Служение Отчизне - Николай Скоморохов

Да, всесильное время активно работало на нас. Колесо истории, несшее всесокрушающую силу возмездия, неудержимо катилось к Берлину.

В первых числах октября распрощались с милой сердцу Габровницей и полюбившимися нам ее жителями. До слез жаль было покидать болгарских друзей.

Калашонок захватил парашютную сумку, в которой хранился его и мой небогатый скарб, мы расцеловались с хозяевами и направились на аэродром. Там заняли места в кабинах, запустили моторы и — прощай, Габровница! Невыносимо тяжело покидать настоящих друзей без надежды когда-либо еще свидеться с ними.

Улетали с грустным настроением. Но вскоре, после посадки в Брегово, оно заметно улучшилось: снова была столь бурная радостная встреча, что нам казалось, будто мы никуда и не улетали, все еще находимся среди габровницких друзей.

Брегово — небольшой, зеленый городишко, примостившийся на стыке границ Румынии, Болгарии, Югославии.

Первое, что мы услышали от жителей о их городе, было:

— Болгарский петух в Брегово слышен в трех государствах.

Посмеявшись этой веселой шутке, мы снова без конца отвечали на вопросы болгар о нашей стране, о войне, выслушивали их рассказы о невыносимой жизни при гитлеровской оккупации, слова искренней благодарности в наш адрес, в адрес всей Красной Армии.

На следующий день погода ухудшилась, небо заволокло сплошной облачностью, заморосил дождь. Мы настроились на подготовку к боевым действиям на территории Югославии. Разложили карты, и в это время меня вызывают на КП полка. Приказ краток: разведка дорог на подступах к Белграду.

Главное внимание — вскрытию группировки немцев и определению рубежей, которых достигли наши части. Задача ясна, бросаю взгляд вверх. Командир полка, уловив мой взгляд, сказал:

— Зря не рискуй, но данные очень нужны.

Взлетаем вместе с Борисом Кисляковым и устремляемся по намеченному маршруту. Прошли 30 километров, погода совсем ухудшилась, видимости почти нет. Борис прижался так близко, как я когда-то к В. Евтодиенко. Положение ухудшалось тем, что мы подходили к горному хребту, который был скрыт облачностью. Пытаемся прорваться через ущелья — тщетно. Как быть, неужели не сможем выполнить задачу? Если мы не сможем, то кто же тогда? Понимая важность задачи, ищем выход. Решаю пройти по Дунаю. Выходим в район реки и летим по ее руслу. Через некоторое время подходим к знаменитым Железным Воротам. Слева и справа видны отвесные скалы, через которые мощная река прорубила себе дорогу. Чем дальше, тем видимость хуже, а скалы все ближе…

Вспоминаю свой полет с Шахбазяном и возвращение в облаках через Кавказский хребет. Можно ли повторить то, что было под Туапсе? Пожалуй, не удастся: слишком низка облачность и плохая видимость. Решаю, пока есть возможность, возвратить Кислякова, а сам иду дальше. Через несколько секунд Борис скрылся из виду, а я жду его доклада. Как будто прошла вечность, прежде чем услышал его голос: «Скомормох, лег на обратный курс». Рад за него. А впереди судьба мне готовила тяжелое испытание: крутой поворот делала река, и я еле успел развернуться влево, а затем вправо, чуть не коснувшись крылом воды, и почувствовал, как капли пота появились на лице. Мысль — вернуться. Смотрю влево, вправо, уменьшаю скорость, но, увы, поздно, горы так близко, и развернуться не удастся. Нет, возврата нет, только вперед. Коварная река с каждой минутой ставит все новые трудности.

Бросаю самолет из крена в крен, следуя по руслу реки, и жду, когда пересеку хребет. Улучив момент, смотрю на часы — через две-три минуты должна быть долина. И вдруг резко улучшается видимость, через несколько минут проглянуло солнце, а с ним пришло и радостное настроение. Уточняю свое место, внимательно вглядываюсь в воздушное пространство, нет ли немцев, а затем — на землю. Нашел свои войска. Обменялись приветствиями: помахали друг другу.

Иду к Белграду, осматриваю дороги. Немцы выдают себя открытием огня. Наконец данные на карте, смотрю на часы и стрелку бензомера и… о, ужас! Крутой разворот на 180 градусов, устанавливаю самый экономный режим. Внимательно всматриваюсь в место предстоящего полета, пытаюсь запомнить все детали рельефа местности, прикидываю, сколько времени потребуется для полета в опасной зоне.

