Русские – не славяне? - Александр Пересвет

Правда, в Ипатьевской летописи первый вариант дается как —

— «Искоростѣнь», —

— а второй — как —

— «Искоростинь».

А в Троицкой —

— «Искоръстѣнь», «Коръстѣнь».

А в Первой Новгородской вообще —

— «Корестень», «Коростень».

Но сама эта путаница и демонстрирует больше всего, что говорящие на славянском языке переписчики летописи сами не понимали значения этого слова и как его правильно нужно писать. Зато из готского/древнесеверного языка мы получаем относительно много непротиворечивых этимологий.

Готский:

skor-r — «утес, скала», «риф» —

— плюс —

— stain-s — «камень» —

— в итоге дают вполне внятный —

— каменный утес.

Древнесеверный (а готы наши в это время еще вполне скандинавы):

skorsten — «дымовые трубы», skoerdsteinn — (место), «где жнут на камнях», skoeresteinn — «трут на камнях».

В этой версии достаточно много связано с камнем и огнем, а в одном варианте и вовсе появляются знаменитые труты, которыми Ольга якобы спалила город, привязав их к лапкам местных воробьев.

И «камень» в названии более чем уместен, ибо город расположен на высоких гранитных скалах:

Перші сліди перебування слов’янських племен у нашому краї належать до V–VII сторіч нашої ери. Тоді в долині ріки Уж виник ряд невеликих слов’янських поселень. Із одного з них, розташованого на високих гранітних скелях, виник Коростень.

Про славянские поселки и откуда они появились речь еще будет, а вот следы вельбаркской культуры, как мы знаем, в этих местах точно есть.

«Жатва на камнях» также вполне укладывается в возможную этимологию: Коростень был знаменит своим льном, лен же укладывался в скирды (да и не он один), а «скирда», как известно, опять-таки восходит к германскому «skoerd».

Вполне подходят еще несколько корней:

eiþ — сужение (особенно на реке);

skarþ — зазубрина, бойница; ущелье;

skarþr — разрезать, распластывать; поврежденный;

skor — разрез;

skor-steinn — дымовая труба; очаг;

steinn — камень.

Конечно же, я не хочу при этом сказать, что все это работает. Но ведь вот какое дело. Сама возможность использования древнегерманских корней для названия Искоростеня — да к тому же, как очевидно, без особых натяжек — говорит о том, что германская этимология здесь продуктивна.

Правда, археологи по этому поводу лишь нейтрально пожимают плечами.

Во времена палеолита отмечают «одно из наибольших в Европе месторождений кремня», которое «притягивало сюда первобытных людей». Найдены каменные орудия древностью более 10 тысяч лет.

Затем неолит и бронза — это, возможно, среднестоговская культура, которая как раз и была сменена культурой шнуровой керамики/боевых топоров. Но это все неточно. Готской (вельбаркской и черняховской) археологии конкретно здесь вроде бы не выявлено. Но зато селища славянского облика появляются буквально сразу за готами, то есть в V веке.

Примечательно, что есть еще один древнерусский топоним —

— Пълкостcѣнь

И есть исследователи, которые производят его от германского (скандинавского) личного имени —

— fulka-stainaz

плюс славянский посессивный формант *-jь.

Очень любопытная связь возникает и с другой стороны:

Можно было бы предположить нечто вроде гот. *skara ж. р. осн. на — ō, соответствующее д.-в.-н. skara со значением «отряд», «воинское подразделение». Но что (если что-то) *skara-stains могло значить на готском ок. III в.? Ср., однако, *fulka-stains > Пълкостѣнь, с аналогичной внутренней формой (гот. fulk(s) > о. — слав. *pŭlkŭ «полк»).

Вслед за одним из любимых моих партнеров по «древнерусским» дискуссиям я тоже не возьмусь судить о верности таких этимологий. Но он прав, когда говорит:

мне пока важен факт наличия форманта — стѣнь еще в одном топониме. Что, кстати, полностью убивает толкование от «коросты». А также сближение с «искрь стѣнъ».

Особенно любопытны такие древнегерманско-готско-древнесеверные варианты, если учесть еще одно совпадение. Известно, что остроготы называли себя гревтингами или, возможно, гройтингами. Это от greutungi латинских авторов. По-готски это будет —

— Gre-o-t-ing-i / Grau-tung — ös —

— от —

— Griutuggōs; —

— который, в свою очередь, происходит от —

— greuta-, greutaz — «песок», «гравий», «галька».

