Афоризмы - Олег Ермишин

Оттого только страх всех смертных объемлет, что много видят они явлений на земле и на небе нередко, коих причины никак усмотреть и понять не умеют, и полагают, что все это божьим веленьем творится. Если же будем мы знать, что ничто не способно возникнуть из ничего, то тогда мы гораздо яснее увидим наших заданий предмет: и откуда являются вещи, и каким образом все происходит без помощи свыше.

Дна никакого нет у вселенной нигде, и телам изначальным остаться негде на месте, раз нет ни конца, ни предела пространству.

Дух силен радостью.

Все совершенствует природа.

Ложь опровергнуть непреложными фактами.

Если чувства будут не истинны, то и весь наш разум окажется ложным.

Дело само говорит за себя.

Человек гибнет, дело остается.

Ничто, по-видимому, не совершается столь же быстро, как то, что замышляет и приводит в исполнение сам ум.

Ничего нет отраднее, чем занимать безмятежно светлые выси, умом мудрецов укрепленные прочно.

Выражай смертными словами бессмертные вещи.

На сколько страшных злодейств толкнула людей религия!

Правда, бывают трудные минуты, но сопротивляйся им – повернись к дурному спиной, и твоя внутренняя весна не обманет тебя. Даже старость и та не всегда сгибается под холодным мраком ночи.

Каждый чувствует, каковы его силы, на которые он может рассчитывать.

Лучше спокойно подчиняться, чем властвовать самому.

Дырявого кувшина не наполнишь.

После того как тело расслабили тяжкие удары времени, после того как руки и ноги отяжелели, утратили силу, разум тоже начинает прихрамывать, язык заплетается и ум убывает.

Неминуемый конец предстоит смертным.

Бессмертная смерть.

Не все подходит ко всему.

Эмилий Павел (Луций Эмилий Павел)

(ок. 230 – 160 гг. до н.э.)

полководец, победитель македонского царя Персея

Устроить пир и выстроить боевую линию – задачи весьма сходные: первый должен быть как можно приятнее в глазах гостей, вторая – как можно страшнее в глазах врагов.[1390]

Луцилий Гай

(ок. 180 – 102 гг. до н.э.)

поэт

Если труд, то труд такой уж, чтоб и польза была, и честь.

Сосредотачивать мысль всегда на пользе отчизны. После – на пользе родных, а потом уж на собственной пользе.

Если бы то, чего человеку достаточно, удовлетворяло его, он был бы вполне обеспечен.

Не всякому всякое дело под силу.

Глуп, кто меж плясунов и сам пускается в пляску.

Возносись душою в счастьи и смирись, когда беда.

Доблесть – всегда сознавать последствия наших поступков,

Доблесть – всегда разбирать, где честь, где право, где польза,

Что хорошо и что нет, что гнусно, бесчестно и вредно.

Доблесть – предел полагать и меру нашим желаниям,

Доблесть – способность познать настоящую цену богатства,

Доблесть – то почитать, что действительно чести достойно.

Макробий Амвросий Феодосий

(IV – V вв. н.э.)

политический деятель, писатель

Хорошие законы порождаются дурными нравами.[1391]

Неразвитый ум охотнее верит примеру, чем доводу.[1392]

Природа питает всю вселенную.

Подобное радуется подобному.

Все побеждает упорный труд.

Манилий

(I в. н.э.)

поэт

Все подчинено определенному закону.

Человек не ценит того, что у него есть.

Рождаясь, мы умираем, конец предвещается началом.

Истина сокрыта глубоко.

И на долю неблагоразумия приходит успех: благоразумие часто обманывает, и фортуна, мало разбираясь в заслугах, не всегда благоприятствует правому делу. Непостоянная, она переходит от одного к другому, не делая никакого различия.

Марк Аврелий

(121—180 гг.)

