Штука - Владислав Выставной

Сегодня у меня нет транспорта – нашего чудесного автобуса, бессовестного гибрида школьного автобуса и катафалка. Я предоставлен сам себе. Точнее, создаю такую видимость. Поскольку я – наживка для чужака. Предполагается, что энергичный враг каким-то образом пронюхает, что неопытный новичок владеет самыми сокровенными тайнам Клана. Очень хотелось бы думать, что наши стратеги переоценивают его возможности. Конечно, Хиляк обещал денно и нощно прикрывать меня. Только я слабо представляю себе, как это возможно. С другой стороны, мои ценные знания, как минимум, гарантируют мне жизнь.

Как говорится, и на том спасибо.

…На вокзале, как всегда, много наших. Взгляд стал острее, профессиональнее и теперь четко выхватывает из пестрой толпы неприкаянных слабаков и истинных членов Клана.

Вот эти двое, рассевшиеся на ступеньках, что смолят какие-то немыслимые по отвратительности сигареты, – несомненно из многочисленного братства лиц без определенного места жительства. Многие думают, будто они всеми брошены на произвол судьбы. Это не совсем так. Многие из этих густо пахнущих оборванцев – иерархи довольно высокого уровня. Честно говоря, я не понимаю, в чем заключается их польза для Клана. Но Хиляк уверяет, что таковая есть и она довольно значительна. Ему, конечно, виднее.

Бомжи смотрят на меня, переглядываются, хихикают. Ведут столь же шумную, сколь и бессмысленную беседу, но я чувствую: они не выпускают меня из внимания. Похоже, что они знают обо мне гораздо больше, чем я о них. Уж не Хиляк ли расстарался, расставив своих людей у меня на дороге? Или все это – моя привычная мнительность?

Так же и в электричке, почитывая Книгу, не могу отделаться от ощущения заботливого, но навязчивого внимания. Если дело обстоит именно так, то не представляю, как именно хотят защитить меня от возможной угрозы? Неужто вон тот бодрый старичок с охапкой тяпок, грабель и лопат – это мой тайный телохранитель? Что он в состоянии предпринять? Огреть чужака тяпкой? Или заставить его пару раз наступить на грабли? Смешно, ей-богу!

Хотя, если допустить, что меня просто ведут, отслеживают – дело другое. Прямо мне не говорили о таком варианте, но возможно, Блюстители просто ждут моего физического похищения, с тем, чтобы посредством Контура подключить реальные силы – милицию или что покрепче.

Вообще, я прихожу к мысли, что слабаки, собравшись вместе, уже далеко не так слабы, как хотелось бы многим. И чем дальше, тем больше я чувствую собственную потерянность в этой запутанной системе, будто выпавшая из улья пчела. Подозреваю, что подобное ощущение посещает не меня одного. А может, вообще, Кланом руководит совсем не Владыка, не Держатели – а та чертова Штука из подземелья?

Посмотрел в окно: пестрое, но однообразное мельтешение. Дома-деревья-станция. И снова – дома-деревья-станция. И в вагоне тоскливые, кислые лица. Открываю тетрадь, прячусь за пожелтевшими страницами…

«Муравей слаб, но муравейник – грозная сила. Множество слабых, собравшись воедино, становятся силой. Незримой силой – подземный муравейник бесполезно топтать ногами. Мы тихо точим собственные ходы, и все, что нам нужно – чтобы нас оставили в покое.

Но если понадобится – мы сточим дома, вещи, деньги наших врагов.

А того, кто решит разрушить наш безобидный муравейник, мы просто съедим заживо…»

2

Это уже начинало мне нравиться. Клоун болтал, а я получал дивиденды в виде любви и уважения со стороны ребят. Сидел, поддакивал в тему и не очень, наслаждаясь этим не вполне заслуженным вниманием. Пожалуй, меня начинала распирать гордость.

Зря улыбаетесь! Это вам, сильным, уверенным в себе людям, смешны мои чувства. Но знаете, что такое для слабака – почувствовать собственную значимость?! Пусть даже это будет значимость в глазах детей.

Вообще-то, анималы в этом не слишком отличаются от нас. Дело в масштабах. Им мало обожания со стороны одного пионерского отряда. Им нужно поклонение миллионов. Хорошо, если перед тобой будут лебезить академики, генералы и миллиардеры. И только на самый худой конец сойдет любовь и обожание подростков – но, опять же, в массовых масштабах, так чтобы стадион ревел, и можно было нырнуть в толпу со сцены, поплыть в ней, чувствуя, что ты один – настоящий, великий, а они – просто булькающая под тобой человеческая масса…

…Дети сидели вокруг нас плотной группкой, глядя на Клоуна, как зачарованные. А тряпичный мошенник вещал, как говорится, с выражением – с хорошо поставленными мхатовскими паузами, завываниями и пугающими взвизгиваниями в самых страшных местах своего рассказа:

– …И весь город погрузился во мрак. Люди боялись выпускать на улицу детей, а сами взрослые стали бояться собственной тени. Потому что всем казалось: Человек-Тень крадется за ними по пятам. А как отличить собственную тень от тени, живущей самой по себе?

