Бесшабашный - Корнелия Функе

— Насекомые, которые очищают у гоилов канализацию. В их городах пахнет куда лучше, чем в наших. — Валиант извлек из кармана толстенный грифельный карандаш. — Нагнись-ка. Пора произвести тебя в рабы. Вот, «П», «Пруссан» значит, — пропыхтел он, выводя у Джекоба на лбу оглашенную им букву. — Это имя твоего хозяина, ежели кто спросит. Пруссан — это торговец, с которым я здесь веду дела. Правда, его рабы одеты поопрятней и уж точно не носят портупею. Отдай-ка ее лучше мне.

— Нет уж, благодарю, — буркнул Джекоб, хорошенько застегивая на себе плащ, чтобы прикрыть оружие. — Если меня остановят, хотелось бы полагаться не только на твою подмогу.

Следующая улица, на которой они оказались, была просторна, как бульвары в императорской столице, только окаймляли ее не ряды деревьев, а скалистые стены, и когда Валиант навел на них свет фонарика, на Джекоба из темноты глянули лица. Он-то всегда считал пустыми россказнями, что гоилы, дескать, чтут своих героев, выкладывая из их мертвых голов стены. Однако, как это частенько бывает, сказка оказалась былью. Сотни, нет, тысячи мертвецов смотрели на них со стены. Голова к голове, жуткая каменная кладка. Лица, как и у всех гоилов, смертью нисколько не искажены, только вместо угасших глаз вставлены золотистые топазы.

Однако на аллее мертвых Валиант пробыл недолго. Уже вскоре он нырнул в один из узких, как горная дорога, тоннелей, что круто падал вниз, уводя все глубже и глубже под землю. Все чаще и чаще Джекоб видел в конце боковых тоннелей свет и слышал отдаленный шум моторов, ощущая даже легкую вибрацию. Несколько раз они слышали стук копыт и грохот колес встречной подводы, но, по счастью, по сторонам улицы то и дело попадались темные расщелины, где легко было укрыться за частоколом сталагмитов или каменными сосульками сталактитов.

Водяную капель было слышно отовсюду, непрестанно и неотвязно, а вокруг них из темноты то и дело выплывали нерукотворные чудеса, сотканные из камня тысячелетними стараниями самой природы: пенисто-белые каменные каскады, струящиеся со стен и как будто по мановению волшебника замороженные, леса песчаниковых игл, свисавшие верхушками вниз со сводов, диковинные кристаллические цветки, распускавшиеся под лучом фонаря всеми своими сверкающими лепестками. В каких-то пещерах следов пребывания гоилов было почти не видно, — если не считать то прямехонькой тропки, пробитой сквозь каменные дебри, то неожиданно открывающегося где-то в глубине квадратного входа в тоннель, аккуратно вырубленного в теле скалы. Зато в других обнаруживались приметы архитектурных древностей: рубленые каменные фасады, роскошные мозаики, но все это уже в руинах, заросшее лесом известняковых колонн и сосулек.

Джекобу уже чудилось, что они бродят по диковинному подземному царству много дней, когда, наконец, перед ними раскрылась пещера, на дне которой поблескивала гладь озера. По скалистым стенам карабкались ввысь растения, неведомо как выживающие без солнечного света, а над водой был переброшен нескончаемый длины мост, который при ближайшем рассмотрении оказался гигантской каменной аркой, усиленной снизу железными опорами. Каждый шаг по мосту отзывался предательским гулом, разносившимся далеко вокруг, и вспугивал полчища летучих мышей, дремавших под едва различимыми сводами. Они не дошли и до середины моста, когда Валиант вдруг остановился, да так резко, что шагавший сзади Джекоб невольно на него наткнулся.

Поперек дороги лежало мертвое тело. Это был не гоил. Человек. На лбу тавро с королевским гербом, на груди и глотке — рваные кусаные раны.

— Это военнопленный, у гоилов они все рабы. — Валиант тревожно всматривался куда-то вверх, и Джекоб достал пистолет.

— Кто же это его так?

Карлик рыскал лучом фонарика между сталактитами, что нависли у них над головами.

