Он тебя не любит(?) (СИ) - Тоцка Тала

«Так кого из них ты на самом деле любишь, Макар?»

Он сам устал от таких рассуждений. Уже темнело, Мак решился и поднялся на четвертый этаж старой «хрущевки». Но здесь его тоже ждал облом, Эва в родной город не приезжала, квартирантов съезжать не просила. Квартиру снимала молодая пара с ребенком, с Макаром поговорили очень приветливо и подтвердили, что как раз перевели на карту Эвы очередную сумму.

В ночь Макар не поехал, прокатился по местным гостиницам — город не большой, их тут и десятка не было, — но Эва ни в одной не останавливалась. Похоже, Бессоновым она наврала, но как теперь искать ее в столице, Макар не представлял. Можно было, конечно, попросить отца подключить полицию, но… хотела ли Эва, чтобы он ее находил?

Этот вопрос не давал покоя, Макар полночи промаялся без сна. Очевидно было, что нет, Эва не желала его видеть, и дело было даже не в выброшенных в мусорные баки коллажах, хотя, что может быть символичнее, чем отправленные на помойку прошлые отношения?

Она устала от жизни с ним, ей не нравились его друзья, и главное, Эва отказалась стать его женой. «Я больше не хочу тебя, Макар». Эти слова впечатались в мозг и горели там пылающим факелом. То, что Эве не нужны его деньги и статус, Мак знал давно, но теперь он знал, что ей не нужен и он сам.

Если бы она хотела просто взять паузу в отношениях, то согласилась бы на его предложение временно переехать в квартиру родителей, но ей это было не нужно, а значит… «Значит, у нее есть другой мужчина, и ты, Мак, стал тем самым третьим лишним». Этим хорошо объяснялась ее принципиальность насчет денег — Эва не собиралась возвращаться, поэтому не сочла себя вправе их взять.

Макар запоздало проверил счет, с которого пополнял банковскую карту Эвы и устало отбросил телефон — ну конечно, кто бы сомневался. С утра с ее карты была переведена немаленькая сумма — ненамного меньше, чем та, которую недавно отправлял ей Мак, Эва медленно тратила деньги. А сама карта наверняка заблокирована и покоится на дне очередного мусорного бака.

Под утро Макар уснул, сон был неглубоким и тревожным, он совсем не выспался, но встал рано и погнал обратно в столицу. Пусть он не нашел Эву, зато кажется, нашел ответ на главный вопрос — Эва ушла не потому, что ее что-то не устраивало, а потому что хотела уйти. Так надо ли ему продолжать поиски?

Все нутро кричало «Да, ищи, ты же не сможешь жить без нее!», но Мак не хотел больше поддаваться чувствам, ни к чему хорошему это его не привело. А вот стоило подключить голову, как ответ появлялся прямо на поверхности. Эва выбросила его из жизни, зачистив все ходы и перекрыв пути к отступлению, значит, она не хочет, чтобы Макар ее нашел. А то, что ему хотелось заглянуть в ее глаза, так толку? Он там все равно ничего не увидит.

Макар держался несколько дней, на работе полностью переключал мозги, благо, меньше ее не становилось, а вечером просто вырубался, приняв на ночь снотворное. Он спал как убитый, сны его не беспокоили, и если бы можно было выпивать что-то такое днем и вырубаться, было бы отлично.

В субботу он тоже работал, а вечером отправился в бар. Решил надраться сам, никого из друзей видеть не хотелось. Конечно, они не были виноваты в его разрыве с Эвой — какое хорошее слово «разрыв», именно так Макар себя и чувствовал, будто из него щипцами вырвали часть плоти. Раскаленными. Но и отделаться от ощущения, что сделал неправильный, а оттого и слишком болезненный выбор, Мак не мог.

В какой момент рядом оказалась Алена, Макар так и не понял, она сказала, что он ей сам позвонил, но он не помнил. Зато ее можно было спросить об Эве, и он никак не ожидал, что та опустит глаза и начнет путано мямлить:

— Мак, я не хотела говорить тебе, но раз уж так вышло… В общем, когда ты был в Париже, я случайно увидела Эвку с мужчиной, они вышли из «Голливудда», сели в машину и уехали. Я успела сфотографировать, вот, смотри, — она показала на телефоне снимок, и у Макара грудь сковало льдом.