Полет в обратном направлении потребовал огромных усилий, но закончился благополучно. Приземлился на последних каплях горючего с ходу. Зарулил и долго-долго сидел в кабине, приходя в себя. Доложив о выполнении задания, без ужина уснул сном праведника.

В Брегово мы долго не задержались, через два дня были уже в Югославии. На третий день к нам прибыли наши тылы.

…Остров Темисезигат, на который мы перебазировались, относился к территории, на которой уже довольно длительное время югославы были сами себе хозяева. Правда, немцы находились в часе езды от села. Но жители острова заверили, что сюда немец и носа не показывает. Этому можно было поверить: каждый из встретивших нас имел при себе автомат, винтовку или пистолет.

Организовали охрану самолетов, впервые за всю войну поставленных в линию (иначе ширина острова не позволяла), а хозяева острова помимо нашего выставили и свой патруль.

Наступала первая для нас ночь на югославской земле. Мы попросили сербов, чтобы они на всякий случай разведали, как ведут себя немцы. Несколько человек тут же отправились в путь, вернулись и сообщили: все в порядке, «фрицы», видимо, даже не подозревают, что так близко от них находится русская авиация.

…Югославское освободительное движение — особая, исключительно интересная страница истории этой маленькой мужественной страны. Страница, богатая невероятными подвигами, к которым волею судьбы приобщился и один из наших земляков — второй пилот транспортного самолета Борис Тихонович Калинкин.

А случилось все так.

Весной 1944 года гитлеровское командование решило нанести сокрушительный удар по Народно-Освободительной армии и партизанским отрядам с тем, чтобы развязать себе руки на Балканах, высвободить резервы для отправки на Восточный фронт.

25 мая в районе города Дрвары был выброшен фашистский десант, нанесший удар по Верховному штабу югославской армии с целью захватить в плен маршала Тито и его соратников.

Немцы овладели городом. Но члены Верховного штаба и правительства Югославии сумели уйти в горы. Гитлеровцы преследовали их по пятам. И тогда было принято решение эвакуировать руководство в безопасное место.

Выполнение этой далеко не простой задачи было поручено экипажу транспортного самолета авиационной группы особого назначения, возглавляемого майором А. С. Шорниковым.

В ночь на 4 июня 1944 года отважный экипаж, пройдя над Адриатическим морем и хребтами Динарских гор, пробившись через непогоду, преодолев систему немецкой противовоздушной обороны, приземлился на крайне ограниченной площадке в горах, взял на борт 20 человек, в том числе и маршала Тито, руководителей союзных военных миссий, и благополучно доставил в Бари (Италия) на нашу авиационную базу, созданную по договоренности с союзниками.

За мужество и героизм, проявленные при выполнений столь необычного задания, храбрые соколы были удостоены звания Героя Советского Союза и Народного Героя Югославии.

…После прилета с рассветом — в бой, и так каждый день.

14—20 октября шли ожесточенные бои за освобождение Белграда. Удар по столице наносили 4-й механизированный корпус генерала В. И. Жданова и 1-й и 12-й корпуса Народно-Освободительной армии Югославии.

В эти дни мы буквально не покидали кабин своих истребителей. Вылеты следовали один за другим, в основном на штурмовку, поскольку фашистской авиации в воздухе было мало. Нас предупредили о необходимости действовать так, чтобы избегать разрушений в городе и жертв среди мирного населения, что требовало от нас исключительной точности в выборе и поражении целей.

В этот период отличились многие летчики, и особенно из эскадрильи Петра Якубовского, уничтожившие значительное количество вражеской боевой техники. По этому поводу в полку была выпущена красочная стартовка, начинавшаяся крупно выведенными словами: «Привет группе Якубовского, успешно выполняющей все боевые задачи!»

Исключительно хорошо показали себя и летчики нашей эскадрильи: Кирилюк, Калашонок, Горьков, Кисляков и другие. Поражали их неутомимость, неудержимое рвение в полет.

Что касается Бориса Кислякова, то под Белградом он открыл свой боевой счет: сбил первого ФВ-190. Произошло это во время прикрытия нами штурмовиков. «Фоккеры» попытались было нам помешать, я открыл огонь по одному из них. Кисляков увязался за другим. Настиг его и поджег.

Чудеса храбрости и взаимной выручки показывали летчики нашей армии. При выполнении боевого задания вражеским снарядом был поврежден мотор самолета лейтенанта М. Антипова, он был вынужден приземлиться недалеко от немцев. К горящей машине устремились фашисты. Тогда его ведомый младший лейтенант Г. Дорохов мастерски сажает рядом свой штурмовик.