Только не отпускай (СИ) - Резник Юлия

- И правда, – согласился. – Так уж сильно не надо. Чего это я?

Рассмеяться я себе позволил только за дверями туалета. Хохотал долго, так что слезы лились. Захотелось поделиться с Маринкой. Я теперь все время, чем бы ни занимался, представлял, как ей это расскажу, додумывал, что она ответит, как отреагирует. Сомневаясь, не поздно ли, все же ей написал. Короткое «Как доехала?». Ответ пришел быстро, быстрее, чем я рассчитывал: «Не пиши мне больше. Все кончено».

Я оторопело уставился на отчего-то вдруг поплывшие буквы. Перечитал. Какого черта? Что стряслось за то время, что мы не виделись? Я даже на часы посмотрел, чтобы подсчитать эти самые часы… минуты. По всему выходило часа два. Не так много, но сколько нужно человеку, чтобы повернуть жизнь на сто восемьдесят градусов?

Черт! О чем я думаю?! Почему так просто сдался? Сев на крышку унитаза, настрочил в ответ:

«Что случилось?»… Потом стер. Ведь ну глупость это – выяснять отношения по смс. И по телефону глупо… Но даже это лучше, чем переписка! Ее контакт – в последних. На заставке фото. Я сам ее снял на свой смартфон. Счастливую… Улыбающуюся. С волосами, развевающимися на ветру. Которые я обожал просто.

Она не ответила. Секунда. Вторая… Третья… Как же бесконечно они тянулись…

- Дед! Я спать…

- Ага… Иду!

Сунул трубку в карман. С трудом переставляя ноги, пошел пожелать спокойной ночи внуку.

24

С Дашкой я столкнулась у лифта. Она зачем-то заходила домой, а потом планировала присоединиться к друзьям, но я ее развернула.

- Никаких гулек, Даш, пока ты мне не объяснишь, что происходит.

А та вообще не ожидала, что я приеду. И потому, наверное, послушалась. От неожиданности, а не по какой-то другой причине. Как то уважение, или что-то еще… Её мятеж начался уже дома.

На звук возни в коридоре из комнаты вышел свекор.

- Мариночка?! А мы тебя раньше пятницы и не ждали, - удивился он. Сложил пополам газету, которую читал, и схватился за чемодан, чтобы помочь мне.

- Не надо, пап. Я сама… Тебе нельзя поднимать тяжести.

- Так он легкий совсем…

- Тем более.

Я забрала у свекра поклажу и сама дотащила ее до комнаты. В руках. Чтобы, не дай бог, не поцарапать колесиками ламинат свекрови, на который я сама давала деньги.

- Марина? – Зоя Кирилловна оторвалась от экрана телевизора. – Уже пятница?

Хотела бы я жить так, чтобы не приходилось считать дни недели...

- Нет. Мне раньше пришлось вернуться. Из-за Дашки. Вы в курсе, что она прогуляла школу?

- В курсе. Мы уже поговорили с ней. Тебе совершенно незачем было срываться. И тратить деньги на билет.

По привычке, первым делом открыв чемодан, я тупо уставилась на его содержимое. А что я, собственно, делаю? Зачем распаковываю, если совсем скоро придется собирать вещи обратно? Дерганым движением я застегнула молнию и встала с колен.

- Пойду еще я поговорю…

Дашка валялась на кровати у себя в комнате. Как всегда, в наушниках. Я боялась начать наш разговор, но понимала, что без этого не обойдется. Если дочь и впрямь догадалась о нас с Таировым, то… нужно было найти в себе мужество объясниться. Как бы непросто это не было.

- Вынь, пожалуйста. Я хочу с тобой поговорить.

- Чего тебе?

- Рассказывай. Что происходит?

- Ничего!

- Ты очень упростишь ситуацию, если мне не придется догадываться о том, что творится в твоей голове.

- Как будто тебя это волнует!

Ну, вот. Хоть какое-то проявление эмоций. Один маленький шажок вперед.

- Меня очень волнует все, что тебя касается, Дашка. Ты моя дочь. И я люблю тебя.

- Даже больше, чем своего хахаля?

Мерзкое слово, мерзкая ситуация… Дикая. И ведь я полагала, что была к ней готова, но… нет. Все равно, ее слова - будто кулаком под дых.

