… Но, милорд, мне показалось, что вы приказали оказывать миледи услуги духовника по высшему разряду?..»

Джейк наконец не сдержался и разразился смехом.

— Ну, когда наконец я увижу, где произошло грехопадение леди Лиз?

Он поднялся на ноги, взял мои руки в свои и рывком заставил встать.

— Иди за мной, — прошептал он и, крепко взяв меня за руку, потащил через заросшую лужайку. Я, пошатываясь, побрела следом, мокрая от ночной росы одежда слегка стесняла движения. Огибая восточное крыло, мы шли через садик, где росли травы для кухни, благоухающие укроп и тимьян, петрушка, мята, базилик и еще что-то неведомое.

— Только не говори, что в этом садике при кухне в полночь появляется призрак безумного шеф-повара француза, с ножом для разделки мяса в одной руке и головкой чеснока в другой, подыскивая жертву для нового блюда…

Мы прошли через калитку в изгороди и оказались у бассейна.

— Леди Лиз совратила священника в бассейне? — Я удивленно воззрилась на него. — Только не говори мне, что девятью месяцами позже на свет появился малыш с плавниками, и это погубило ее.

— Не думаю, что в семнадцатом веке здесь уже был бассейн.

— Ну конечно, что за чушь. — Я тихонько икнула. — Ведь в то время еще не изобрели купальники.

— Да, им приходилось купаться голышом.

Мы посмотрели друг на друга, потом на черную воду, нежным шелком серебрившуюся в лунном свете. Переглянувшись еще раз, глупо улыбаясь, мы, не сговариваясь, побежали к воде, взвизгивая и хохоча, как дети.

Добежав до кромки бассейна, я притормозила, сообразив, что все еще полностью одета, а черная вода при ближайшем рассмотрении выглядела неожиданно холодной. Решившись, я рванула вперед, но в последний момент передумала и, сделав замысловатый пируэт, зависла на самом краю, пытаясь восстановить равновесие.