На фото Эва обнималась с мужчиной, его видно не было, он стоял спиной, зато хорошо было видно лицо Эвы, счастливое, в том платье, которое как раз примеряла на себя девица возле мусорки. Эва надевала его только один раз, для Макара, по крайней мере он так считал, идиот…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Перешли мне фото, — это последнее, что он помнил, дальше пошел слошной калейдоскоп.

Макар пил, Алена уговаривала его остановиться, но виски никуда не девалось, он влил в себя бутылку так точно. Дальше вышибло напрочь, как он оказался дома, в своей постели, Мак не знал, зато ночью ему приснился сон и снилась, конечно, Эва.

Сон был настолько живым и осязаемым, что Мак ощутил рядом ее тело, обнаженное, настоящее, теплое. Он так истосковался по ней, так соскучился, что даже не стал спрашивать, откуда она взялась, просто брал так как ему хотелось, как нравилось ей, с остервенением, изливая всю горечь, накопившуюся за эти дни.

— А ты меня любишь? — спросил он Эву, когда смог говорить, и по привычке прикусил шею ближе к ключице.

И как прострелило. Запах был другой, вкус другой, под ним была другая женщина, не Эва

— Да, я люблю тебя, Мак, но что ты делаешь? Мне так больно!

— Алена? — Макар оперся на вытянутых руках и со стоном упал на спину. — Как ты тут оказалась?

Глава 20

— Алена? Как ты тут оказалась?

— Что значит, как оказалась? Ты много выпил, я привезла тебя домой.

— Я не о том, — нетерпеливо перебил ее Макар, — как мы очутились в одной постели?

— Ты что, в самом деле ничего не помнишь? — изменившимся голосом спросила Алена, стянула со стула его халат и поспешно набросила на плечи. — Мы договорились с тобой…

— О чем? Потрахаться? Ты так просто об этом говоришь? …, мы что, не предохранялись???

— Не думала, что ты совсем не в себе, — Алена поднялась и запахнула халат, а Мак сел на кровати, подперев голову. Там шумело и время от времени взрывались небольшие снаряды. — Извини, похоже, я ошиблась.

— Эй, погоди, — он поймал ее за руку и заглянул в лицо, девушка едва сдерживала слезы. — Не обижайся. Что я должен был помнить?

— Мы с тобой говорили о нас, Мак, нас так много связывает. Мы наделали массу ошибок, и ты, и я, мы выбрали не тех, кто нас по-настоящему любил. Но теперь можно попробовать помочь друг другу пережить эти нелегкие времена, поддержать ты меня, а я тебя, мы можем попытаться скрасить друг другу одиночество и забыть предательство…

«Эва! — прострелило мозг Макара. — Она обнималась с каким-то мужиком, Алена показывала фотку…»

— Где твой телефон? — хрипло перебил он девушку, та с обиженным видом замолчала и поджала губы. — Алена, дай телефон, я хочу посмотреть на то фото, что ты сняла возле «Голливуда».

Она встала и, ни слова не говоря, вышла из спальни. Вернулась и протянула Макару свой айфон, по которому как будто проехалась танковая колонна.

— Что это? — не понял Мак, разглядывая раскуроченный гаджет.

— Ты вчера бросил его о стену, а потом пытался раздавить ногой. Ладно, Мак, я пойду, прости, я, наверное, слишком многого хочу, а тебе….

— Да погоди ты, — он потер лицо руками, у него, похоже, вчера совсем съехала крыша. — Я правда ничего не помню. Но это точно была Эва, ты уверена?

— Ты потому и взбесился, Мак!

— Ален, — он снова потянул ее за руку, — ты прости, я и правда не в себе. Сделаешь кофе?

Макар по стенке добрался до душа, двадцать минут стоял под холодными струями, зато вышел уже практически трезвый, лишь чуть пошатывался при ходьбе. Аромат свежесваренного кофе щекотал ноздри, Мак плюхнулся на стул и вытянул ноги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Посмотри, что я нашла за упаковкой с кофейными зернами, — Алена положила перед ним колечко, — ты не знаешь, откуда оно там взялось?

Мак смотрел и чувствовал, как в груди сгущается темная, мрачная туча. Это было обручальное кольцо, которое он подарил Эве. Она не стала отдавать его сразу, спрятала, зная, что он все равно найдет. Тьма скрутилась в тугую спираль, и ему снова захотелось завыть зверем.