- Даша…

- И только не вешай мне лапшу, что ты не понимаешь, о чем я, – зашипела дочь, точь в точь, как моя свекровь. С теми же интонациями. Очевидно, я откладывала наш переезд слишком долго. Но ничего… Ничего. Еще не поздно все исправить…

- Как ты узнала?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Да какая разница?! Ты опозорила меня! Ты… папку предала! Теперь нам кости моют все, кому не лень. Ставки делают…

Так-так… Ну, похоже, от внимания местных бездельников не укралось и что меня домой подвозили, и что я не спешила выходить из машины.

- А ставки-то на что?

- На то, уйдешь ли ты к богатому!

Пальцы немного подрагивали, когда я провела по лицу. Выигрывая пару секунд на то, чтобы обмозговать все. И упорядочить чувства. Врать Дашке, юлить и выкручиваться – смысла не было. Ложь она за версту учуяла бы. Значит, нужно правду… А правду, как? Когда у нее опыта в жизни нет, когда все только в черно-белом цвете видится?! И я уже априори – враг.

- Уйду, Даш. Уйду…

Она не ожидала такого ответа. Выпучила глаза и уставилась на меня, как на восьмое чудо света.

- Но не к богатому. Дело вообще не в нем. Я уйду от твоего отца, Даша. Тебе сейчас это сложно представить, но так бывает… Очень часто бывает во взрослой жизни, когда отношения исчерпывают себя. А чувства умирают. Я больше не могу притворяться, что меня все устраивает. Что у нас все хорошо… Когда мне плохо! Когда мне ужасно плохо. И ни поддержки я не чувствую, ни тепла. Иду домой – а мне не хочется, Дашка… Я шестнадцать лет упреки слушала, и угодить пыталась. Шестнадцать лет закрывала глаза на то, что меня ни во что не ставят. Что на мне ездят, и мной манипулируют. Но дальше я так не могу. Я понимаю, тебе тяжело сейчас. И многое непонятно… Но я очень рассчитываю на твое понимание… Через пару лет ты поступишь в институт, и все… у тебя начнется новая, взрослая жизнь. А я останусь одна.

- У тебя папа есть!

- Даша… одинокой можно быть и в толпе. А я одна уже очень долго.

- Значит, ты уже все решила?

- Да… Сегодня я поговорю с твоим отцом. Что бы ты обо мне ни думала, обманывать его я не собираюсь. Кстати, ты не в курсе, где он?

- На работе! А ты… ты уходи! Разводись! Но не думай, что я с тобой пойду! Я с папой останусь, поняла?!

Дашка вскочила с кровати и застыла напротив меня, сжимая и разжимая кулаки. Полоснуло болью. Я кивнула. Склонила голову, хотя, конечно, старалась держаться.

- Это тебе решать.

Перед глазами плыло. Я вышла из комнаты. Наткнулась на свекровь. Скорее всего, та подслушивала. Но мне уже на это было плевать. Я обошла ее по дуге и спряталась за дверями ванной. После самолета хотелось вымыться. Или дело в другом? Я сделала воду погорячей и долго-долго лежала в ванне. А потом услышала, как звонит телефон. Выбралась. Быстро натянула халат, судорожно соображая, где я могла его оставить. В комнату Дашки я ворвалась тогда, когда она уже что-то там набирала.

- Отдай! – велела я.

- Не отдам!

- Отдай немедленно! Что ты делаешь?!

Немыслимо! Но мне пришлось бороться с собственной дочерью! Я потянулась за своим айфоном – она отскочила. Высокая уже… Выше меня. Мне почти удалось дотянуться. Но она извернулась и оттолкнула меня. Я не была к этому готова совершенно. Нога подвернулась, и я стала заваливаться назад. Дальше удар головой – и темнота.

Когда пришла в себя – не знаю. В палате не было окон. Собственно, я даже не сразу поняла, что это палата. Дернулась. В панике стала осматриваться. Боль в голове была просто ужасной. А память вообще не желала подчиняться. На то, чтобы вспомнить, какого черта случилось – ушла не одна минута. От напряжения на висках выступил пот. А потом меня вырвало прямо на пол…

В этот момент в палату кто-то вошел. Поднялся шум. Мне что-то вкололи, и я вновь провалилась в беспамятство. Когда очнулась в следующий раз, у постели сидел Вадик.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Привет…

Он вскочил.

- Привет. Ты только не шевелись. Я сейчас позову доктора.

- Подожди, - я поморщилась. Во рту пересохло, и язык едва ворочался. – Что случилось? Сколько… я так провела? Какой день… сегодня?

- Суббота! Ты споткнулась. И упала…