Конца света не будет. Почему экологический алармизм причиняет нам вред - Майкл Шелленбергер

вы делаете велосипеды, затем мотоциклы. От них можете перейти на автомобили. И на этой стадии можете задуматься о спутниках.

Цель Эфиопии – иметь как можно больше рабочих мест и систему образования, готовящую фабричных и заводских рабочих, на которые есть спрос. Вот почему я настаиваю на легкой промышленности. Дело не только в навыках, но и в привитой людям дисциплине. Позже, когда страна достигнет второго этапа, система образования начнет выпускать больше квалифицированных рабочих, способных производить средние технологические продукты, и так далее.

Правительствам следует обучать мелких фермеров тому, как работать на фабриках, утверждает Динь.

– Когда в начале 1990-х во Вьетнаме началась индустриализация, вы могли наблюдать, как сельские женщины и девушки уходят с полей в сельской местности в неофициальные мастерские в деревне, чтобы немного пошить. Они производили одежду, которая затем продавалась как внутри страны, так и шла на экспорт. Существовала культура, что, когда ваша одежда рвется, вы зашиваете ее с помощью нитки и иголки. Это действительно помогло.

8. Быстрая мода для Африки

Вопреки тому, во что я и другие давно верили, положительное влияние обрабатывающей промышленности перевешивает негативные последствия от нее. Таким образом, мы должны испытывать гордость, а не вину, когда покупаем товары, произведенные такими людьми, как Супарти. А защитникам окружающей среды и СМИ следует прекратить высказывать предположения о том, что бренды быстрой моды, такие как H&M, ведут себя неэтично, заключая контракты с фабриками в бедных странах.

Это не значит, что мы не должны желать, чтобы такие компании, как Mattel, Nike и H&M, улучшали производственные условия. Потребители могут сыграть положительную роль, побуждая компании поступать правильно. Но это зависит, в первую очередь, от того, будут ли они продолжать покупать дешевую продукцию, произведенную в развивающихся странах.

Многие демографы полагают: то, как быстро численность населения достигнет пика и начнет сокращаться во всем мире, зависит от того, как быстро страны к югу от Сахары, например Конго, пройдут индустриализацию, а такие люди, как Бернадетт, начнут переезжать в город, работать на заводах, зарабатывать деньги и принимать решение о рождении меньшего числа детей. Понимание этого процесса приводит к явно противоречивому выводу.

– Если вы хотите свести к минимуму содержание углекислого газа в атмосфере в 2070 году, вы, возможно, захотите ускорить сжигание угля в Индии сегодня, – говорит климатолог Массачусетского технологического института Керри Эмануэль. – Звучит так, как будто в этом нет смысла. Уголь ужасен по содержанию углекислого газа. Но, сжигая много угля, они делают себя богаче и, обогащаясь, решают рожать меньше детей. Население не растет, и остается не так много людей, сжигающих углерод. Возможно, в 2070 году вам будет лучше[453].

Запоздавшим в экономическом развитии странам, таким как Конго, намного сложнее конкурировать на международных рынках, чем стартовавшим раньше, например США и Европейским государствам. Это означает, что первопроходцы, сегодняшние богатые страны, должны сделать все возможное, чтобы помочь пройти индустриализацию бедным. Как мы видим, многие из них поступают с точностью до наоборот: вместо того, чтобы сделать бедность историей, они стремятся упрочить ее позиции.

Перед отъездом я спросил Супарти, чего, по ее мнению, она достигла в качестве профсоюзного организатора.

– Моим самым большим достижением было добиться менструального отпуска, – сказала она, – так что теперь во время месячных женщина может взять два дня выходных. Это очень хорошо, потому что у нас были коллеги, которым было так больно в этот период, что они плакали, а одна даже упала в обморок.

Я спросил, не одинока ли она и не думает ли вернуться в деревню.

– Я и правда скучаю по дому, – призналась женщина, – особенно по уютным разговорам с мамой и по ее стряпне. Но у меня нет никакого желания возвращаться. Я благодарна за возможность заниматься тем, чем занимаюсь.

Я спросил Супарти, беспокоится ли она о своих родителях.

– Я пока не беспокоюсь об их выходе на пенсию, но все равно коплю деньги, чтобы иметь возможность отправить их в качестве подарка в Мекку.

Супарти поведала, что, как только выйдет замуж, она предпочла бы остаться дома и быть домохозяйкой. Она хотела бы иметь четверых детей.

– Раньше я хотела иметь двоих, но теперь думаю, что в доме будет слишком тихо, а я не хочу быть одна.

Перед тем как мы ушли, я спросил Супарти, можно ли ее сфотографировать.

– Где? – поинтересовалась она.

Я попросил ее выбрать любимую часть дома. Она встала рядом со швейной машинкой, которой редко пользовалась. Рядом с ней Супарти разместила фотографии семьи и друзей, пластиковые цветы и крошечные игрушечные электрогитары.

На фотографии, которую я сделал, она опирается левой рукой на шлем своего скутера. Над ней мусульманский коврик для молитв. Супарти улыбается и выглядит гордой[454].

Глава 6. Китов спасла жадность, а не «Гринпис»

1. «Гринпис» и киты

Если что-то и можно назвать чудом природы, так это синего кита. Младенцем он набирает по 4,5 кг в час, выпивая материнское молоко. Для достижения зрелости ему требуется 10 лет. Взрослый синий кит – самое крупное из известных существ, когда-либо населявших землю, – почти в три раза больше самого крупного динозавра[455]. Один синий кит может растянуться на 10 этажей в длину и весить столько же, сколько игроки Национальной футбольной лиги, вместе взятые[456].

Хотя сегодня мы знаем об этих млекопитающих гораздо больше, чем 50 лет назад, они остаются загадочными и мистическими. Мы знаем, что горбатые киты работают вместе, выдувая воздушные пузыри, чтобы загонять в ловушку косяки сельди и другой рыбы, прежде чем броситься вверх с открытыми ртами и насытиться. Но мы не знаем, используют ли они акустику, звезды, магнитное поле Земли или какие-то другие средства навигации, чтобы каждый год переплывать с Гавайев на Аляску[457].

Сообщается, что коренные народы относились к китам с почтением. Во Вьетнаме те, кто отправлялся в море, молились киту, обращаясь к существу как «нгаи» или «господин». Эта традиция живет по сей день[458]. Рыбаки хоронят выброшенного на берег кита с тщательно продуманными почестями, достойными короля[459]. В одной из версий истории о создании эскимосов рыбаку, нашедшему выброшенного на берег кита, Великий Дух велит съесть волшебные грибы, чтобы набраться сил, необходимых для возвращения кита в море и восстановления порядка в мире.

Но к середине XX века с появлением огромных промышленных судов люди почти полностью истребили китов. Ученые забили тревогу по поводу сокращения запасов этих животных, и небольшая группа преданных делу молодых активистов