римский император с 161 г., покровитель науки и философии, философ-стоик

Не пошел я в общие школы, а учился дома у хороших учителей и понял, что на такие вещи надо тратиться не жалея.[1393]

Самая продолжительная жизнь ничем не отличается от самой краткой. Ведь настоящее для всех равно, а следовательно, равны и потери – и сводятся они всего-навсего к мгновенью. Никто не может лишиться ни минувшего, ни грядущего. Ибо кто мог бы отнять у меня то, чего я не имею?[1394]

Все от века единообразно и вращается по кругу, и безразлично, наблюдать ли одно и то же сто лет, двести или бесконечно долго. (…) И долговечнейший, и тот, кому вот-вот умирать, теряет ровно столько же.[1395]

Каждое дело исполняй как последнее в своей жизни.[1396]

Жизнь – борьба и странствие по чужбине; посмертная слава – забвение.[1397]

Кто чувствует и вдумывается поглубже, что происходит в мировом целом, тот вряд ли хоть в чем-нибудь из сопутствующего природе не найдет, что оно как-то приятно пристроено. (…) Своими здравомысленными глазами он сумеет увидеть красоту и некий расцвет старухи или старика, и прелесть новорожденного.[1398]

Не сделаешь ничего человеческого хорошо, не соотнеся это с божественным, и наоборот.[1399]

Жить, не рассчитывая на тысячи лет. Нависает неизбежность. Покуда жив, покуда можно – стань хорош.[1400]

Что же такое вечная слава? Сущая суета. (…) Все мимолетно: и тот, кто помнит, и то, о чем помнят.[1401]

Вот сказал бы тебе кто-нибудь из богов, что завтра умрешь или уж точно послезавтра – не стал бы ты ломать голову, как умереть именно послезавтра, а не завтра, если ты, конечно, не малодушен до крайности. В самом деле, велик ли промежуток? Точно так же через много лет или завтра – не думай, что велика разница.[1402]

Несчастный я, такое со мной случилось! – Нет! Счастлив я, что со мной это случилось, а я по-прежнему беспечален, настоящим не уязвлен, перед будущим не робею. Случиться-то с каждым могло такое, но беспечальным остаться сумел бы не всякий.[1403]

Ни с кем не случается ничего, что не дано ему вынести.[1404]

Нет (…) ничего устойчивого, а рядом с нами безмерная бездна прошедшего и грядущего, в которой все исчезает.[1405]

Хоть бы и с трудом тебе давалось что-нибудь – не признавай это невозможным для человека, а напротив, что возможно и свойственно человеку, то считай доступным и для себя.[1406]

Азия, Европа – закоулки мира. Целое море – для мира капля. (…) Всякое настоящее во времени – точка для вечности.[1407]

Нет, что они делают! – людей, живущих в одно с ними время и вместе с ними, они хвалить не желают, а сами тщатся снискать похвалу у потомков, которых они никогда не видели и не увидят. Отсюда совсем уже близко до огорчения, что предки не слагали тебе похвальных речей.[1408]

Кто видел настоящее, тот уже видел все, бывшее в течение вечности, и все, что еще будет в течение беспредельного времени.[1409]

Город и отечество мне, Антонину, Рим, а мне, человеку, мир.[1410]

Каждый стоит столько, сколько стоит то, о чем он хлопочет.[1411]

Скоро ты забудешь обо всем, и все, в свою очередь, забудет о тебе.[1412]

Лицо, искаженное гневом, есть нечто совершенно противоестественное. Если такое выражение повторяется часто, оно как бы умерщвляет человеческий облик, совершенно погашает его, так что никоим образом нельзя его восстановить. Из этого уже можно понять, что оно противоречит разуму.[1413]

О боли: что непереносимо, уводит из жизни, а что затянулось, переносимо.[1414]

Как морской песок ложится покровом поверх прежнего, так прежнее в жизни быстро заносится новым.[1415]

Безразлично, будешь ли ты наблюдать человеческую жизнь в течение сорока лет или же десяти тысяч лет. Ибо что увидишь ты нового?[1416]

Представь себе, что ты уже умер, что жил только до настоящего момента, и оставшееся время жизни, как доставшееся тебе сверх ожидания, проводи согласно с природой.[1417]

Люби только то, что случается с тобой и предопределено тебе. Ибо что могло бы более соответствовать тебе?[1418]

Искусство жизни более напоминает искусство борьбы, нежели танцев. Оно требует готовности и стойкости и в отношении к внезапному и непредвиденному.[1419]

Вполне возможно стать богоподобным человеком, оставаясь никому не известным.[1420]

Совершенство характера – (…) чтобы всякий день проводить как последний.[1421]

Боги бессмертны, а не сетуют, что уж придется им целую вечность терпеть вечно великое множество прескверных людей; более того, боги всячески о них заботятся; а ты, который вот-вот прекратишься, зарекаешься.[1422]

Смешно, стараясь избежать чужой порочности – что невозможно, не стараться избежать своей собственной – что вполне возможно.[1423]