Правда персонального формата - Галина Владимировна Романова

после паузы согласился Носов. – Кажется, ты погорячился, порекомендовав ее к нам в отдел. Девушка она, конечно, красивая, но такой гвоздь в одном месте! Говорю ей: сиди в машине, я все узнаю. Она за мной тут же! И стоило мне отвлечься, ее уже нигде нет. И я до сих пор не знаю, где она, Илья!

– А ты сам где? Все еще на пожарище?

– Нет, уехал давно. Что я там забыл? – немного с вызовом ответил коллега. – Вот скажи, какое отношение пожар в коттеджном поселке может иметь к нашему расследованию? У тебя есть хотя бы одна мысль на этот счет?

Ответа не последовало. Носов счел, что молчание – согласие, и продолжил:

– И у меня нет. Тем более что самих Соколовых на момент пожара даже в поселке не было. А их соседка, с которой Горохова собиралась встретиться, умерла от естественных причин.

– От каких?

Илья почувствовал во рту горечь. И это точно было не от пельменей и пирожка. Белокурая бестия уже начинала действовать ему на нервы. Сначала она сочла необходимым в выходной день поехать на загородную базу, чтобы отыскать там отца Соколовой Ирины. Зачем? Что за повод?

Не нашла и переключилась на их соседей. Что дальше?

– Женщина упала на ступеньках, поднимаясь на второй этаж, – оборвал его размышления монотонный голос Носова. – Упала лицом вниз и сломала себе шею.

– Что сломала? – Илья даже со скамейки привстал. – Шею?

– Ну да. Эксперт уверяет, что это был несчастный случай.

– Прямо как в ситуации с Илюхиной Зоей Григорьевной? Та тоже неловко упала, сломала себе шею, а потом повесилась. Твою мать!

Милонов встал со скамейки и скорым шагом двинулся к стоянке. Хорошо ключи с собой всегда носил. А то пришлось бы подниматься в квартиру.

– Где она сейчас? – рявкнул он, усаживаясь за руль.

– В морге, наверное. Где же ей еще быть! – фыркнул Носов, неуместно веселясь.

– Я о Гороховой, – скрипнул Илья зубами и едва слышно добавил: – Идиот…

– Я все слышу, – тут же поспешил Серега обидеться. – Про Горохову не знаю. Исчезла с радаров. Я ушел переговорить с очевидцами пожара. Она – я видел – говорила с какими-то мужиками. А потом – все, растворилась. Звоню, телефон не берет. Что за человек такой!

Илье хотелось бы за нее заступиться и заявить, что Горохова профессионал. Фанат своего дела. Но чуял, что ее фанатизм до добра не доведет не только ее.

– Когда ты уезжал, машина ее все еще была там?

– Да. На обочине стояла.

Так какого черта?..

Но вместо этого Милонов затребовал адрес, приказал Носову быть на связи и поехал в коттеджный поселок, где минувшим днем случился пожар.

Всю дорогу он ругал ее, не особо церемонясь. Старался заглушить тревогу. И даже несколько раз пытался уговорить себя, повторяя:

– Все будет хорошо. Ну! Что может быть плохо?

На самом деле все было так себе. Таких совпадений, связь между которыми просчитала Горохова, не бывало. Ему ли не знать!

С чего все началось? С двух жертв в районном центре, на смерть которых почти никто не обратил внимания. Пьющие женщины жили неправильно, часто и подолгу ругались. В один прекрасный день одна вторую сильно избила. Якобы повесила. А потом удавилась сама. И даже оставила записку. Реально? Вполне, сочли местные полицейские. Дамы принадлежали к той самой группе риска, в которой заканчивают жизнь подобным образом.

Что было потом?

Потом была смерть Зои Григорьевны Илюхиной. Подозреваемый определен.

Следом смерть старого больного ювелира Ляпова. Подозреваемый определен – тот же.

У него были мотив, средства, время.

Илья не очень верил в его виновность, но настоял на задержании. Горохова тоже не верила и продолжила поиски.

– Ей покоя не дает та мысль, что она не смогла дело о повешенных тетках расследовать как положено, – предположил Носов, жалуясь на Валю. – И продолжает за это цепляться.

Илья был с ним не согласен.

Он сам приехал в райцентр, когда узнал о преступлении, по почерку схожем с убийством Илюхиной Зои Григорьевны. Ему понравились умозаключения молодой коллеги из районного отдела полиции. И Валентиной даже было установлено, что в день смерти матери и дочери Дымовых их навещала их родственница. Прямо в то самое время! Ну не подозрительно ли? Еще как.

Но затем он почему-то отстранился. Почему? Уж не потому ли, что она была очень привлекательной, и он чаще, чем нужно, думал об этом?

Потом был совместный выезд в больницу, где Валя брала под сомнение каждое слово пострадавшей – гражданской жены старого ювелира. И даже хотела переговорить с дежурными врачами, которые оказывали ей первую помощь при поступлении в отделение травматологии.

Интересно, поговорила или нет?

Илья еще недолго поразмыслил и счел, что он утратил интерес не по той причине, что Валя оказалась слишком симпатичной. А потому, что ее бросало, как щепку в шторм, то в одну, то в другую сторону. Надо бы сесть за стол. Разработать концепцию и…

Ее машину он увидел сразу, как свернул на нужную улицу. Припарковался за ней. Выбрался наружу. Огляделся. Улица была пустынна. Ровный ряд глухих высоких заборов. За ними дома с неосвещенными окнами. До сумерек еще часа полтора. Откуда-то слева легкий ветер доносил запах гари. Милонов повернул туда.

Обгоревший дом он увидел сразу. Кое-где еще даже остались куски ленты ограждения. Они еле слышно хлопали на ветру, который показался ему здесь сильнее и холоднее. Он ненавидел сгоревшие дома.

Илья прошел за ворота. Они были широко распахнуты. Клумбы затоптали пожарные, перемесив цветы с землей. На деревьях клочьями осел пепел. Он подошел ближе к входной двери. Странно, но она уцелела. Не была вывернута или срезана с петель. Просто открыта.

Вывод? Дверь не была заперта. Пожарные беспрепятственно вошли в дом. Надо бы узнать у родственников: имела ли пожилая женщина привычку не запираться? Окна второго этажа пострадали чуть меньше. В некоторых даже сохранились стекла, не выбитые взрывной волной. Так это газ рванул или что? Отчего загорелось?

Он обошел весь дом по периметру. Под подошвами ботинок неприятно хрустел мусор. В кустах малины возился старый облезлый кот, время от времени издавая истошное мяуканье.

Гороховой нигде не было. Зато в окнах соседнего дома загорелся свет. И стройный девичий силуэт застыл в оконном пролете второго этажа, выходящем как раз на пожарище.

«Ирина Соколова», – догадался Милонов. И пошел к соседним воротам.

– Что надо? – грубо ответил ему девичий голос минуты через три после его звонка в калитку.

– Полиция. Надо поговорить.

– Господи! Когда же это закончится?! Ходят и ходят! Ходят и