– Легко! Ведь эта тень – она же без человека! – запальчиво крикнул смешной, наголо постриженный мальчишка. На него со всех сторон зашикали, даже локтем ткнули – было слышно, как он пискнул.

– Конечно! – подхватил Клоун, от возбуждения звеня бубенцами на колпаке. – Конечно, у Человека-Тени не было хозяина. Но в том-то и дело, что он умел здорово маскироваться: он просто прилеплялся к ногам прохожих, притворялся, будто он их собственная тень. И потому его очень трудно было найти. Однако же – можно! Но один мальчик понял, что именно к нему подбирается темный убийца. Интересно, как он догадался?

– Я знаю! – важно сказал какой-то белобрысый крепыш. – Он увидел, что отбрасывает сразу две тени!

– Близко, но не то! – покачал головой Клоун.

Я усмехнулся: надо же, он даже меня заинтриговал своей историей. Откуда он их только берет? Если верить Затворнику – из моего же собственного подсознания, пыльного чулана заброшенных и никчемных мыслей. А ведь если, как следует, покопаться в этом чулане, можно нарыть не один сюжет для романа!

Как, все-таки, мало мы знаем о самих себе. А еще пытаемся направлять на путь истинный других… Хотя, есть ведь народная мудрость, утверждающая: «Со стороны виднее…»

– А у меня тоже иногда бывает две тени! – заявил лысый мальчишка. – Что же, за мной тоже Человек-Тень охотится? Ха-ха!

– Чего ты врешь?! – насупился плотный, показывая лысому большой белый кулак. – Когда это ты отбрасываешь сразу две тени?!

– А когда под двумя фонарями стою! – чуть потише, но твердо ответил лысый храбрец и попятился.

– Ага, так бывает, – сказала темненькая девочка с парой косичек.

– Неужели не поняли? – воскликнул Клоун. – Это же так просто!

– Наверное, у этого мальчика тень появилась в пасмурный день, когда ни фонарей, ни солнца… – предположила другая девочка, в яркой бейсболке, и, почему-то, одним подкрашенным глазом.

– Точно! – торжествующе завопил Клоун, и даже я подпрыгнул от неожиданности: иногда просто забываешь, что кукла говорит твоими собственными губами. – Он увидел собственную тень в час, когда на город надвигалась страшная гроза. Он сразу все понял – тело его свело от ужаса, и волосы встали дыбом на голове! И в сверкании молний, под жуткие раскаты грома он увидел, как из черной тени на стене к нему потянулась черная рука. И в этот момент…

– Близнец, пора! – раздалось над ухом.

Крот, наверное, хочет, чтобы я заявился на Круг в мокрых штанах.

– Елки-палки, ну зачем так подкрадываться? – говорю, стаскивая с руки куклу. Клоун вякнул что-то и замолчал на полуслове.

Дети возмущенно загалдели. Еще бы: история обрывалась на самом интересном месте!

– Продолжение следует! – улыбаясь, кричу ребятам. Прячу Клоуна в сумку. – Будут и другие истории, даже интереснее!

– Но, дядь Леш!

– Ну, вот, опять!

– Вы и так редко приходите! А тут такая история!

– А чем все закончилось, дядь Леш, а? Чем закончилось? Человек-Тень утащил мальчика? Или тот убежал? Скажите, а?

– Да, скажите, а то мы с пацанами поспорили…

Я только глупо улыбался в ответ. Пытаться что-то сочинять за Клоуна? Куда мне! Собственная репутация дороже…

Крот снова тащил меня к пруду. Намечалась «летучка» в традиционном составе – я, Крот и Хиляк. Нужно подготовиться к очередному «внеочередному» Малому Кругу. Я начинал нервничать: не нравилась мне эта возня. Печенкой чувствовал: что-то серьезное происходит в руководстве Клана, да только не как не мог ухватить суть. Как там сказал завхоз? «Слабаки созданы, чтобы прятать свои маленькие тайны». Или что-то вроде этого. Что ж, очень даже похоже.

Хиляк сидел на кособокой скамеечке, надвинув шляпу на брови, словно хотел казаться неузнанным. Задумчиво кидал камушки в воду, наблюдал за кругами. Плоские запускал «лягушками».

– Здорово, Хиляк! – сказал я.

– Да-да… – промямлил Хиляк, не отрывая взгляда от расходящихся кругов. Встрепенулся, глянул на меня. – То есть… Хотел сказать – здравствуй, Близнец! Извини, задумался…