— Стражи, — едва слышно вымолвил он. — Гоилы их разводят, как цепных псов, охранять наружные тоннели и дороги. Эти твари кидаются на всякого, кто пахнет не как гоил. Но в этом месте их никогда раньше не было!

Луч фонаря выхватил из тьмы череду подозрительно крупных расщелин между сталактитами, и в тот же миг Валиант сдавленно чертыхнулся.

Странный звук, вроде чириканья, только гораздо громче и пронзительней, прорезал зловещую тишину.

— Бежим! — Карлик перескочил через труп, увлекая за собой Джекоба.

Воздух заполнился биением перепончатых крыльев. Хищные, как стервятники, стражники выныривали из тьмы между сталактитами и пикировали вниз — бледные, человекоподобные твари, только с крыльями, на концах которых поблескивали острые когти. Глаза белесые, как у слепых, но, видимо, вместо глаз им безотказно служили уши. Двух Джекоб прикончил на лету, третьего Валиант пристрелил, когда тот вцепился когтистыми крыльями Джекобу в спину, но над ними из своих дыр вынырнули уже трое следующих. Один попытался вырвать у Джекоба пистолет, но Джекоб ткнул его головой прямо в мерзкую бледную морду и ударом сабли отсек крыло. Страж заверещал столь пронзительно, что Джекоб испугался, как бы на этот вопль не слетелись десятки новых сотоварищей, однако, по счастью, судя по всему, не каждая из дыр под сводами пещеры была обитаемой.

Особой хитростью стражи не отличались, однако в самом конце моста один из них вдруг налетел на Валианта, сбил его с ног и уже примеривался зубами к его кадыку, но тут Джекоб воткнул саблю ему прямо между крыльев. Вблизи морда стражника напоминала лицо человеческого зародыша. Да и в теле было что-то детское, и Джекобу едва не стало дурно, как будто прежде он никого не убивал.

Они укрылись в первом же туннеле, отделавшись укусами на руках и плечах, но раны оказались не слишком глубокими, а Валиант был чересчур взбудоражен, чтобы обратить внимание на йод, которым Джекоб обрабатывал ему укусы.

— Надеюсь, золотое дерево будет плодоносить много лет, — пропыхтел он, пока Джекоб перевязывал ему руку. — Иначе считай, что ты уже мой должник.

Позади над мостом все еще кружили два стражника. Но преследовать беглецов они не стали, и слава богу: схватка отняла у Джекоба столько сил, что он долго еще не мог отдышаться, а темные подземные улицы, казалось, не кончатся никогда. Пошатываясь от усталости, он начал подумывать, уж не подстроил ли мерзкий карлик напоследок какую-нибудь каверзу, когда тоннель, вильнув очередным поворотом, вдруг оборвался и вытолкнул их на освещенное пространство.

— Ну вот и оно! — шепнул ему Валиант. — Гнездилище гадов или Логово льва, это уж в зависимости от того, на чьей ты стороне.

Пещера, в которую их вывел тоннель, оказалась столь необъятных размеров, что невозможно было разглядеть, где она кончается. Бесчисленные фонари источали скудный свет, вполне, впрочем, достаточный для зоркого зрения гоилов, и питались, судя по всему, электричеством, а не газом, освещая город, который словно бы вырос из камня сам, без всякой посторонней помощи. Дома, башни, дворцы вздымались со дна пещеры и лепились по ее стенам будто соты гигантского осиного гнезда, а нескончаемые арки железных мостов пролетали над этим скопищем зданий с такой ажурной легкостью, словно парить в воздухе — самое естественное для них занятие. Их опоры тянулись ввысь, словно деревья между домами, а некоторые из мостов, наподобие их средневековых собратьев в другом мире, были по обочинам застроены домами, являя собой как бы подвесные улицы под песчаниковым небосводом. В целом все это напоминало гигантскую железную паутину, но взор Джекоба скользил выше, до самого свода пещеры, из-под которого свисали три исполинских сталактита. Самый большой расходился на множество хрустальных башен, верхушки которых, как острия копий, хищно смотрели вниз, а стены сверху донизу мерцали ровным сиянием, словно сюда, на невероятную глубину, каким-то непостижимым образом доходил лунный свет наземного мира.