А визиготы себя величали —

— Tervingi/Tairwiggōs.

Что означает попросту «лесные жители» — от ни больше ни меньше —

— triu — «дерево».

«Древляне» фактически!

Впрочем, это, признаюсь честно, решение, направленное на заданный результат. Но тем не менее по комплексу таких вот косвенных данных выстраивается довольно прямая мысль. Что готы на значимое время задержались на будущих волынских и древлянских землях как раз до тех времен, когда в этих местах появилась славянская культура. В частности, культура древлян. Задевая готское наследие и в конечном итоге поглощая его. Но и «подбирая» от готов отдельные топонимы…

ИТАК:

I–IV века н. э. В регион, занятый постзарубинецкими культурами, среди которых начинает выделяться киевская, вторгаются готы — скандинавский народ, археологически представленный вельбаркской культурой. Дойдя до места бытования «постзарубинцев», готы сталкиваются с ними, в каковых столкновениях постзарубинецкая докиевская культура консолидируется в собственно киевскую. Готы пробиться далее не могут, из-за чего продолжают свой путь к югу вдоль Днестра и Южного Буга. Отдельная же часть готов остается на Волыни, где памятники их вельбаркской культуры сохраняются вплоть до момента появления исторических славян. Потомки же скифов-пахарей и, следовательно, носители гаплогруппы R1a1 — люди киевской культуры остаются на своей территории и становятся соседями готов (см. рис. 24).

Рис. 24. Генеалогическое древо

Глава 13

Черняховская культура

Но пора проследить дальнейшую судьбу готов.

Судя по всему, именно здесь, на Волыни, они разделились на две большие группы — остроготов и визиготов.

Остроготы двинулись, скорее всего, вдоль Южного Буга к Нижнему Поднепровью, обходя днепровскую излучину по степям, либо сообразуя свои движения с дозволением тех, кто уже образует киевскую культуру. Вероятно, сферы влияния были разграничены по порогам, на что указывают смутные упоминания о готской крепости около них под названием Danparstaðir. По пути они оставляли за собой свои поселения, видимо, не очень боясь агрессивных действий со стороны местного населения. Похоже, что отныне —

— продвижение готов в Причерноморье не имело характера завоевания. Германцы вливались в местные общины, составляя их определенную часть и быстро воспринимая элементы их культуры. В отличие от северных регионов, культура готов не представлена здесь в чистом виде. [180]

Это, в общем, понятно. Среди самих готов наверняка находились группы людей, коих не тянули дальние страны, зато им вполне нравилось на новых землях. Бояться им было практически нечего: они все равно были представителями завоевательной силы. И ничего, что войско уходило — оно уходило, а сила оставалась за ним, выстилая его след.

Визиготы же направились к Балканам по прямой, вдоль Днестра, вскоре упершись в границы Римской империи в Дакии и на Нижнем Дунае.

Вслед за готами в том же направлении проследовали гепиды — племя, которое, как считают, представляло собой отколовшуюся часть готов. Согласно преданию, —

— готы вышли из недр Скандзы со своим королем Беригом, вытащив всего только три корабля на берег по эту сторону океана, т. е. в Готискандзу. Из всех этих трех кораблей один, как бывает, пристал позднее других и, говорят, дал имя всему племени, потому что на их [готов] языке «ленивый» говорится «gepanta». Отсюда и получилось, что, понемногу и [постепенно] искажаясь, родилось из хулы имя гепидов. Без сомнения, они родом из готов и оттуда ведут свое происхождение; однако, так как «gepanta» означает, как я сказал, нечто «ленивое» и «отсталое», то имя гепидов родилось, таким образом, из случайно слетевшего с языка попрека; тем не менее я не считаю его чересчур неподходящим: они как раз отличаются медлительным умом и тяжелыми движениями своего тела.

Гепиды действительно задержались на побережье Балтики и лишь во второй половине III века тоже двинулись на юг.

Тем временем остроготы сюда уже добрались. Как рассказывает Иордан, —

— их первое расселение было в Скифской земле, возле Меотидского болота, второе — в Мизии, Фракии и Дакии, третье — на Понтийском море, снова в Скифии.